– Максим, нам надо пожить какое-то время отдельно. Мне надо успокоиться.
– Ладно, звони, если что. – Бабурин встал и подал руку Анжеле. Она положила в его ладонь свою и улыбнулась:
– Правда?
– Конечно. Мне тут тоже надо разобраться кое с чем.
Похоже, последних слов Анжела не услышала. Она встала и поцеловала в небритую щеку мужа.
– Эй! – Егор подошел к ним. – Бог ты мой, ты же не хочешь, чтобы батя здесь монтировкой размахивал? Поторопись.
– Ну, пока? – Анжела медленно, спиной, начала отходить.
– Пока. – Макс все понял: она его боялась и сейчас все делала для того, чтобы не разбудить в нем этот дар или проклятие. Как ни крути, Анжела боялась его.
* * *
Максим снова сел за столик. Он смотрел вслед уходящей любви.
– Бог ты мой, не все еще потеряно? – О присутствии шурина Макс совсем забыл. Тот сел рядом.
– По крайней мере, я постарался, чтобы не все было потеряно.
Егор достал конверт с фотографиями и положил на стальную крышку стола.
– Ну, что? Есть какие-нибудь идеи по поводу этих ублюдков?
– Посмотрим.
– Бог ты мой, что тут смотреть? У меня есть такой план, бог ты мой…
– Спасибо, Егор, но я лучше буду действовать спонтанно.
– Бог ты мой, в таком деле всегда лучше иметь план.
– Ладно, только не сейчас, хорошо? Позвони мне вечером. – Максим встал и пошел к воротам.
– Бог ты мой, конечно, позвоню! – выкрикнул вслед Егор. – А может, это… друга помянем?
Максим остановился. Выпить не помешало бы, но он хотел навестить злобного хорька Игорька. Макс обернулся.
– Приходи вечером, заодно и свой план расскажешь.
– Бог ты мой, это уже другой разговор, – скороговоркой проговорил парень, но Максим его уже не слышал. Он думал о своем.
* * *
Как все перевернулось из-за этой истории с фотографиями… Анжела уволилась. Может, эти снимки и преследовали такую цель, но у Игоря были совсем другие планы. Он думал, что до Леси все-таки дойдет: Максим Бабурин – кобель и алкоголик. Но до нее дошло совсем другое. Она узнала каким-то образом (наверняка не без помощи Эллочки), что фотографии – подделка и ее драгоценная первая любовь – ангел во плоти.
Игорь невзлюбил его с самой первой встречи. Ублюдок, принял меня за лакея! Ну, теперь у него все наперекосяк. Можно сказать, Игорь добился своего. У Эллочки, насколько он мог судить, тоже была цель. Она мечтала занять кресло Анжелы. А в результате? А в результате занимает холодный стол в морге. Дотрахалась, сучка! Сегодня утром позвонила ее сестра и сказала, что Элла умерла. В тридцать лет! От чего эта сука могла умереть? От бешенства матки? И то вряд ли. Красивая баба… была. Умирать могли только от нее и по ней. Сестра рассказала, что, мол, Элка почувствовала себя плохо и позвонила ей, а та уже набрала «03». Когда приехали, нашли ее у двери всю в крови. Она умерла от потери крови. Выкидыш, что ли? В общем, дотрахалась. Это было мнение Игоря, и, скорее всего, единственно верное.
В магазине вообще не поймешь, что происходит. Когда Влад предложил эту авантюру, каждый из них рассчитывал занять место Анжелы. Каждый, хотя все знали, что шанс есть только у похотливой сучки. Пашке – так вообще только ласки Владлена нужны были. Ну, их-то он получит. Теперь, когда Элла умерла, магазином будет руководить Лариска Середа. Эта тихоня знала, что так все и будет. Если бы Игорь не был уверен, что Элка сама скопытилась, то он подумал бы на Ларису Сергеевну. В тихом омуте черти водятся. Ведь не зря же она с таким энтузиазмом согласилась подкинуть начальнице конверт с фотографиями. Каждый, кто хоть даже косвенно причастен к этим снимкам, хотел своего. Игорь получил минимум, но все равно был доволен. Этот ублюдок Максим не так теперь весел, как тогда, на вечеринке. Может, я хотел этого больше, чем стать управляющим магазином.
Сегодня Игорь отпросился, сославшись на головную боль. Бывшая тихоня Лариса Сергеевна выказала недовольство слишком агрессивно – мол, и так работать некому, – но, взяв с Игоря обещание выйти завтра, отпустила его. Работать что-то не хотелось. И не только сегодня. Игорь решил подыскать что-то более перспективное. Карьерного роста здесь не предвидится. Пока Владлену Марковичу снова чей-нибудь муж на корпоративе по физиономии съездит, пока он, Игорь, разработает безукоризненный план мести… А вдруг опять найдется какая-нибудь серая лошадка Середа, да и снова обгонит Игорька на целый корпус?
«Нет, с меня хватит! К тому же мне не по себе от всех этих событий».
Какая-то тяжесть, груз, тянущий все нутро к земле. Предчувствие, что за ним следят, как-то особенно давило сегодня.
«Это совесть, – думал Игорь Талалаев, а потом одергивал себя: – Не льсти себе. Откуда ей взяться?»
Когда Игорь выглянул на улицу, ему показалось, что перед домом стоит Максим Бабурин и смотрит на его окна. Еще не хватало, чтобы этот придурок обозлился и начал мстить. Но не это пугало Игоря. В конце концов, что он мог сделать Игорю? Дать по морде? Не хотелось бы, но в любом случае это самое большее, на что способен этот неудачник. Пугал Игоря вид Бабурина. За пару недель, что Игорь не видел его, Максим, казалось, состарился лет на двадцать пять. Старик! Игорь еще раз выглянул в окно. На другой стороне никого не было. Ни старика, ни ребенка. Игорь облегченно вздохнул. Совесть рисует картинки.
В дверь кто-то позвонил.
* * *
Игорь открыл дверь. Максим бесцеремонно вошел внутрь.
– Эй! – Игорь попытался поставить наглеца на место.
– Я не отниму у тебя много времени. У тебя и так осталось его чуть-чуть. А я дорожу чужим временем. – Макс усмехнулся. Только страшно стало от этой усмешки Талалаеву. И вдруг Игорь понял, что этот человек может куда больше, чем просто съездить по морде.
– Чего ты хочешь?
Максим прошел в зал. Квартира один в один похожа на его. Сел в кресло и расстегнул куртку.
– У тебя ничего выпить нет?
– Говори, что тебе нужно, и уходи. – Игорь прошел к окну и встал, скрестив руки на груди.
– Что-то ты неласков. Скажем, не так ласков, как с Пашей.
Игорь встрепенулся. Откуда он узнал? Его же там не было!
– Ты знаешь, еще вчера я хотел, чтобы ты сказал это моей драгоценной супруге.
– Что сказал? – Тон хозяина дома смягчился.
– Что меня там не было. Но сегодня… Сегодня твое время ушло. Ушло безвозвратно. Не выдумывай лжи на брата твоего и не делай того же против друга. Не желай говорить какую бы то ни было ложь; ибо повторение ее не послужит ко благу.
– Что ты несешь, жалкий неудачник?! Посмотри на себя! Ты же похож на поношенный кирзовый сапог.
Ни один мускул не дернулся на лице Максима.
– Не могу не согласиться с тобой, но умрешь-то сегодня ты, а не кирзовый сапог.
