Третий парень стоял и смотрел то на меня, то на Дэниэла. Дэниэл сделал шаг к нему навстречу и, улыбнувшись, жестом позвал попробовать подойти к нему первым. Этот парень оказался умнее и сломя голову убежал, как можно дальше от Дэниэла. Остальные, как только пришли в себя, последовали примеру своего друга и со всех ног кинулись бежать к выходу из парка.
Когда все стихло, Дэниэл, раздраженный и злой, повернулся ко мне. Я вздрогнула, когда встретилась взглядом с его потемневшими глазами. Он сразу смягчился, когда увидел меня, запуганную прижавшуюся к дереву.
Дэниэл направился в мою сторону, а я еще сильнее задрожала.
— С тобой все в порядке? — поинтересовался он, склонившись надо мной.
— Кто ты? — испуганно прошептала я.
Дэниэл на секунду задумался, осунувшись. А потом он поднял голову, и его глаза были снова прозрачно-голубыми.
— Я вампир.
Глава двенадцатая Смирение
— Что? — по-идиотски переспросила я. Сейчас было не самое подходящее время для не смешных шуток.
— Да, я вампир, — спокойно повторил он и сделал шаг вперед. Я сильнее прижалась к дереву, и внутри меня бушевал страх. — Знаю, что в это невозможно поверить, но, тем не менее, это так…
— Я не верю тебе!
— Но это так! — с обжигающей болью воскликнул он. Волна дикого адреналина пронеслась по моим венам, после чего на меня обрушился жар. — Как бы ты не хотела услышать это, но я действительно вампир.
— Нет… — я помотала головой в разные стороны, а на глаза наворачивались слезы. — Замолчи!
Дэниэл остановился, заметив на моем лице истерическую панику. Мне было страшно, не знаю из-за чего, но страшно! Мой мозг всячески отказывался принимать то, что самый прекрасный человек на свете — вампир — кровожадное, безжалостное, бездушное, кровососущее существо, не жалеющее ничего вокруг.
Но ведь Дэниэл не такой! Он хороший, добрый, милый и красивый человек! Он просто не может быть монстром! Не может…
Ком рыданий застрял у меня в горле. Горячие слезы потоками лились из глаз, стекая по щекам, подбородку и капая на куртку. Я лихорадочно дрожала, а Дэниэл стоял в нескольких метрах от меня и смотрел. Сил больше не осталось, и я рухнула на грязную землю. Закрыв лицо руками, я зарыдала еще сильнее.
Почему человек, которого я так сильно люблю и обожаю всем своим сердцем и душой — оказался вампиром? За что судьба так жестоко издевается надо мной?! Почему она отбирает у меня всякую надежду на то, что мы можем быть вместе?! А ведь в глубине души я до последнего надеялась, что у нас что-то получится! А сейчас… сейчас все разрушилось и с оглушительным грохотом разбилось вдребезги. Его «правда», которую я так стремилась узнать — оказалась роковой для меня, и для разрывающегося на мелкие осколки сердца. Теперь мы точно никогда не сможем быть вместе… Никогда…
Я зарылась лицом в волосах, боль раздирала меня изнутри, пожирала все остатки хорошего, что остались у меня в душе. Боже, как же это мучительно! Даже мечты, спрятанные в глубинах моей души, и те разбились…
Не знаю, сколько минут я прорыдала, но голова сильно болела. Когда слез больше не осталось, я, закрыв глаза, сидела на холодной земле. Теперь даже плакать не могу…
— Мия, — над ухом раздался ангельский голос, наполненный невероятными муками.
Я вздрогнула, но не решилась поднять глаза, чтобы взглянуть на Дэниэла.
— Не подходи ко мне! — испуганно прокричала я, ненавидя себя за свой страх.
Дэниэл не предпринимал никаких попыток, чтобы избежать моей просьбы. Он замер в нескольких шагах от меня; его прозрачно-голубые глаза были невероятно пустыми. А бледное лицо выражало чувство сожаления.
Мне хотелось рыдать навзрыт, и я чувствовала, что именно это вскоре и произойдет…
— Прости меня, Мия… — горестно проговорил Дэниэл, опустив голову. — Я не могу выразить, насколько мне жаль.
Он поднял на меня взгляд; наверно ожидал, что я смягчусь и смогу принять эту ужасную правду… Но как?! Как я могу смириться с тем, что Дэниэл вампир? Самый настоящий вампир! Одно дело, когда видишь их по телевизору, или читаешь про них в книгах; и совсем другое ощущение, когда сталкиваешься с подобным в жизни… Такое невозможно описать, и это невероятно принять…
— Я… мне… — из-за сильного шока я потеряла дар речи. Слезы не переставали останавливаться, даже не смотря на жуткую головную боль.
— Мия, прошу… — Дэниэл сделал крошечный шаг навстречу мне, а я, испугавшись, отпрыгнула назад.
— Нет, — я помотала головой, стряхивая слезы, — не подходи ко мне!
— Я не причиню тебе зла, обещаю! — в его голосе слышалось столько мольбы и искренности, от чего мне стало еще хуже.
В эти самые секунды я больше всего ненавидела себя. Ненавидела себя за то, что адекватно восприняла эту ситуацию. Но разве я могу поступить иначе? Я полностью положилась на свой рассудок, хотя чувства твердят мне абсолютно другое. Возможно, через какое-то время я буду жалеть о том, что повела себя таким образом, но сейчас… сейчас я воспринимаю все иначе. И сейчас мне кажется, что я поступаю правильно. Так, как поступил бы любой на моем месте.
— Просто… оставь меня, Дэниэл… — сквозь жгучие слезы прошептала я. Я с огромным трудом выдавила из себя эти ужасные слова.
— Только если ты этого хочешь, — в ответ пробормотал Брук, поджав губы.
— Да, — я кивнула, — я хочу этого… — неужели, я смогла это сказать? Неужели, я сама себе сейчас верю?
Наконец, я смогла уловить что-то во взгляде Дэниэла, что смогло разбудить во мне огромное желание подойти к нему и крепко обнять, сказав, что все будет хорошо. Но как же я себя обманывала, думая об этом. Этого никогда не произойдет…
— Прости меня… — вновь тихо повторил он, и мне на секунду показалось, что сейчас он заплачет, так как его голос сильно дрожал.
Я не знала, что можно было сказать в этом случае. Так ничего не придумав, я просто развернулась и побежала прочь из парка, смахивая слезы, которые так и не переставали течь из глаз. Я знала, что Дэниэл не пошел за мной и не попытался меня остановить. Да и хотела ли я этого?..
Возможно, мне понадобиться время, чтобы все обдумать, и принять это. А может быть мне вообще не стоит больше с ним как-либо общаться… Так же будет лучше и безопасней для меня и для моей семьи, друзей. В первую очередь я должна думать о них, а не о себе.
Остановившись у входа парка, я оглянулась. Но ничего, кроме кромешной тьмы я не увидела.
Как бы я не старалась успокоить себя, ничего не получалось. Меня буквально колотило изнутри, я даже не слышала стук своего сердца, и жалкие стоны вырывались из моих уст, а плакать я уже не могла, потому что не осталось никаких слез… вот что сделала со мной эта правда…
