Угощайтесь, все достаточно свежее и вкусное. У меня к вам серьезный разговор.
– М-м-м, с чего вдруг ко мне, а как же остальные девочки? – Юленька подцепила вилкой кусочек сыра и отправила его в рот – Или с ними вы уже разговор провели?
– На ваш вопрос, Юленька, ответ простой! – капитан закурил сигару, посмотрел на Юленьку через поднимавшийся к потолку дым и продолжил – Ваши подружки это ширпотреб, а вы штучный товар. С ними я даже говорить не буду, а к вам у меня один вопрос, от ответа на который зависит ваша дальнейшая судьба!
– Даже так! Себастьян, вы меня пугаете?
– Во-первых, Юленька, называйте меня Спрут!
– А во-вторых? – Юленька пристально посмотрела в глаза капитану – карие, с длинными черными ресницами, они красиво гармонировали с его седой гривой.
– А во-вторых, я уже давно никого не пугаю… Хотите, кратенько расскажу вам свою жизнь, чтобы расставить все точки над i?
– Да, конечно, Себас… простите, Спрут! Кстати, почему Спрут?
– Вы скоро все поймете и все узнаете! Так вот, моя мать сбежала с Кубы на остров Ки-Уэст, когда к власти пришли барбудос. Не имея средств к существованию, она стала зарабатывать проституцией в нелегальном публичном доме, собственно говоря, там я и родился почти пятьдесят лет назад. Окончил я три класса и с десяти лет подрабатывал на посылках у владельца публичного дома – Хозяина! Когда мне исполнилось двенадцать, подруга матери, она тоже была проституткой, сделала мне подарок – я стал мужчиной, и это яркое, насыщенное эмоциональное переживание определило всю мою дальнейшую жизнь. Я стал коллекционером. Коллекционером эмоций и переживаний, связанных с сексом, соитием, оргазмом… К тринадцати годам в моей коллекции были все проститутки публичного дома, а это без малого полсотни женщин. К сожалению, о моих подвигах узнал Хозяин и его это расстроило. За близость я не платил, а добивался ее иными путями: лаской, уговорами, угрозами или шантажом. У каждого человека есть свой скелет в шкафу, тем более у проститутки. Одна не отдает Хозяину доплату, взятую с клиента за извращенную форму секса. Другая сидит на марихуане, третья подворовывает, и так далее и тому подобное. В сухом остатке: Хозяин хотел меня жестоко наказать, но остался в своем кабинете с ножом в горле, а я убежал из родных пенатов и завербовался на судно торгового флота. Я побывал почти во всех портах этого мира. Количество женщин, которых я познал, превышает тысячу, но со временем я понял, что в эмоциональных переживаниях важно не количество, а качество. И источником этих переживаний должна быть исключительно женщина. Как-то мне пришлось ходить на корабле одной торговой панамской компании. На судне были ужасные порядки, капитан был деспот и наказывал за любой недочет и провинность. Ладно, когда боцман избивал матроса, плохо отдраившего палубу, но, когда они на пару с капитаном изнасиловали провинившегося юнгу, это был перебор. Даже мне, человеку без принципов, это претило, и я покинул судно в ближайшем порту. Кстати, тот юнга оказался отчаянным парнем и жестоко рассчитался со своими обидчиками, но это другая история! – капитан опустил кончик сигары в бокал с коньяком и вновь затянулся, закинул голову и выпустил кольца дыма под потолок – Так вот, я подхожу к цели нашего с вами разговора, сегодня я планирую с вашей помощью пережить еще одно эмоциональное переживание сексуального плана!
Звук пощёчины звонко разнесся по каюте, а на смуглой щеке капитана появился багровый отпечаток ладони. Спрут приложил руку к щеке и, глядя на Юленьку, флегматично произнес:
– Горит, как будто медуза щеку обожгла!
– Вы сами виноваты, капитан! – в глазах Юленьки полыхали огоньки ярости – Я не проститутка, с которыми вы привыкли общаться!!!
За переборкой каюты послышалась возня и женские крики.
– Что происходит? – Юленька встала из-з стола, с целью выйти наружу и посмотреть, что происходит на палубе.
– Не волнуйся, это моя команда твоих подружек раскладывает!
– В каком смысле раскладывает? – абсурд ситуации вывел Юленьку из душевного равновесия, и она снова плюхнулась на стул.
– Да все ты поняла, не строй из себя святую, тебе накидать синонимы к слову раскладывают? Пожалуйста – капитан посмотрел в потолок и стал перечислять – насилуют, трахают, опускают… еще?!
– Нет, я все поняла, но со мной такой фокус не пройдет! – Юленька схватила со стола вилку и вскочила, прижавшись спиной к переборке.
– Ух, сколько экспрессии, у меня даже привстал! – капитан засмеялся и гаркнул во всю свою луженую глотку – Боб, действуй по плану!
Дверь в каюту резко распахнулась, ввалился помощник капитана и, не напрягаясь, вырвал из руки Юленьки вилку, опрокинул ее на кровать вниз животом, придавил сверху всем своим весом и через несколько секунд ее руки и ноги были ловко привязаны к угловым стойкам кровати.
– Вот и все, стоило городить огород? Кстати, руки твои притянуты жестко, а вот положение твоих ног при помощи несложного приспособления, встроенного в кровать, я могу менять от "ноги вместе" до шпагата! Боб, выйди, мне надо подготовиться.
Угол обзора у Юленьки был ограничен, и она не видела, что делает за ее спиной капитан, но скоро почувствовала, что ее тело ловкими движениями профессионального массажиста натирают маслом с легким ароматом пачули и апельсина.
– Понимаешь, Юленька, в современном обществе совершенно разучились получать удовольствие от слияния мужского и женского начал. Знаешь почему? – массируя ее ступни, спросил капитан.
– Отвяжи меня, извращенец! – крикнула Юленька, испытывая противоречивые чувства, все ее нутро восставало против насилия, но тело получало удовольствие от прикосновения сильных мужских рук.
– Потому, что все делают это наспех, между делом, по графику, по требованию супружеского долга, а самый глубокий оргазм, это оргазм, который, прежде чем прийти, в процессе соития несколько раз прерывается не начавшись. Как волна, которая вот-вот достанет до ног, но всякий раз откатывает, не добившись цели! – как будто не слыша Юленьку, продолжил свой монолог капитан.
Его руки все выше и выше поднимались по телу Юленьки: ступни, ноги, ягодицы, спина, шея. Через пятнадцать минут такого массажа она была полностью расслаблена, по голове бегали мурашки, а в каюте приятно пахло апельсином с легкой ноткой пачули.
У нее за спиной вновь послышались какие-то звуки, капитан сел ей на ноги и продолжил разговор:
– Самые приятные вещи на земле находятся на границе со своим антагонистом. Самый приятный запах при малейшем дисбалансе становится вонью, самые приятные ощущения – болью.
А-а-а! – от неожиданности Юленька вскрикнула, что-то холодное опустилось на ее ягодицы, попав точно на ложбинку под поясницей.
– Это лед, глупышка! Точнее
