– Как же! Вы привлекательны, я - чертовски привлекателен…
– В самом деле? - вскинул бровь Лазель. Может, бывший фараон и отличный соблазнитель, но его приемы относительно Лазеля были практически бессильны, так как он сам ими пользовался.
– Но ты бы ведь почуял ложь, - пожал плечами бессмертный ловелас. - Мне кажется, мы подходим друг другу, - он говорил это, склонившись над креслом, с которого Лазель так и не встал, а закончил фразу легким, мимолетным поцелуем в висок вампира.
– Мне кажется, ты ошибаешься, - холодно и невозмутимо ответил Лазель. Ни один мускул не дрогнул на его лице. - Сделал слишком скоропалительные и неверные выводы.
– Я так не думаю, - чуть нахмурился Тан.
– Опять самоуверенность. И должен сразу сказать, что ты не в моем вкусе.
– Значит, хотя бы в одном я не ошибся, - "поразительно слепой в своей страсти вампир!" - фыркнул про себя Лазель. - А внешность, особенно моя, обманчива. К тому же юность приятнее старости. И я могу доказать это, равно как и преимущество опытности.
– Ты начинаешь утомлять, а я только что с дороги. Скажу лишь, что ты совсем не знаешь меня, а значит, не знаешь и чего хочешь.
– Я так не думаю.
– О, поверь, ты не знаешь обо мне ничего.
– Так расскажи мне, - зовуще улыбнулся Тан, как бы невзначай дотрагиваясь до руки вампира. Тот опять никак не прореагировал. - Уж поверь мне, я чувствую, что отношения подобного рода тебе не противны. Мы вместе можем получить массу удовольствия.
– Нет. Слушай, я проделал долгое путешествие, а у меня здесь куча дел. Мне бы хотелось для начала отдохнуть.
– Так в чем же дело? Я могу тебе… помочь.
– Один, Тан. Без тебя. Иди домой.
Вампир вздохнул, но как-то не слишком огорченно. Выходя, он сказал:
– Еще увидимся. Непременно!
В дверях он столкнулся с Ариэлем, который как раз направлялся к своему господину. Тан окинул вампира преисполненным подозрений взглядом, но все-таки ушел. Уже через каких-то пару минут его не было в пределах дома.
– Кто это был? - удивился Ариэль.
– Тот самый вампир, с которым я познакомился на корабле, - фыркнул Лазель, поправив ворот халата.
– Он силен, и ему минимум две тысячи лет. Лицо какое-то знакомое…
– Имя еще больше. Тутанхамон.
– Тот самый?
– Да. К сожалению.
– Почему? - осторожно поинтересовался вампир.
– А потому, мой любезный Ариэль, что этот пацан со старой душой вздумал меня соблазнить. Удивительно, как прям здесь мне под халат не полез!?
– Ну…
– Он не в моем вкусе, - отрезал Лазель уже готовую было сорваться реплику.
– Во всяком случае, ты сильнее его.
– Это да. Но до чего-то подобного не дойдет. Он мнит себя великим соблазнителем, - вампир и не думал скрывать усмешку. - Не на того напал! Хотя, боюсь, будет теперь осаждать меня с назойливостью мухи.
– Что, ты так его поразил? - усмехнулся Ариэль.
– Не знаю, но он просто не понимает слова "нет", - обреченно вздохнул Лазель.
Имхотеп пару дней не видел своего блудного (скорее уж блудливого) птенца, хотя тот снял дом неподалеку от его резиденции. Но на исходе второго дня они все-таки встретились. Глава рода просто велел ему зайти, тут уж Тан не посмел ослушаться.
Когда вечно юный вампир вошел, сразу стало понятно, что он не в духе. В глазах, привыкших скрывать эмоции, виднелась досада. Он хмуро уселся в предложенное кресло напротив главы рода, по-прежнему не говоря ни слова.
– Мальчик мой, да на тебе просто лица нет! - участливо заметил Имхотеп. - Может, расскажешь, в чем дело?
– Ни в чем, - буркнул Тан.
– А я-то думал, что за три с лишним тысячелетия ты уяснил, что мне лгать бесполезно, - вздохнул вампир. - Позволь, я сам угадаю. Наконец-то нашелся тот, кто не поддался твоим атакам соблазнения, ответил отказом.
– Еще не вечер, - запальчиво ответил Тан.
– Может все-таки расскажешь о своей неприступной пассии? - Имхотеп выжидательно уставился на своего сына во крови.
– Он великолепен! - наконец произнес Тан. - Не думаю, что встречал когда-нибудь кого-то подобного!
– Ты каждый раз так говоришь, - улыбнулся Имхотеп. - Они у тебя все замечательные.
– Иначе бы меня не интересовали, - пожал плечами вампир. - Но этот… - он мечтательно закатил глаза. - Что-то совсем особенное! Красив, как бог, строен… Мой любимый тип! А еще он вампир. И его аура силы… может просто свести с ума!
– А имя есть у этой прелести?
– Лазель. Он остановился в доме на окраине Каира. Богатой окраине.
Брови Имхотепа удивленно поползли вверх. Он и не думал скрывать это удивление, а даже играл на нем. В конце концов, вампир проговорил:
– Ты что, так и не догадался, кто это такой? А я-то думал, что хорошо втолковал тебе историю десяти кланов и их домов!
– Я не понимаю.
– Еще бы! Хотя это имя ты, наверняка, слышал. Напомню, что тот дом один из "семейных" домов клана Инъяиль.
– Клан Инъяиль? Хм… Лазель клана Инъяиль.
– Вот именно. Наследник рода. Дочь Наиль, которая является членом Совета даже дольше, чем я.
– Дочь? Это невозможно! - ошарашено проговорил Тан, ведь он ощущал Лазель именно как мужчину без малейших оговорок.
– Похоже, на почве страсти мозги совсем тебе отказали, - возмущенно фыркнул Имхотеп. - Вспомни, чем отличается этот клан от остальных!
– Они… они могут менять пол!
– Вот именно. Причем это не иллюзия, а полное изменение, со всеми последствиями. А у Лазель этот дар развит почти в совершенстве.
– Значит, она женщина.
– По рождению - да. Но на самом деле то, что ты видел. Видел женщину - женщина, мужчину - мужчина.
При этих словах глаза Тана вновь загорелись:
– И какого мужчину!
– Какого бы ни было, - урезонил его глава клана. - Я призываю тебя быть осторожным, а лучше и вовсе отказаться от затеи.
– Почему?
– Лазель, хоть и не разменял тысячи лет, очень силен. Есть все шансы предполагать, что чрез двести-триста лет он станет Черным Принцем. Но даже это не главное. Главное - Лазель наследник. Если с ним что случится (хотя он сильнее тебя, и не спорь), Наиль виновного в порошок сотрет. За рожденным вампиром всегда стоит вся сила клана, а уж в этом случае…
– Ну, я и не собираюсь его убивать. Скорее совсем наоборот, - многозначительно проговорил Тан.
– Иногда мне кажется, что ты меня не слышишь.
– Нет, ну почему же… А если я сражу его своим очарованием?
– Что, неужели так сильно проняло? - Имхотеп скрыл свое беспокойство за усмешкой.
– Я же уже говорил, - мечтательно вздохнул Тан. - Он… необыкновенный! И теперь я начинаю понимать, почему.
