– Фу, Блока назвать блогом – какой позор, – подумала она. Захотела смахнуть с экрана письмо, вдруг вспомнила, что где-то уже слышала это слово. Это странное слово – блог. И тут осенило – ей хотят заплатить деньги! Ей, которая ничего не сделала, сидела уже неделю без работы, боясь подойти к суровому холодильнику, не знала, чем платить по кредиту, не знала, как начинать завтрашний день, только раздумывала – почему же никто не улыбается, и почему-то читала чужие мысли – а тут ей хотят дать денег! ЕЙ! Дальше шло предложение – «200 тыс. за место баннера на чердаке». Какая-то ерунда – наверное это сленг. Но это было не важно. Две сотни в месяц! Проблемы решались сами собой! Перечитала письмо, не веря своим глазам. Нет, она не ошиблась, все верно, она спасена! С удивлением отметила, что новость ее совсем не взволновала. Сейчас эти бестелесные деньги почему-то мало ее интересовали, впрочем, как и все остальное – холодильник, еда, работа, мужчины… Мужчины? – подумала она. – Пожалуй, мужчины пусть остаются.
Вспомнила менеджера банка, и ей стало тоскливо. Теперь такие мужчины ее точно не интересовали.
– Но почему? – вдруг поймала себя на мысли. – Еще недавно такой мужчина для нее был эталоном, предметом мечтаний, как и для каждой женщины – сильный, богатый, красивый. А теперь… Не интересно! – отмахнулась она, – скучно, глупо. Стоило ли того!? Хотелось чего-то другого! Настоящего!
Чего «настоящего» – она не знала, но от предчувствия какой-то неведомой сказки, которая только начиналась, голова кружилась. Снова посмотрела на свою страничку и вдруг в сознании промелькнуло: – Ты хочешь продавать улыбку за жалких двести тысяч? Ты хочешь торговать хорошим настроением? Ты, кому второй день каждый в этом городе улыбался, к кому приходили на страничку, чтобы забыть обо всем, прочитать ее историю, найти себе кого-то еще, и за это ты хочешь брать деньги?… Нет!
Уже зашла в почтовый ящик, собираясь гордо удалить непрошеного гостя – циничного наглеца, который осмеливался предложить такое.
– Двести тысяч! – шептала она, – каков нахал! Пришел топтаться своими грязными ножками…
Неожиданно телефон издал знакомую трель:
– Снова Он, – с удовольствием вспомнила она своего огненного приятеля.
– Солнечный Мальчик!
Подумала, что окончательно сошла с ума, но теперь это не имело значения, потому что с экрана на нее смотрела надпись: «Ты сегодня улыбался?». А сотни людей писали друг другу сообщения. Тысячи людей!
С удовольствием посмотрела на телефон, ожидая сюрприза, и нажала на заветную кнопочку. Вдруг отпрянула!
– Не будь дурой! – лаконично светилась там. Но заставила себя дочитать до конца, где была еще одна короткая фраза: – Все это только игра!
4
Народу в кафе было немного. Она сидела за отдельным столиком, дожидаясь своего первого клиента (кажется, так это называлось). Того самого, который вчера предложил деньги за место в ее маленьком Раю, которое почему-то называлось чердаком. Она даже не знала, кто это – мужчина или женщина. Письмо было подписано коротким именем – Облачко. Облачко среднего рода, и кто к ней придет на встречу – неизвестно. А в голове стучала фраза – «Не будь дурой. Все это только игра». Снова ничего не понимала, и, надо сказать, в последние дни она себя не узнавала совершенно. Чувствовала себя как-то странно. Необычно! Не в своей тарелке! Но, пришла, и теперь, пока еще оставалось немного времени, разглядывала редких посетителей, опять с удивлением ощущая, что знает про этих людей абсолютно все. Не привыкла к такому, и не было объяснения этому странному прозрению или наваждению, которое свалилось невесть откуда. И не знала, как к этому относиться. А люди за столиками с их разными судьбами, историями, проблемами, скрытыми от всех за масками привычных физиономий и взглядов, для нее были как на ладони. Нет, она не читала их мысли, это было бы слишком просто, она знала про них абсолютно все!
