— Люси, ты выглядишь восхитительно, — сказал он. — Джордж, ты не так плох, как обычно. О, это тебе, Люси. Подойдет к твоему превосходному платью.
Он взял мою руку и положил в нее колье из аккуратных серебреных звеньев с бриллиантовым кулоном. Соглашусь — подойдет!
— Где ты его взял? — опешила я.
— Оно у меня было. И когда носишь его, держи рот закрытым, так более элегантно. Такси подъехало. Пора.
Штаб-квартира "Фиттес" находилась рядом с Трафальгарской площадью. Мы подъехали чуть позже восьми вечера. Из-за торжественного приема отдельные участки улицы были перекрыты, возле вокзала Чаринг-Кросс собирались толпы, глазеющие, как прибывают гости.
По обе стороны от мраморной двери огонь горел в огромных чашах. На светящихся щитах высотой в два этажа были изображены единороги. Венчала всю композицию, широкая лента с надписью "50 лет".
Фиолетовый ковер из стеблей лаванды покрывал тротуар, ведущий к входу. Его оцепили от журналистов, надоедливых папарацци и от обыкновенных зевак. На улице выстроилась очередь из лимузинов, готовых высадить своих высокопоставленных пассажиров.
Наше такси бурчало, выпуская дым. Локвуд выругался.
— Знал же, что нужно ехать на метро. Но сейчас уже ничего не изменить. Джордж, ты заправил рубашку?
— Не беспокойся! Я даже зубы почистил, а еще….
— Какой подвиг! — воскликнул Локвуд. — Давайте, выйдем здесь. Имейте в виду — вести себя на высшем уровне!
Мы покинули салон такси. Шквал вспышек и щелканья объективов (все резко прекратилось, ведь никто не знал, кто мы). Из-за ограждения, к нам тянулись блокноты для автографов, под ногами мягко хрустела лаванда. Мы прошли мимо чаш с огнем. Жар от них обдал мою кожу горячей волной. У мраморного крыльца швейцар молча взял наш билет. Дверь открылась изнутри.
Больше года назад я была в фойе "Фиттес". Тогда я провалилась на собеседовании. Я хорошо помнила полумрак, приглушенный золотистый свет, низкие, темные диванчики, столы, заваленные брошюрами, запах лаванды и напыщенность в любой мелочи. Тогда я не прошла дальше стойки регистрации и тихо плакала под железным бюстом Мариссы Фиттес в дальнем конце помещения. Бюст, к слову, стоял в нише и сурово наблюдал, как приветливые юные агенты "Фиттес" проводят нас по коридору с мраморным полом и масляными картинами на стенах, заканчивающегося большими двустворчатыми дверями с гравировкой единорогов. Их отворили лакеи в серебристых пиджаках с одинаковыми ямочками на подбородках. Мы оказались в водовороте звуков и великолепия.
Огромная, шикарная приемная, освещенная хрустальными люстрами. Высокие потолки с декоративной лепниной и панелями, на которых были изображены некоторые известнейшие достижения агентства "Фиттес". Поединок Мариссы Фиттес и Дымного Морока на Бонд Стрит; Фиттес и Том Ротвелл расправляются с Ужасом Хайгейта, когда часы бьют полночь; трагическая смерть бедной Грейс Пил — первой потери агентства…. Легендарные моменты знакомые нам с детства. Тут все начиналось. Тут экстрасенсорные способности стали искусством. Тут было написано "Руководство Фиттес" — основа нашей работы и образования.
Я набрала в легкие воздух, расправила плечи и шагнула вперед, стараясь не споткнуться на нелепых, высоких каблуках. На серебреном подносе официант предложил напитки. Я тут же схватила стакан с апельсиновым соком и огляделась.
Собралась приличная толпа, и не нужно быть экстрасенсом, чтобы сказать — здесь присутствовали сливки лондонского общества. Гладковыбритые, с уложенными волосами мужчины, одетые в смокинги, блестящие, как шкурки пантер. Они беседовали с женщинами в шикарных платьях с глубокими декольте и с множеством драгоценностей. Я где-то читала, что с появлением Проблемы, пришла мода на яркие ткани. Некоторые наряды буквально ослепляли, если смотреть на них прямо. Джордж стал протирать очки еще чаще и усерднее, чем раньше.
Помимо шика и гламура, вид этой толпы привел меня в замешательство. Я не сразу сообразила почему. Ответ сам собой возник в голове — мне никогда не доводилось видеть столько взрослых в ночное время. Юные официанты суетились, разнося канапе и фужеры с напитками. Были и агенты, в основном из "Фиттес", но мелькали и винно-красные куртки "Ротвелла". Остальные взрослые. Действительно — большое событие.
По всей зале к потолку устремлялись стройные колонны из серебреного стекла. Каждая испускала собственное сияние. Но свет этот не сулил ничего доброго. Знаменитые реликтовые колонны. Туристы платят деньги за это зрелище. Сейчас толпившиеся люди закрывали собой их содержимое. На возвышение у дальней стены струнный квартет играл что-то бойкое, энергичное, улучшая всем настроение. Грустная музыка была запрещена после комендантского часа, дабы не порождать депрессивных мыслей. Вокруг звенел смех, раздавались веселые голоса. Мы натянули улыбающиеся маски и плавно двигались в этом море.
Локвуд потягивал напиток. Он казался расслабленным и непринужденным. Джордж (вопреки стараниям) сохранил помятый вид, будто недавно в овраг упал. Я была уверена, что мое лицо покраснело, а волосы растрепались. К тому же я была гораздо моложе блистающих женщин в зале.
— Ну вот, — сказал Локвуд. — Мы в центре событий.
— Я чувствую себя не к месту.
— Ты выглядишь потрясающе, Люси! Ты словно родилась для таких мероприятий. Не пяться, пожалуйста, а то проткнешь ту леди рапирой.
— О, нет!
— И не вертись так быстро, ты чуть не разрезала официанта напополам.
— Вообще не двигайся, — кивнул Джордж, он взял с подноса канапе и с сомнением его разглядывал. — Наши дальнейшие действия? Кто-нибудь скажет, черт возьми, что это за фигня? Мое предположение — грибы и эктоплазма.
— Пока отдохнем и не будем заморачиваться по поводу следующей миссии, — сказал Локвуд. — Встречаемся с Фло в одиннадцать сорок пять — полно времени, чтобы расслабиться и пообщаться с людьми из правительства, из крупных компаний и организаций. Они наши потенциальные заказчики, если мы все сделаем правильно этим вечером. Так что, нужно разделиться и побеседовать с кем-нибудь.
— И с чего начнем? — скептически спросила я.
— Понятия не имею…, - насупился Локвуд.
Мы наслаждались напитками и наблюдали за веселящимися людьми, блеском украшений, слушали смех и приятную музыку.
— Ты же читаешь, журналы, Локвуд, — вспомнила я. — Кого-нибудь узнаешь?
— Э-э-э…тот высокий светловолосый мужчина Стив Ротвелл, как ты догадалась, директор "Ротвелла". Вон там Жозе Делауни с красным лицом и бакенбардами — лавандовый магнат. Это последний человек, с кем бы я стал разговаривать. Он прославился тем, что приказал избить двух агентов "Гримбла" после того, как они разбили семейную реликвию во время охоты на призрака в одном из его особняков. Женщина рядом с ним — Анджелина Кроуфорд, племянница Фейрфакса, должно быть, она же новая глава его компании. От нее тоже следует держаться подальше, вряд ли у нас получится вести светскую беседу после того, как мы убили ее дядю.
