— Я так вам благодарна за помощь, что даже не знаю, как это выразить. Вы столько для меня сделали…
— Не волнуйся. Сегодня ты нашла «иного», который передал нам нечто ценное. Если бы не ты, кто знает, что было бы дальше. Так что мы квиты.
В коридоре послышались голоса. Опираясь на трость, в гостиную вошел Арсений. Придерживая его под руку, Марья говорила что-то о книге, которую прочитала этой ночью. Затем она вложила в его руку небольшой томик и направилась к дивану, что стоял у окна.
— Я рад, что книжка пришлась тебе по вкусу. Если ты захочешь, мы можем завтра снова сходить в библиотеку.
— С удовольствием, — кивнула Марья, расправляя складки своего сарафана.
— Договорились. А сейчас я пойду на кухню, распоряжусь насчет ужина.
Насвистывая песенку, он направился вперед по коридору. Арсений был очень интересным и разносторонним собеседником. С ним Марья могла говорить часами. Несмотря на свой возраст, он вел себя достаточно деликатно и подчеркнуто вежливо.
В свою очередь, кажется, что и ему с Марьей было тоже интересно. Он первым предлагал ей книги из библиотеки, заводил разговоры о магии и колдовстве, интересовался ее предпочтениями. Они стали друзьями.
Погрузившись в свои мысли, Марья не замечала, что в гостиной, кроме нее, находятся ее подруги. Едва Ю-Ю подкинула полено в камин, она тут же ее заметила.
— Надо же, сижу здесь вот уже пять минут, а вас заметила только сейчас.
Поднявшись с дивана, она медленно направилась к креслу, в котором сидела Ю-Ю. Опустив руки на спинку, посмотрела на языки огня в камине.
— Ты случайно не видела Киру?
— Кажется, она направилась к себе. Скоро спустится.
— Скоро сядем ужинать, нужно позвать Марго.
— Думаю, это плохая идея, — девушка подмигнула подругам. — Я видела ее с Тимом, они поднимались к ней в комнату. Скорей всего, мы не увидим ее до следующего утра. Что поделать, любовь!
Через несколько минут в гостиную вошла Кира. В руках она держала крошечную сумочку с маникюрными ножницами, пилкой и лаком. Увидев остальных, девушка кивнула головой и села на один из диванов. Расстегнув молнию, она достала пилку и принялась пилить ноготки.
— Виктория, детка, ты завтра уезжаешь к своим, не так ли?
— Верно, — отозвалась та, поворачиваясь в кресле.
— Я хотела бы тебя предупредить, по поводу «иных». Постарайся пока не высовываться и жить тихо. Пусть пока все успокоится, и все позабудут о тебе. Не надо Принцу знать, что с тобой стало.
— Я поговорю с отцом, может, он что-нибудь придумает. Откровенно говоря, я и сама не желаю испытывать судьбу.
Ловко орудуя пилкой, Кира погрузилась в свои мысли. Воспользовавшись паузой, Ю-Ю поднялась с кресла и направилась к подруге. Вынув из кармана смятые листки, она молча протянула Кире.
— Что это?
— Я нашла это под пледом, которым был укрыт проклятый «иной». Теперь они принадлежат тебе.
Не говоря больше ни слова, она направилась назад к камину. Словно парализованная, Кира опустила свой взгляд на пожелтевшие страницы дневника матери. Во рту появился вкус горечи. Она узнала ее ровный почерк.
Забыв про пилку и свой маникюр, она придвинула листки к лицу и быстро пробежала по страницам. Всего их было пять. Судя по всему, они были последними в ее дневнике.
Позабыв обо всем на свете, девушка повернула самый первый лист и принялась жадно читать.
22 сентября
Всегда любила этот месяц. Ярко-желтая листва деревьев, многообразие цветов и последние теплые денечки. Жаль, что я не могу видеть всего этого. Вот уже третий день как я сижу здесь, в одной из комнат замка Филиппа.
Он запер меня за мое непослушание. За то, что я оказалась неспособной оценить широту его поступков. Еще бы, дорогие побрякушки и пьедестал меня никогда не интересовали. Ведь за все надо платить.
Вот уже шесть долгих лет я принадлежу ему. Словно вещь, про которую он периодически может забыть, оставить в гостях или просто подарить. Да-да, именно так. Я, ведьма, прислуживаю ему, словно рабыня.
На той неделе мы были в Англии, у одного мага. Вся свита и я поселились в его замке на окраине Лондона. Поначалу все было как всегда: музыка, танцы, веселье. Наутро мужчины решали свои дела, ну а к вечеру свита и Принц покинули гостеприимный дом. Все, кроме меня.
Блуждая по пустынному замку, я наткнулась на хозяина, который продиктовал мне условия проживания. Принц оставил меня ему в качестве помощника. Я должна была помочь ему в приготовлении снадобий и ядов. Оставляя меня в чужом доме, в чужой стране, Филипп даже не поинтересовался моим мнением. Бросил и забыл.
Выполнив все условия, я покинула замок. Мне пришлось самой вернуться назад во Францию.
Оказавшись дома, я закрылась у себя в комнате. Не хотела никого видеть. Мне было тяжело и больно, больно от того, что я никому не нужна. Где-то есть на свете маленький человечек, моя дочка, которую я оставила на произвол судьбы. Покинула во имя любви к Филиппу. Сможет ли она меня простить, понять? Не думаю, я бы не простила.
Именно тогда я вспомнила о ней. О маленькой Кире. Внутри росло и крепло желание бросить все к чертовой матери и вернуться к ней. Назад, в свой родной город, в крошечную квартирку. Заползти под одеяло и, свернувшись с дочкой калачиком, читать книгу о волшебной стране. Никогда не вспоминать о Нем и о том времени, что я посвятила Ему. По крайней мере, постараться.
23 сентября
Ранним утром ко мне приходил Филипп. Молча открыл дверь, подошел к кровати и сел на стул. Его холодный взгляд по-прежнему действует на меня. Ничего не могу поделать с собой. Смотрю в его глаза и пропадаю.
Нам не нужны были слова. Все, что он хотел сказать, я знала наперед. Он просил меня одуматься и остаться с ним. Он любил меня, но по-своему, своей странной любовью. Отчего-то мне стало так смешно, что я не удержалась и рассмеялась. Правда, это был истерический смех. Но больше всего мне хотелось расплакаться и закричать. Он говорил, что любит, но это было не так. Мы оба это понимали.
Отвернувшись к стене, я дала понять, что разговор окончен. Я приняла решение. После чего Принц медленно поднялся со стула и направился к окну. Закинув руки за спину, он долго смотрел вдаль. Кажется, он обдумывал, что со мной делать и как поступить. Мне было все равно. Я уже все обдумала, осталось дождаться ночи и совершить самый рискованный в моей жизни поступок. Побег.
Когда дверь за ним закрылась, я легла на спину и долго смотрела в потолок. Я знаю, о чем думал Филипп. Я поняла это, едва взглянула на его удаляющуюся спину. Смерть. Он решил избавиться от меня. Впрочем, как и от остальных, кто шел против него. Или шагал не в ногу.
