Дослушав запись до конца, Юля, всхлипывая, включила её по новой, а потом снова и снова.
Коле было безмерно жаль девушку, но и смягчить боль было нечем. Он сам разрывался на части, пытаясь понять, кто прав, а кто виноват. То, что они стали марионетками в чьей-то безумной игре, было уже ясно. Почему этот кто-то выбрал именно их? И кто это был? Эти вопросы не давали покоя. То ли ответственность за всё лежит на Юлином отце, или их дружбу коварно предал Кирилл, или же действительно существует кто-то третий. Казалось, что решение этой дилеммы определит его планы на будущее. Если виновен Юлин предок, то можно довольствоваться свершённой местью и искать способы для освобождения влипшего из-за них друга. А если это Кирилл? Хоть подобное и не укладывалось в голове, но Коля не успокоился бы до тех пор, пока предатель не понёс бы наказание. Если же это некто третий, то впереди долгие поиски этого кого-то, и теперь уже этот кто-то будет отвечать не только за его семью, но и за Юлину. Однозначно было одно: необходимо как-то вернуть родное тело.
Так в задумчивости они достигли кольцевой.
— Тебя куда? — спросил Коля.
— А к тебе можно? — жалобно взглянула на него Юля.
Утром Колю разбудил телефонный звонок. Тихо выскользнув из Юлиных объятий и стараясь не шуметь, он вышел из комнаты. Звонил старлей.
— Привет. Ну и задал ты нам задачку. И знаешь, ведь мы и в действительности нашли в заливе четыре тела. Причём относительно свежих. Вот только к нашему делу они отношения не имеют.
— Для этого надо было будить? — буркнул в трубку Коля.
— Ну, уж извини. Это меня ребята надоумили. Ты же генератор безумных идей. Может, ещё какие предположения есть?
— Чтобы предлагать варианты, надо что-то знать.
— Да не так и много нового. Обчесали всю округу. Никаких намёков на захоронения. Собаки тоже ничего не находят. А ведь по логике должно быть что-то. Даже я, несмотря на кажущуюся абсурдность — верю.
— Мне сходить в какой-нибудь яблоневый сад и подождать, пока яблоко упадёт на голову и осенит меня идеей?
— Кстатииии… про яблоки. Там за территорией клиники дачный участок есть. Сад весь в яблоках, ветви аж до земли! А хозяев так ни разу и не застали.
— Так дорог же дальше — нет. Как они на свою фазенду пробираются? — удивился Коля.
— Это да. Даже тропы лесные вокруг дачки — все глухие. И официально оформленный персонал о хозяевах и о том, как они умудрялись пройти через охраняемую территорию — ничего не знают.
— А неофициально? Или они все сразу забили на работу, после разборок?
— Так ведь… я не говорил, что ли?
— Я смахиваю на ясновидящего? О чём речь-то?
— Сразу, как тела вывезли и всё зафиксировали по протоколу, а на дороге сняли оцепление, в клинике разгорелся нешуточный пожар. В итоге, ничего не осталось. Вроде никто в том направлении не проезжал, но как-то так вот.
— Вот это да. Такую мелочь забыть рассказать — это талант иметь надо, — вполне искренне подивился Коля. — Могу порадовать: идей — нет.
— А как насчёт романтической прогулки по пепелищу? — предложил старлей.
— Кхм… я как бы не один здесь.
— Юля? — сразу догадался Василий.
— Угу.
— Ну, так поднимай её, и вместе дуйте сюда. Одна голова хорошо, а две лучше.
— То есть, свою ты уже не считаешь? — усмехнулся Коля.
— Лимит работы моего мозга уже исчерпан, за что вам обоим огромное спасибо! В общем, вопрос не обсуждается. Адрес вам известен. Через три часа жду.
— С тебя шашлыки и яблоки.
— Мясо привезёте — будет шашлык, а яблоки сами нарвёте. И кстати, тебя сюрприз ждёт, — выпалил старлей и, не дожидаясь вопросов, отключился.
Заинтригованный заключительными словами, Николай включил чайник, и уже после ванной вспомнил про Юлю. Её присутствие вызывало какой-то странный диссонанс внутри: вроде бы он не мог сказать, что влюблен в неё, как в человека, несмотря на общую беду, они были слишком разные. В то же время его тянуло к ней, возможно, потому, что именно она являлась обладателем его родного тела. На остальных мужчин Коля вообще смотреть не мог, как на потенциальных партнеров, а с женщинами… перед его взором возникла Кира. Низ живота резко обволокло волной тепла, он ощутил, как несвоевременно набухли половые органы.
— Чёрт, — тихо натягивая штаны, выругался он.
За последние годы он уже изучил это тело и знал, каковы будут последствия подобного воздержания: через несколько часов начнет ныть и вспучиваться живот, а уже к вечеру он, с трудом преодолевая режущую, тянущую боль внизу, сможет садиться, и последующий день физический дискомфорт будет гарантирован. «Да чёрт-то с ним!» — стягивая обратно наполовину одетые брюки, решил Коля. «Лучше задержаться, чем мучиться…» В мгновение ока он очутился возле Юли. Под одеялом было тепло. Пара движений, и толком не проснувшаяся подруга уже готова к излечению его проблемы. Избежав лишней прелюдии, Николай взял на себя роль ведущего, и вскоре получившие разрядку любовники расслабленно лежали в объятиях друг друга.
— Что это на тебя нашло с утра? — потягиваясь, промурлыкала довольная Юля.
— Сам не знаю, — соврал Коля. — Василий звонил. Ждёт нас в клинике. Кстати, мы уже опаздываем, — опомнился он и, опять быстро заскочив в ванную, начал одеваться.
До клиники долетели довольно быстро. Пробок не было, и даже со светофорами в черте города повезло. Юля, очутившись в машине, тут же вновь задремала, поэтому ехали молча. Хотя Коле говорить и не хотелось. Он поражался силе своей реакции от одного лишь воспоминания о Кире. «Эх… что же ту-то в женские объятия загнало? Вот был бы я до сих пор мужиком! Ммм…» Николаю с его принципами моногамности было несколько не по себе из-за того, что он желает одну, а удовлетворяет физиологические потребности с другой. Вроде и Кира была не против отношений, но они неизбежно сопрягались с рядом сложностей. Получалось, он элементарно использовал Юлю: «Да, она вроде не имеет ничего против! А вдруг для неё это нечто большее, нежели дружеский секс?» — утешал и одновременно пугал он сам себя. Ощущение того, что Юля — это совсем не тот человек, с кем он хотел бы провести всю жизнь, до сих пор не отпускало. Хотя озвучить его Коля ни разу не решился.
Ещё издали непривычно резанули по глазам распахнутые настежь ворота клиники. Хотя представшая взорам посетителей картина внутри «частной» территории вообще вводила в уныние. Ещё недавно чистенькие, светло-бежевые с белыми элементами отделки здания теперь зияли черными провалами окон на фоне грязно-серых, закопченных стен. Ранее регулярно подстригаемые газоны и кустики после тушения пожара оказались поломаны и затоптаны. Повсюду царило запустение. Единственными признаками чьего-то присутствия были несколько внедорожников и довольно большой фургон, представлявший нечто среднее между дачей на колёсах и рефрижератором.
