Фабий Пеллон не стал ждать, чем всё закончится. Следуя примеру центуриона, он перебрался через борт и спрыгнул в воду. Поколебавшись несколько мгновений, вслед за ним последовали трое моряков и четверо баллистариев. Беглецы направились в сторону триремы, где центуриона Флавия Левка, уже поднимали на борт.
Вокруг Марка Петрия сплотилась группа из шести верных ему товарищей. Все остальные, в особенности те, кто не получил ранений топтались в нерешительности. Впрочем, постепенно, один за другим, они присоединялись к келевсту и его людям. Марка Петрия только удивляло, почему Сабин не спешит примкнуть к ним и до сих пор с угрюмым отрешённым видом стоит в стороне, среди раненых.
За бортом слышались плеск и громкое фырканье. Некоторые из солдат спрыгнули вниз в доспехах и теперь отчаянно пытались от них избавиться. Марк Петрий хотел, было прикончить беглецов, пока они не уплыли за пределы броска метательных копий, но потом решил, что дезертиры не стоят этих усилий. Настало время решить более важный вопрос.
- Те кто ранен, покусан должны убраться с корабля, - сказал он, криво усмехнувшись. – Давайте в лодки и прочь отсюда.
Слова его, точно также, как слова центуриона Флавия Левка были встречены угрюмым молчанием. Оглянувшись на свою группу, келевст вдруг осознал, что численно, она уступает толпе, стоявшей вокруг младшего трибуна Сабина. Это оказалось неприятным открытием. Нарушив молчание, криво усмехнувшись, Сабин спросил:
- Мне, ты тоже предлагаешь убраться?
- А ты… - Марк Петрий оторопел. – Разве…
Сабин сдвинул наруч на левой руке чуть вниз, открывая взору изумлённого келевста небольшую ранку, оставленную, явно человеческими зубами, окружённую бледно-зеленоватой припухлостью.
Марк Петрий подошёл к борту и вцепился в него обеими руками. Вцепился так, что побелели костяшки пальцев. Взгляд его, полный ярости, отчаяния и тоски был обращён в сторону триремы.
- Не рассчитывай на них, - усмехнулся Сабин, поняв, чего хочет его помощник. – Ты знаешь, как тебя там встретят. Оставайся здесь, с нами.
- С вами?! – вскричал Марк Петрий. – Да вы все, уже мертвы! А когда обратитесь…
- Мы, пока живы, - перебил его младший трибун. – Может, ничего и не случится.
- Это со всеми случается! – выпалил келевст. – Ты сам видел и знаешь! Никому не спастись, даже если получил только царапину!
- Как знаешь, - отмахнулся Сабин. – Можешь прыгать. Не стану удерживать ни тебя, ни твоих товарищей.
Люди келевста между тем, отойдя подальше, о чем-то перешептывались. Выглядели они все испуганными и обозлёнными. Дороги на трирему у них не было. Лишь, оставшиеся шестеро баллистариев спрыгнули за борт. Они рассчитывали, что их примут на триреме, как и их товарищей, уже поднятых на борт.
Марк Петрий приблизился к своим людям. Один из них, моряк-килликиец по имени Бадис встревожено спросил:
- Что будем делать? Нам надо, как-то убраться отсюда. Не станем же мы дожидаться, когда эти, - он кивнул в сторону остальных людей, разбредшихся по палубе, - превратятся в мертвецов и набросятся на нас, как бешенные.
- Не спеши, - хитро прищурившись, тихо произнёс Марк Петрий. – Они не все разом обратятся. Будем наблюдать. Всё ещё может поменяться в нашу пользу.
- Да что поменяется? – возмутился Бадис. – Даже, если удастся избавиться от них, когда они все передохнут, как мы поплывём отсюда? Гексере нужны хотя бы две сотни гребцов! Где их взять? Нет ни жрачки ни воды! Да мы сдохнем здесь все и отправимся в Аид вслед за ними! – он снова кивнул в сторону людей Сабина.
- Может, ты хочешь что-то предложить? – взвился Марк Петрий. – Давай, расскажи нам, что делать?
Бадис, часто моргая, растерянно смотрел на келевста. Сам он, разумеется ничего предложить не мог. Кто-то из группы заикнулся о том, чтобы сесть в лодку, доплыть до берега и попытать счастья там, благо почти все мертвецы, ранее заполонившие пляж, теперь поднялись к каменным постройкам в скалах.
- Посмотрим, - буркнул Марк Петрий. Он тоже подумывал о том, чтобы уплыть к берегу и скрыться в джунглях острова. – Пока, здесь побудем. Удрать с корабля всегда успеем.
Не смотря на показную уверенность, на самом деле Марк Петрий был растерян и испуган не меньше всех остальных. Он не знал что делать, как выжить на острове, заполонённом кровожадными мертвецами?
Леонат Лаг шагнул к борту и, протянув руку, помог центуриону Флавию Левку выбраться на палубу.
- Ты цел?
Это был самый первый вопрос.
- Ни царапины, - ответил центурион. – Повезло мне.
- Жаль, что не повезло трибуну, - вздохнул македонец.
- Его прикончили мертвецы?! – вскричал Флавий.
Будучи оттесненным в сторону во время боя на пляже, а потом находясь в лодке, центурион не видел, что случилось с трибуном Северианом.
- Он жив, - ответил Леонат Лаг. – С гексеры с помощью катапульт удалось немного рассеять толпу оживших и трибун с небольшой группой прорвался к горам. Скорее всего он укрылся в одном из зданий. Теперь, я вот думаю, как выручить его.
Помолчав немного и взглянув ещё раз на мокрого до нитки Флавия, македонец спросил:
- Ну, а с тобой что случилось? И что вообще произошло на острове?
Для начала центурион рассказал о том, как Сабин и Марк Петрий похитили местных женщин, как было, затем убито множество островитян и это, скорее всего и привело к тому, что произошло затем на острове. Под конец Флавий Левк рассказал о его ссоре с келевстом и как тот пытались расправиться с ним.
- Вот значит как, - покачал головой Леонат Лаг. – Стало быть, мятеж.
В это время к борту триремы подплыли келевст Фабий Пеллон и несколько человек с «Гнева Нептуна». Когда их подняли на борт, они подтвердили, что на гексере мятеж, да ещё множество покусанных. На трирему же, попало, лишь трое раненых и Леонат Лаг приказал запереть их в одной из коморок на нижней палубе. Там же, была поставлена охрана из двух либурнариев.
Через некоторое время к судну подплыли ещё несколько человек из отряда баллистариев. Их, тоже подняли и, оказавшись на палубе, они подтвердили, что на гексере более двух десятков покусанных.
- Предлагаю потопить «Гнев Нептуна», - сказал Флавий Левк. – Все, кто не захотел остаться с мятежниками, уже здесь. Ну, а раненные, всё равно обречены.
Центуриона поддержал и Фабий Пеллон, хотя ему и было жаль судно, на котором он начал служить сначала кампании против арабов. Леонат Лаг колебался. Не такое уж и простое это решение, взять и уничтожить свой же корабль, вместе со своими же людьми, пусть даже и мятежниками.