Вот директор и его секретарша. У него семья, а у нее любовник. Нет, не этот – другой. Но и этому отказывать не хотелось. Хорошая должность, приличная зарплата – а нужно платить за съемную квартиру. И пока ее парень ищет работу, приходится терпеть дополнительную нагрузку.
Вон люди раскладывают какие-то документы. Что-то считают, о чем-то спорят, смеются. Смеются над тем, как провернули отличную сделку, обведя своего партнера на пару миллионов. И пока эти миллионы лежали рядом в сумке, они выпивали, отмечая победу.
Вот пара голубков – сбежали с последнего урока, долго бродили по улицам, замерзнув, зашли сюда и теперь внимательно изучали меню, решая, хватит ли им денег на две чашки чая.
Вот мужчина лет сорока, а напротив молодой крепкий парень. Мужчина краснеет, протягивая тому какой-то конверт. Его собеседник вынимает фотографию и рассматривает. Затем убирает бумаги в карман и уходит. А на фотографии жена ревнивого мужа, за которой нужно бы проследить. Уж слишком поздно в последнее время она возвращается домой и слишком хорошо одевается, уходя на работу…
Она вздрогнула, захотелось закрыть глаза. Все становилось невыносимым. Поймала себя на мысли, что про этих людей знала все, а о человеке, которого ждала – ничего. Даже пол его не знала. Видимо, электрические провода и паутина бесконечной сети не передавали такой информации.
Вдруг молодая симпатичная женщина вошла в кафе и растерянно остановилась посреди зала. Она оглядывала людей, ища кого-то, и тут ее окликнул уверенный голос:
– Идите сюда! – та подошла и спросила: – Лея?
– Да, – просто ответила ее собеседница, поймав себя на мысли, что у нее снова появилось имя, и так ее давно никто не называл. Даже этот… который сбежал пару дней назад.
– А почему, Облачко? – оторвалась она от своих мыслей.
– Ну, как-то себя нужно называть, – ответила женщина, присаживаясь к столу. – Оксана, – представилась она.
– Лея! – повторила Лея. Теперь обе женщины обрели свои имена и могли спокойно поговорить. Оксана достала из сумки конверт и положила на стол. Лея заговорила первой:
– Прежде всего, я хотела бы знать, что будет в этой рекламе?
– Какая разница? – удивилась Оксана, – я плачу, вы размещаете мой баннер.
– Так не пойдет, – спокойно возразила Лея.
– Что будете заказывать? – подошел официант.
– Кофе, – хором ответили девушки, потом засмеялись, словно столкнулись лбами. Официант отправился выполнять заказ, а Лея продолжила:
– Мне не все равно, какая это будет реклама. Для меня это имеет значение.
А девушка, покраснев, хотела, было, вспылить. Это была гордая девушка. И тут Лея поняла, что знает ответ на свой вопрос и уже мысленно видела ее мужчину, который точно так же, как и ее, пару дней назад бросил эту Оксану. Правда, еще оставил квартиру и маленький бутик в центре Москвы. И теперь этой девушке приходилось учиться торговать… сумочками. Делать это она не умела, да и не хотела и совсем не была готова к тому, что ее променяют на кого-то еще. А поэтому настроение у нее было паршивое. Нет, деньги у нее были, и из квартиры никто не выгонял, но все же. И сейчас в ее глазах застыла тоска, а еще была злость на эту Лею, женщину со странным именем, которая торговала улыбками и смела с ней пререкаться. С ней!.. Хотя, кто теперь такая она? С Рублевки прогнали в однокомнатную клетку, и теперь каждый день, как на каторгу, нужно тащиться в этот бутик! Вдруг услышала:
