– Давай! – шепотом поторопил Крысолов, так что она смогла прочесть по губам. – А я сыграю им музыку отвлечения.
Коринн прильнула к дверям и позвала:
– Господин Тень?! Это я, Коринн Тирс! Господин Тень!
– Да, мадмуазель? – послышался знакомый голос. Коринн даже показалось, что она различает темноту его лица на стене.
– Что вы хотели?
– Я должна войти в крепость.
– У вас назначено?
Коринн смутилась.
– Нет, но… Вы же понимаете, что происходит! Я должна попасть внутрь, я хочу помочь! и Губернатор, нынешний Губернатор в опасности, а еще девочка, ее зовут Таис, мы пришли из-за нее…
Она готова была продолжать, но Тень сказал вдруг:
– Проходите.
И дверь открылась. Когда Коринн раздумывала, как лучше проникнуть в крепость, ей на ум приходил вход в секретные коридоры, который показал Ник. Но поразмыслив, пришлось отказаться от этой манкой идеи. Она не помнила точное расположение двери, не помнила символы, которые надо вывести на камне, и боялась потерять драгоценное время.
Ренар первый нырнул внутрь, Коринн за ним. Ее сердце колотилось, как сумасшедшее.
– Правда боюсь, вы опоздали, – прошелестел Тень. – А ваш спутник – это не…
– Все потом! – перебила Коринн. – Где они?
– Наверху. Как и всегда, наверху.
Они бросились к лестнице, на ходу отмечая, что не видно охраны. Ответ на этот вопрос пришел довольно быстро, в районе ступеней второго этажа. Трупы. Мертвые наблюдатели с красными, заплаканными лицами, скорчились в разных позах и перестали жить. ни крови, ни следов от молний, только капли слез повсюду.
– Здесь были баньши! – догадалась Коринн.
Ренар кивнул. Они, уже осторожнее, поднялись выше, но так никого и не встретили.
Двери в приемный зал оказались настежь распахнуты, где-то в глубине комнат рыдали баньши, а посредине зала стоял Николас с видом победителя. в клетке бесновалась мантикора. Свора гремлинов погребла под собой Губернатора Дюка, разрывая то, что от него осталось. Паркет блестел от крови. Брюнет удерживал рвущуюся Таис за волосы, а другой рукой сжимал флейту.
– Если ты их остановишь, я сломаю эту штучку, – приговаривал он, – пусть закончат. Никто больше не пострадает, если ты будешь хорошей.
Таис громко всхлипнула, но прекратила вырываться. Ее губы были разбиты, а туника покрыта слоем грязи, будто девочку волокли по земле. Ренар сжал кулаки.
– Сволочь! Урод! Отпусти ее! – не помня себя заорала Коринн и бросилась на Ника. в руке блеснул осколок стекла. О, с каким удовольствием она бы вонзила это стекло ему в шею! Она дралась бы до последнего, только бы защитить Таис!
Мелодия поплыла по залу. Веки Николоса стали закрываться. Коринн даже остановилась, решив, что он заснет или застынет. Но тот вдруг встрепенулся, отбросил флейту и прижал Таис к себе. в другую руку прыгнул его посох. Кристалл уперся девочке между ключицами, в яремную ямку.
– Если попробуете напасть, она умрет. Достаточно крохотной молнии. Вы поняли?! – он с прищуром посмотрел на Коринн. – И выбрось эту гадость, еще поранишься! Давай-давай.
Осколок выпал из ослабевших пальцев и со звяканьем ударился об пол.
– Хорошо, – Николас перевел взгляд на разозленного Крысолова. – А ты даже не думай о своих музыкальных штучках. Один звук и твоя сестренка не успеет даже пикнуть.
– Если ты ее убьешь, будущего не будет ни у кого, – пожал плечами Ренар.
– Возможно, – Ник облизал губы, отступая назад. Девочка прикрывала его, как щит. – Да и не хочется ее трогать, честное слово. Но придется. Вы меня заставите, если попытаетесь помешать. Это будет ваша вина. Подумайте об этом. Так ли надо ссориться со мной? Я Губернатор этого города. Я лишь беру то, что мое по праву. Поэтому удача за мной.
Он пятился, пока не уперся спиной в стену.
– В следующий раз, Коринн, ты будешь умолять своего Губернатора быть к тебе благосклонным. Я ничего не забуду и останусь здесь. а твой новый дружок уйдет. Тогда и поговорим.
Николас сильно толкнул Таис вперед, а сам, в мгновение начертив на стене знаки, исчез в проходе за стеной. Коринн проводила его глазами, не скрывая ненависти во взгляде.
– И почему все прикрываются детьми! – возмутилась она. – Что за храбрецы!..
– Достойный правитель достойного города, – фыркнул Ренар, – ну и дружок у тебя!
– Ты же слышал его, мой дружок ты, – парировала Коринн. Их взгляды встретились.
– Таис не ребенок, – отчетливо сказала девочка и вдруг зарыдала, осев на пол.
Коринн еще не доводилось видеть, что бы плакали так: сотрясаясь всем своим существом. Даже баньши не наводили на людей столь неподъемного горя.
– Он заставил Таис… приказать гремлинам напасть на Губернатора… Он… он… угрожал сломать флейту… Таис не могла этого допустить, не могла…
Ренар гладил девочку по плечам.
– Я убью этого урода, – пообещал он. – Так, что больше он никогда не воскреснет! Никогда, слышишь?
Таис все всхлипывала, прижимаясь к брату. Коринн принесла ей флейту и сунула в руку.
– Сыграй что-нибудь. Прикажи гремлинам разойтись.
Девочка подняла на нее глаза.
– Да, ты права. Времени совсем не осталось. Нужно завершить начатое. Таис некогда плакать.
Она утерла слезы и поднялась, маленькая, печальная, голубоглазая. Поднесла флейту к губам. и заиграла.
Музыка успокаивала, говорила, что стоит бросить дела, отринуть заботы и пуститься в далекий путь на ту сторону жизни. Музыка вела за собой.
И девочка неуловимо изменилась, она больше не казалась бедным ребенок, она была проводницей. Таис повела гремлинов через зал, спустилась по лестнице и вошла в один из коридоров. Она ни мгновения не раздумывала над выбором пути, просто шла и играла. Вихрь незнакомых дверей вывел во двор, по ту сторону крепости. Здесь возвышались скалы и находился тот самый спуск в подземный ход, где некогда жили баньши. Таис миновала его не оглядываясь. Нырнула в проем в скале, незаметный, крохотный, скрытый от глаз. Здесь оказались ступени, выдолбленные прямо в камне. Девочка поднялась первой – за ней тянулась вереница гремлинов и Коринн с Ренаром, которым необычайно трудно стало поспевать за процессией.
– Куда она их ведет? Что сейчас случиться? – без конца спрашивала Коринн, но парень не отвечал. Ужасное предчувствие затопило разум. Да и музыка способствовала, она стала пронзительно печальной, будто рассказывала о прощании с близкими. Запыхавшись, Коринн влетела на плато – десятиметровый каменный уступ, похожий на обзорную площадку. Налетевший ветер едва не сбивал с ног. Убирая хлещущие волосы с глаз, Коринн вертелась по сторонам, пытаясь отыскать девочку. и нашла. Таис стояла не на камне – на воздухе. Закрыв глаза, с печальной потусторонней улыбкой, она выводила последнюю мелодию. Повинуясь этому грустному мотиву, гремлины подходили к краю плато и шагали вниз. Некоторые пели. Хриплые надсаженные голоса взмывали в небо и обрывались. Другие уходили молча.
