-- Да, -- нехотя подтвердил Джесс Черч, -- есть, при условии, что свободный Рейберн будет лишен права подписи.
-- Но это равносильно поражению в правах... -- побледнел Эллендер.
-- Именно так, -- холодно подтвердил Черч.
-- А я не согласен ждать! -- выпалил еще один кредитор. -- Пусть платит немедленно!..
-- Но, свободный Хартпенс...
-- Знаете что, Эллендер, -- возмущенный оппонент всем телом развернулся к собеседнику и уставился на Эллендера в упор, -- если вы так заботитесь о своем друге, так купите его долг.
-- Но... это слишком большая сумма, -- проговорил Эллендер. -- Это невозможно... у меня дело и практически нет свободных средств...
-- Тогда и говорить не о чем, -- отрезал разгневанный свободный. -- Я требую устроить аукцион.
-- Поддерживаю!
-- И я.
-- Итак, кто за аукцион?
Одна за другой над столом поднимались руки -- целый лес рук.
-- А вы, Эллендер?
-- Я против, -- упавшим голосом ответил друг несостоятельного должника.
-- В таком случае, вы остались в одиночестве. Ну что ж, решение принято -- аукцион.
***
Первое, что увидел Роберт, был желтый автобус для питомцев. Второе -- две полицейские машины. Третье -- стол. Питомцев чуть ли не пинками выгнали во двор, приказав выключить и бросить утюг, миски, щетки, книжки и все остальное, что в этот момент находилось в их руках, и теперь строили в шеренгу. Доктор Черч рассматривал какие-то бумаги, а свободные Рейберны -- доктора Черча.
-- Все здесь? -- мужчина в строгом деловом костюме вопросительно оглянулся на доктора и управляющий кивнул.
-- Да, можно начинать.
Неизвестный развернул какую-то бумагу, и Роберту стало холодно. Он не сразу поверил собственным ушам, но постепенно до него дошло -- все сказанное было правдой. Теперь Роберт понял, почему здешний управляющий не принадлежал Рейбернам и догадался, кто был его опекуном. Государство! Внешнее управление имуществом несостоятельного должника... А сейчас особняк, а также вещи и люди, находящиеся под его крышей, должны были пойти с молотка, чтобы оплатить долги хозяина. Хозяина?! Лгуна и бездельника, который уже давно ничем не владел и потому не имел права обещать рабам свободу!
Роберт оглянулся на остальных питомцев, подумал, что, должно быть, выглядит таким же бледным и растерянным, как и они. Надо было бежать, немедленно рвануть прочь, а там -- будь, что будет... И все же Роберт подавил безумный порыв. Их окружала полиция, Черч не спускал с него глаз, и он вряд ли смог бы сделать больше двух шагов. Молодой человек опустил голову.
-- С этого момента все вы находитесь под опекой долговой комиссии Службы экономического развития. Сейчас мы проведем инвентаризацию, а потом каждому из вас будет найден достойный и ответственный опекун. А теперь внимание: я буду называть ваши имена, когда вы услышите свои наименования, вы должны будете отозваться, подойти к столу, назвать себя и свою квалификацию. Потом мы осмотрим вас, и свободный Рейберн подпишет на каждого из вас акт передачи. Начнем. Питомец Мойра.
-- Здесь, -- голос девушки так дрожал, что Роберт с трудом разобрал, что она сказала. Мойра подошла к столу, и даже по ее спине молодой человек догадался, как девушка напугана. -- Мойра, домашний любимец, -- прошептала она.
-- Очень хорошо, Мойра, -- декодер с щелчком присоединился к ошейнику. -- Код... -- длинный перечень букв и цифр невозможно было запомнить, но Черч что-то сверил с бумагами.
-- Все правильно.
-- А теперь, Мойра, сними украшения и разденься.
-- Но это же подарки, -- жалобно пролепетала Мойра.
-- Милочка, -- голос свободного был полон терпения и снисходительности, -- пока ты находилась под опекой свободных Рейбернов, ты могла получать во временное пользование часть их имущества, но сейчас ты перешла под опеку комиссии и должна вернуть собственность реальному хозяину.
-- Пожалуйста! -- взмолилась Мойра. -- Не надо...
-- Мойра, делай, что тебе говорят, -- приказал Черч.
Девушка окинула всех почти безумным взглядом, как загнанный зверек бросилась к ногам Рейберна, обняла его колени, разрыдалась.
-- Хозяин, заступитесь за меня... вы же сами мне это подарили... и хозяйка тоже! Сжальтесь...
Рейберн оттолкнул Мойру, резко развернулся и пошел в дом. Мойра билась в истерике, лежа на узорчатой плитке.
Один из полицейских поднял девушку и почти поднес ее к столу. Два других заступили дорогу Рейберну.
-- Простите, свободный Рейберн, но вы должны присутствовать при инвентаризации. Вернитесь!
Роберт вцепился в подол футболки, нервно смял его, когда Мойру начали раздевать, а когда два доктора принялись осматривать девушку, опустил глаза...
-- Свободный Рейберн, подпишите акт.
Рейберн, не глядя, подмахнул бумагу... Раздетую, плачущую Мойру унесли в автобус.
-- Питомец Лесли...
-- Питомец Бак...
И вновь все повторилось сначала. Жалобы, слезы и мольбы... Оставленная одежда... кучка украшений... стопка актов... и изобретательность питомцев... Украшения прятали во рту -- и не только во рту, -- но исполнители работали четко и слаженно, как будто давно привыкли к таким сценам.
-- Питомец Бобби...
Роберт вздрогнул. Хриплым голосом сказал "Здесь", подошел к столу:
-- Питомец Бобби, -- доложил он. -- "Домашняя мебель".
Привычный щелчок декодера:
-- Код QPW1397... -- Роберт попытался запомнить свой номер, но на двенадцатой цифре сбился.
-- Сходится, -- доктор Черч поставил галку в одной из граф.
-- А теперь, Бобби...
Роберт не стал дожидаться окончания фразы: снял часы и цепочку, разделся, аккуратно положил вещи на стол.
-- Часы... корпус платиновый... четыре бриллианта... полкарата каждый... -- исполнители старательно заполняли лист и раскладывали имущество, "временно оказавшееся в собственности питомца", по коробкам.
-- Раскрой рот и высуни язык...
-- Не надо, -- произнес Черч. -- У него ничего нет.
-- Порядок есть порядок...
-- Как знаете, -- буркнул управляющий, -- но это пустая трата времени...
Исполнитель сменил перчатки и поправил зеркальце на лбу.
-- Открой рот, Бобби, вот так... молодец... поверни голову...
Когда досмотр, наконец, закончился, и свободный Рейберн подписал еще один акт, доктор Черч хлопнул Роберта по плечу:
-- Ладно, парень, я вытащу тебя... А сейчас иди в автобус. Все будет хорошо...
Роберт успел сделать только шаг, когда полицейские цепко ухватили его за локти.
-- Шевелись веселей, поедешь со всеми удобствами, -- пошутил один из них.
