— Эй, — сказала она, когда Ева повела гигантский Автомобиль Смерти вниз по темным улицам Морганвилля.
— Так… что там о женитьбе? Я даже не слышала об этом? Потому что я уверена, что я бы рассказала об этом моей лучшей подруге. — Она сопроводила это толчком локтя в сторону Евы.
Ева издала приглушенный звук, который был не просто криком.
Клер пыталась держаться непринужденно, потому что теперь она чувствовала беспокойство, не только о Шейне, но о них обоих. Трудно быть парой вампир/человек — у них уже было множество проблем.
И стало бы только труднее, и Ева… Ева была сильной, но она также была хрупкой.
Майкл смотрел в окно на проплывающие дома, и он не повернул голову. — Это было нечто импульсивное, — сказал он. — Ева хотела подождать, и объявить на общем сборе, и вечеринку по случаю помолвки. Я просто не ожидал, что она выпалит это именно так.
— Ну, я должна была остановить Терминатора Шейна, чтобы он не разбил твое лицо, — сказала Ева. — Мне нравится твое лицо. И это сработало, не так ли?
— Вернемся к теме, — перебила Клер. — Когда точно это произошло?
— Он спросил меня на вечеринке. Ну, знаешь, грандиозная вечеринка Глорианы. — Это было одно из тех странных вампирских «добро пожаловать в город» увеселений, где они были, в основном, единственными приглашенными люди с пульсами. Клер не чувствовал себя комфортно. Она и Шейн сбежали так быстро, как только смогли, хотя позже она пожалела, что не осталась, потому что слышала, что позже произошли сумасшедшие вещи, и зрелище Евы танцующей с Оливером, должно быть, было, согласно всем сплетням, довольно неотразимым.
Потому что Оливер, по-видимому, умел танцевать.
Это все еще казалось странным.
Она не знала, что случилось после, потому что Ева не рассказала. Клер предположила, что ничего не произошло без каких-либо реальных уведомлений. Очевидно, она была очень, очень не права.
— Ну и где же кольцо? — спросила Клер. Она смотрела на левую руку Евы. Ничего сверкающего на третьем пальце.
— Я не хотела надевать его, пока мы не расскажем людям, — ответила Ева. — Я полагаю сейчас можно. Верно?
— Верно, — согласился Майкл. Он начал говорить что-то еще, но замолк.
Неожиданно, он почувствовал себя странно неловко. И смешанные чувства Клер стали еще более смешанными. Она хотела поверить, что это правильно, но почему Майкл не был так взволнован из-за этого? Это какие-то мальчишеские дела?
Или… Боже, неужели он передумал?
Клер попыталась заполнить молчание. — Выбрали дату или еще что-нибудь? И могу я быть подружкой невесты? Пожалуйста, позволь мне быть подружкой невесты! Я никогда ею не была.
— Мои подружки одеты полностью в черное, — сказала Ева. — Ты пойдешь на это? Потому что я оденусь в красное.
— Да! — Клер наградила ее неловким, одноруким объятием, а потом сделала то же с Майклом. — Это здорово. Это… Ну, это здорово. Не правда ли?
— Да, — сказал Майкл. Он снова улыбнулся, но она увидела его отражение в стекле, и, что поразило ее, в ужасном порыве — то, что это была не правильная улыбка. Она была грустной и храброй, а не счастливой и гордой.
Будто он делал то, что ему показалось, он должен делать, но в глубине души он не был уверен.
О нет. Нет.
Клер посмотрела вниз на колени. Она сказала, — Ну, дайте мне знать, ладно? Когда вы, ребята, подготовитесь. Потому что я буду там, вы знаете. Всё время.
— Я знаю, — сказала Ева. Она не просто улыбалась, она сияла от восторга. — Спасибо, милая.
Она снова повернула автомобиль и повела его на автостоянку. Неоновая вывеска тренажерного зала горела, и в знак, сияющий возле двери, гласил «Открыты 24 часа».
Они сидели в машине, когда двигатель заглох. Майкл и Ева переглянулись поверх ее головы.
— Так, мы должны это сделать, — сказала Ева. — Правильно?
— Правильно, — сказал Майкл. — Пойдем все вместе. Если он начнет что-то, уходите с дороги, вы обе. Пусть выместит всё на мне. Я не столь хрупок.
Возможно, и нет, но Шейну удалось ударом опрокинуть его, что неприятно удивляло.
Клер не хотелось видеть, как кто-нибудь подерется или пострадает, даже вампир, который сможет восстановиться. Звук избиваемой Миранда все еще преследовал ее, независимо от того, как это обернулось позже.
Она всегда восхищалась способность Шейна защищать себя — и ее, и своих друзей — но в то же время, она волновалась. Может быть, было что-то в его страхе. Может быть, отцовское наследие жестокого обращения прочно укоренилось в нем, чтобы так просто избавиться; она знала, что внутри него сидело темное ядро гнева и чувства вины.
Но она также знала, что в этом как-то была замешана Глориана. Она должна была быть. Не важно, как сильно каждый уверял ее, что она не могла быть заинтересована в Шейне — была какая-то причина всего происходящего, и Клер собственными глазами видела, насколько легко было для Глорианы изменить людей вокруг себя.
Как был изменен Шейн.
Я видела ее, подумала Клер. В его комнате, в ту первую ночь. Это была она. Это должна была быть Глориана.
Вот когда все это началось. Когда гнев Шейна начал подниматься на поверхность.
Вот ведь сучка.
— Будем держаться вместе, — сказала Клер. — И я обещаю, я сбегу, если кто-нибудь кинется в драку.
Стоянка была — как ни странно, для Морганвилля — просторной и хорошо освещенной. Они не увидели никого по дороге к входу. За стойкой сидел тот же вышибала. Он посмотрел на их троицу, не сказав ни слова.
Огни мягко гудели, и Клер почувствовала, как нервы начало покалывать от этого звука.
— Мы ищем Шейна Коллинза, — сказал Майкл. — Он здесь?
Парень за стойкой проверил список, пролистывая страницы. — Да, он расписался примерно полчаса назад. Пока не уходил.
— Нам нужно увидеть его, — сказала Клэр.
— Десять баксов.
— Мы не на тренировку, — сказала Ева. — Серьезно, ты видишь эту одежду? Они сделаны не для того, чтобы в ней потеть.
— Не моя проблема. Десять баксов за то, чтобы войти в эту дверь — неважно, тренируетесь вы или нет. Если, конечно, вы не желаете купить членство. Тогда это пять сотен.
— Ты шутишь?
— А похоже, что я шучу?
— Нет, ты похож на придурка, который требует тридцать долларов за позволение поговорить с нашим другом, — сказал Майкл, и открыл свой бумажник. — Вот сорок. Лишняя десятка — это не чаевые, так что верни их.
Парень отсчитал десятку по одному доллару — даже при том, что десятидолларовая купюра лежала рядом с ними в кассе — и протянул им. — Измотайте себя, детки, — сказал он.
Гудение отключилось, сигнализируя, что дверь открылась. Майкл придержал ее для девочек. Клер вошла первой, проходя мимо тренажеров для тяжелых физических упражнений.
