– Спокойной ночи, Сильвия!
Девушка улыбнулась и вышла из комнаты. А он смотрел на дверь, за которой она скрылась, и опять злился на себя. За то, что так и не смог подобрать слова.
Глава 19
Заброшенная ферма
– Держи, дружок. – Стрикленд опустил на мостовую специально заготовленную колбаску.
Пес смешно склонил голову набок и посмотрел на принесенное угощение, но, как и в прошлый раз, не притронулся к нему.
С тех пор как сыщик завел себе привычку до часу ночи бродить по набережной и пляжу, он каждый вечер встречал эту собаку. Черного спаниеля. Без ошейника, но явно приученного не брать еду из рук чужаков. Пес был дружелюбный, вот только гладить себя по-прежнему не давал – отходил на несколько шагов и скалился, впрочем, беззлобно. Скорее всего, он жил в замке, хотя смотритель Кронка заявил, что никакой собаки у него нет.
В какой-то момент сыщик заметил, что с появлением пса всегда становится холодно. Правда, это могло объясняться временем суток, ведь тот приходил всегда около полуночи.
Но какая разница? Стрикленду просто нравилось прогуливаться с новым приятелем по пустынному пляжу и даже обсуждать с ним некоторые мысли. Черный спаниель слушал внимательно, будто понимал, о чем идет речь, и даже на свой лад ухитрялся отпускать собачьи реплики, состоящие из лая, скулежа или подвывания.
– Итак, что мы имеем, – рассказывал сыщик, наслаждаясь свежим морским бризом и великолепным видом ночного моря. – У Джорджа Хейвуда нет алиби. И мы даже не знаем, где точно он находится. Есть только его описание, и под него из наших знакомцев подходит только один человек – Марк Фишер. Однако тот уже много лет живет на Мэйне, меж тем как Хейвуд точно так же много лет живет в Новой Альбии. Не может он находиться одновременно в двух местах. К тому же описание – вещь крайне ненадежная. Получить бы фотографию. Джейн обещала ее достать, но ждать пароход из Новой Альбии придется долго, так что личность охотника за наследницами мистера Бигли пока под большим вопросом. Одно ясно – мисс Мюррей посетил некто, очень хорошо знающий ее дом. И он точно человек – после той ночи, когда она увидела «призрака», я осмотрел вереск за домом и нашел сломанные кусты, как и несколько почти смытых отпечатков каблуков. Кстати, я решил не ограничиваться бывшими хозяевами дома, поэтому проверил также их слуг. Многие из них уже в почтенном возрасте. Большая часть живет в Далише, кое-кто переселился на кладбище, кое-кто уехал в Альбию. Двое остались в Пилхолде. Из них одна служанка вышла замуж за фермера и поселилась на окраине города. У нее четверо детей, и вряд ли ей придет в голову затевать какие-либо мистификации. Другой – конюх. У него нынче своя конюшня. Живет неплохо. Не то чтобы сказочно разбогател, но тоже имеет свое дело. У обоих нет ни малейшего резона затевать какие-либо сложные игры.
Пес фыркнул и встряхнулся, будто ему было не слишком интересно.
– Кроме слуг есть еще старые друзья семьи. Мистер Мэйсон, полковник. А также мистер Гриффит, бейлиф.
Стрикленд посмотрел на своего четвероногого приятеля, который оживился при упоминании двух последних.
– Вот как? – поднял брови сыщик. – Они кажутся тебе подозрительными?
Спаниель пробежал вперед, потом покружился, ловя свой хвост.
