— Тот, кто создал его, наслаждается этим местом. Каждым фрагментом, каждым клочком плесени, каждым зданием. Уверен, королевский дворец так же великолепен и воссоздан до последнего куска черепицы, как и помойка, по которой мы прошли только что.
Хэл внимательно посмотрела на меня, и на ее красивом лице, преображенном миром снов, мелькнуло понимание.
— Ты выглядишь взволнованным. Тебя беспокоит это место. Не сон. Сам город.
— Не важно. У меня есть предположение, где может быть Никос сейчас.
Узкая дорога вела нас вперед, сжатая между каналом и бесконечным рядом дешевых магазинов с пыльными витринами, массажных кабинетов, забегаловок, аптек, из открытых дверей которых вырывались плотные облака запахов гвоздики и ментола, парикмахерских…
Редкие прохожие торопились быстрее пройти мимо двух жителей Полиса, так отличающихся от них. А потом еще какое-то время оглядывались нам вслед.
Неожиданно я ощутил нечто странное… Как будто очень слабый ток коснулся кончиков пальцев, и сдавило затылок.
— Сейчас снова будет обрыв, — я крепко взял Хэл за руку, привлекая ее к себе.
— Я тоже чувствую, — отозвалась она. — Дэймос плохо сделал сон, и он теперь разваливается?
— Когда увижу его, обязательно спрошу, — пообещал я, и нас накрыло тьмой.
На этот раз она не была глухой и тихой. Вокруг раздавались шорохи и потрескивания, мельтешила серая рябь, как на неисправном мониторе.
Земля качнулась под ногами, но затем снова обрела устойчивость.
…Улицы погрузились в темноту. Если окна верхних высотных этажей еще ловили слабые отсветы заката, внизу лежала густая тень. Желтые пятна фонарей нехотя разгоняли мрак. Город был освещен весьма выборочно. Белое электричество заливало площади с дорогими торговыми центрами и ресторанами, остальные районы тонули в темноте. Все забегаловки на тротуарах были битком, не протолкнуться.
Мы с Хэл, моргая от резкой смены слепящего яркого дня на ночь, стояли на узком бетонном бордюре, напротив, через улицу, виднелся вход в восьмидесятипятиэтажный «Байок-скай» — один из самых популярных отелей Баннгока. Правда, понять это было сложновато: витрины двух магазинов, выпирающие вперед, загораживали высокие стеклянные двери, а несколько смуглых мужчин в замызганной рабочей одежде, сидящих внизу лестницы, явно не производили впечатления гостей дорогой гостиницы.
— Тебе знакомо это место? — спросила Хэл, отстраняясь от меня.
— Да.
— А у тебя есть предположения, почему мы попали именно сюда? Помнишь, ты говорил, что в любом сне нужно искать знаки. Здесь они есть?
Я одобрительно взглянул на девушку, не забывающую применять на практике мою теорию.
— Давай осмотримся.
Около отеля, где мы оказались, как всегда, к ночи, выросли ряды палаток с одеждой, обувью, парфюмерией и дешевой техникой.
— Сколько же в мире вещей, без которых можно жить! — задумчиво произнесла Хэл.
Я понимающе улыбнулся в ответ. Она не просто пошутила, а дословно процитировала одного из величайших мудрецов древности.[2]
Приятная неожиданность.
Проходя мимо одного из прилавков, Хэл притормозила, с интересом рассматривая упакованные в пластик миниатюрные платы из белого металла с тончайшими проводами.
— Что это?
— Модемы, — бросив взгляд на товар, отозвался я. — Гунхэгская подделка, естественно.
— Никогда не видела таких.
Продавец — бойкий парнишка с длинной челкой, падающей на левый глаз, заметив, что белая девушка заинтересовалась товаром, нехотя оторвался от игры на приставке, поднялся со стола и произнес несколько фраз хрипловатым, низким голосом. Увидел, что потенциальная покупательница не понимает ни слова, откинул волосы с левой половины головы, демонстрируя металл разъема над ухом, и улыбнулся довольно.
— Говорит, что за полцены тебе его и установят сегодня, — сказал я, наблюдая за гаммой чувств, промелькнувших на выразительном лице Хэлены. — Здесь рядом салон.
— Подожди, они что, вживляют технику в себя?!
— Именно, — ответил я, забавляясь ее бурной реакцией. — Это у нас в Полисе активно развивают биотехнологии и работают над усовершенствованием физиологии, здесь предпочитают соединять тела с машинами. Просто и действенно.
— А если что-нибудь замкнет?
— Мозг сгорит.
Ошарашенная Хэл почти с ужасом посмотрела на улыбающегося ей парня.
— Зачем же так рисковать человеком?
— Народу много. Одним больше, одним меньше…
— Но это чудовищно, — тихо сказала она и отрицательно мотнула головой в ответ на предложение дать ей лучше рассмотреть плату.
Продавец, ничуть не огорченный равнодушием жителя Полиса, вернулся к игре. Впрочем, остальные торговцы тоже не спешили активно зазывать к своему товару, создавалось впечатление, что это всего лишь их любимое вечернее времяпрепровождение. Девушки болтали друг с другом или сидели, уткнувшись в коммуникаторы, время от времени отрываясь от них, чтобы показать подружке картинку или кусок видеоролика, женщины постарше неторопливо обменивались новостями, а вокруг них крутились дети разных возрастов, мужчины пили местное пиво и смеялись.
— Идем отсюда, — сказала Хэл, но я придержат ее за локоть.
— Подожди-ка.
На столике продавца модемов из-под пластиковых коробок выглядывала половинка бумажного прямоугольника, кислотно-желтого цвета. Яркая до рези в глазах. Я потянул ее и вытащил буклет, рекламирующий самый популярный клуб Баннгока, «Калипсо».
— Отличное место, — весело сказал парень, наблюдающий за мной. — Я бы сам пошел туда, если бы не работал сегодня.
— Не против, если я возьму?
— Бери. У меня есть еще.
— Что это? — спросила Хэл, забирая у меня из рук рек ламку.
— Знак.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что я сделал бы точно так же, если бы сам выстраивал сон, в котором хотел привести клиента в нужное мне место. Короткая поездка по каналу, пара антуражных улиц, набережная, отель и вот теперь, поздним вечером — клуб. А затем Ват Арун. Храм утренней зари. Он красиво освещен по ночам.
Я повел Хэл по узкому проходу между торговых палаток, пытаясь пробраться к мосту.
Мегаполис, нагретый днем солнцем, щедро отдавал волны запахов, особенно ярких ночью. Тяжелый, густой жир сырых, вареных или жареных уток сменялся тягучей плесенью, щедро сдобренной нафталином, от завалов дешевой одежды, за ним в воздухе висела кислая волна протухших за день фруктов, вонь пота от уставших, немытых тел продавцов, из открытых дверей лавочек вырывалась оглушающая смесь из эфирных масел и бальзамов от ушибов. И где-то далеко плавали облака тонких ароматов цветущих акаций и жакаранд.
