вкус совершенен, инстинкты отточены, а клан получает финансовую поддержку и покровительство сообщества, которому мы служим.
— Невероятно, — произнесла я с нескрываемым уважением и восхищением. — И вы действительно можете достать что угодно? — спросила я, даже не беспокоясь о том, что голос у меня звучит как у фанатки.
— Да, если нам предоставят достаточно времени. Уже много лет у нас в резерве стоят лепреконы, но их невероятно трудно поймать, — ответил он, и у меня от удивления отвисла челюсть.
В совершенном ошеломлении я спросила:
— Серьезно?
Риггс взорвался смехом.
— Нет. Лепреконов не существует, просто мне нравится наблюдать за выражением лица остеоманта, который хоть на секунду в это поверит.
Я возмущенно фыркнула, но тут же расхохоталась. Да после его слов я бы годами была уверена, что они существуют. Черт, да я бы даже записалась в список ожидания, чтобы заполучить одного такого.
— Вы все такие доверчивые, — хихикнул Риггс, и сказать на это мне было нечего.
Позади раздался глухой смех Рогана, и мои щеки залило румянцем. Риггс привел нас к густой толпе, собравшейся вокруг поляны, поросшей травой. Ликаны расступились, пропустив его в первый ряд. Все были вплотную прижаты друг к другу, поскольку старались протолкнуться поближе и наблюдать за тем, что происходило на зеленой арене. Камни, разделяющие зрителей и участников, были уложены чуть выше колена. Поле пестрело красочными пятнами, но было утоптанным: им явно часто пользовались. Оно напомнило мне о доме — точнее, о месте, где раз в году проводятся Игры горцев.
Но все мысли о шотландских исполинах, метающих бревна, испарились, когда в центре поля на вершине пня появился огромный потный мужчина с голым торсом. У него была буйная длинная каштановая грива, такая же щетина и хищно блестящие золотые глаза. Второй настолько же мощный мужчина с голым торсом с ревом бросился на него. Но когда уже казалось, что близнеца Брока О’Херна, только еще более накачанного, вот-вот столкнут с пня, он ловко уклонился от нападающего, а тот кубарем прокатился мимо и упал в грязь.
Толпа взорвалась криками. Вокруг слышались аплодисменты и одобрительные возгласы.
— Что происходит? — спросила я Риггса, но в ухе раздался голос Рогана.
Я с удивлением поняла, что это он прижимался ко мне сзади. Все тело пронзило предостерегающее ощущение.
— Цель боя в том, чтобы столкнуть здоровяка с пня. У каждого участника есть одна попытка. Тот, кому это удается, занимает место на пне. А тот, кто останется на нем последним, получит приз: деньги или что-нибудь еще, — объяснил он, чуть ли не касаясь губами моего уха.
Я уняла едва начавшуюся дрожь, опасаясь, что Роган ее почувствует и неправильно все поймет. Я всего лишь реагирую на близость человека в толпе, а не конкретно на Рогана, оправдывалась я перед собой, не собираясь давать ему поводов для сомнений.
— А вам попадались кости какого-нибудь редкого вида? — спросила я Риггса.
Мне было срочно необходимо отвлечься от рук Рогана. Кто-то толкнул его, и, чтобы не упасть, он обхватил мои бедра. Мускулы дразнили меня даже со спины, я вся пропиталась его теплом. Черт, о чем я там спрашивала? Кости? Точно, кости!
— Нам попадалось не так уж много бесценных редких костей и трав, но самые мои любимые среди них — останки кроленя.
Я представила легендарное животное, похожее на зайца с рогами, и со смехом признала:
— На лепреконов я купилась. Но на кроленя не поведусь, — предупредила я его, все еще заливаясь смехом.
Риггс заулыбался еще шире. Вместо того чтобы сказать, что опять меня подловил, он потянул цепочку у себя на шее. Кроличья лапка и маленький рог выскользнули из-под рубашки. Они свисали с цепи как живое подтверждение тому, что невозможное возможно.
— Да ладно! — только и смогла сказать я. И не поспоришь — сплошное восхищение!
Риггс протянул их мне, словно предлагал убедиться в их подлинности. Разумеется, я взяла их, ухватив крошечный рог указательным и большим пальцами. И тут же меня сразил аромат полевых цветов, вкус клевера и звук навязчивого кудахтанья, а по венам побежал адреналин, словно я неслась, спасаясь от хищника. Подняв растерянный взгляд, я встретилась глазами с Риггсом. На его лице сияла понимающая ухмылка, и я окончательно потеряла дар речи.
«Это правда».
— Но как? — с благоговением прошептала я.
— Они уже вымерли. Последнего кроленя, о котором нам достоверно известно, поймали, еще когда я был от горшка два вершка. Мама отдала мне рожки, чтобы я всегда помнил: вот как бывает, когда мы не ценим и не защищаем то, что нас окружает.
— О-о-о, чувак, ну и как мне теперь их выпросить — после такой душещипательной истории? — заныла я, и Риггс захохотал.
— Рог немного колется, так что тебе, возможно, удастся уговорить меня расстаться с ним, — пошутил он, и моя чересчур настойчивая задница аж подпрыгнула от радости.
— Серьезно? И как же тебя на это уговорить? — выпалила я, ни больше ни меньше как Голлум, который уставился на единственное и неповторимое кольцо.
Риггс задумчиво посмотрел на меня, будто действительно собирался расстаться с такой ценной вещью. Наверное, мне следовало почувствовать хоть какой-то стыд, но я отчаянно хотела заполучить эту кость. Понятия не имею, с чего вдруг она стала мне настолько нужна. Это было абсолютно иррациональное желание, но мне был жизненно необходим рог кроленя, просто раньше я этого не знала.
— Ладно, остеомант, можешь забрать у меня рог кроленя, — заявил Риггс с озорным блеском в ярко-янтарных глазах.
— А в чем подвох? — подозрительно спросила я, хотя внутри все ликовало.
Он снова засмеялся и указал на арену.
— Если сможешь столкнуть с пня Саксона.
Как только я обернулась, ликан прыгнул на мужчину, стоявшего на срубленном стволе дерева — вероятно, Саксона, — но гигант с каштановой гривой перебросил его через голову, будто тот ничего не весил. А весил он чертовски много, судя по громкому удару, который разнесся по замкнутому пространству, и по вибрации, которая разнеслась по земле, когда ликан ударился оземь.
«Что ж, не судьба мне завладеть тобой, моя прелесть!»
Вокруг брошенного на землю тела клубилась пыль. Пока муть из мелкого песка медленно оседала на поляну, отзвуки наполняли воздух, словно птичьи трели. Я наблюдала за тем, как исчезает шлейф, а вместе с ним и мои отчаянные надежды в ближайшее время стать следующим счастливым обладателем рога кроленя. Риггс довольно и дерзко улыбался; он точно знал, что натворил. Я собралась было надуться — так нечестно! — ведь было очевидно, что меня обдурили, но