– Интересно. – У Энтони мелькнула мысль, что он поступает странно, пытаясь советоваться с бродячей собакой, но, с другой стороны, если так удобней думать, то почему бы и нет? – Мистер Мэйсон – человек семейный. Почтенная супруга. Дочь шестнадцати лет. При этом все семейство весьма загадочное. Замкнутое. Говорят, жена у полковника из аристократов. Он привез ее из Новой Альбии, где жил немногим менее двадцати лет назад. Гонор у миссис Мэйсон таков, что местное общество она считает совсем неподходящим для себя. Ни с кем не знается, никого не принимает. Впрочем, полковник тоже не отличается общительностью. У Мэйсона с бейлифом натянутые отношения. В чем причина – никто не знает, но старожилы говорят, что все началось как раз с Хейвудов. Одни считают точкой отсчета суд над Сибиллой. Другие полагают, что размолвка случилась несколько раньше – когда погибла первая супруга мистера Хейвуда. Догадок много, но у всех версии отличаются. В любом случае Гриффин никогда не приглашает Мэйсона, если приличия того не требуют, а Мэйсон никогда не приходит к Гриффину, даже получив от него приглашение. С полковником я попытался говорить, но ничего не достиг: едва узнав причину визита, он весьма решительно указал мне на дверь. Секретарь Гриффина записал меня на прием, но, как только подошел срок, запись отменили: у этого занятого джентльмена нашлись срочные дела. Увы, ни того, ни другого я не могу заставить отвечать. Впрочем, даже окажись у меня полицейские полномочия, как минимум бейлиф был бы мне все равно не по зубам. Во всяком случае, без веских улик. А у меня нет не только улик, но даже доказательств, что совершено преступление…
Глухое рычание прервало его вдохновенную речь. Пес припал к земле, словно собираясь напасть. Глаза его полыхнули красным. Стрикленд сунул руку в карман за револьвером, но понял, что собака смотрит не на него, и обернулся – вдалеке у парапета набережной стоял человек и смотрел в их сторону. Мужчина. Долговязый. Пожалуй, это все, что удалось определить, – он находился далеко от фонарей, к тому же еще и надвинул на лицо шляпу. Поняв, что привлек к себе внимание, незнакомец повернулся и быстрым шагом двинулся прочь.
Бежать за ним было бесполезно – он находился слишком далеко. Однако Стрикленду показалось, что он узнал походку.
– Похоже, за нами сегодня кто-то следил, – заметил сыщик, повернувшись к псу. – Прости, дружок, когда ты злишься, то выглядишь довольно опасным.
Собака оскалила клыки, встала напротив Стрикленда, пристально вглядываясь в его лицо. Развернулась. Сделала несколько больших прыжков, словно играя. Остановилась, потом отошла и оглянулась.
– Ты хочешь, чтобы я пошел за тобой? – догадался сыщик.
Ответом ему стало еще несколько шагов прочь с пляжа, в сторону реки и «Дома на скале». Стрикленд решился.
– Как скажешь…
Энтони не стал долго сомневаться в том, что следует сделать. До сих пор пес вел себя на редкость разумно, почему бы не довериться ему?
Вдвоем они вышли на дорогу, миновали город и углубились в поля. Спаниель то скрывался в темноте, то вновь возвращался, желая поторопить своего спутника. Он вел себя суетливо, как будто не был уверен в том, что делает. В конце концов Стрикленд решил даже перейти на бег, радуясь, что на посту инспектора не забывал о физической подготовке.
Через милю или около того черный пес свернул на проселочную тропу, которая вела к реке через буковую рощу. В лицо пахнуло прохладой, сыростью, подгнившей травой и близким болотом. Бежать стало проще, под уклон.
Еще поля да низкорослые старые деревья. Яблони? Пес замедлился. Протяжно взвыл, и от его воя даже хладнокровному Стрикленду стало не по себе. Дорога вывела их к заросшему полю или лугу. Такое ощущение, что когда-то здесь стояла ферма, но с тех пор прошло много времени, и от зданий не осталось и следа. Лишь доживающие свой век плодовые деревья обозначали границы прежнего человеческого жилья.
Теперь спаниель ступал осторожно, медленно, словно чего-то боялся. Поджав свой некупированный хвост, он приближался к большому раскидистому дереву, тихо и зло рыча. Потом резко остановился. Повернулся к Стрикленду. Полыхнул своими красными, словно угли, глазами и в несколько невероятно длинных прыжков скрылся в темноте.
Сыщик огляделся. Достал из футляра трубку и принялся неторопливо ее набивать, обдумывая произошедшее. Похоже, спаниель привел его туда, куда и намеревался. Вот только что здесь находится и почему так важно было сюда прийти? Глаза уже давно привыкли к темноте и различали окрестности, чему в немалой степени способствовала прибывающая луна и яркие звезды. Последние были сейчас видны так четко, как никогда. Млечный Путь туманной полосой пересекал темное бездонное небо. Тонко пищали комары.
