Внезапный озноб провел ледяными пальцами по загривку Уилла. Кошмарное буханье музыки из комнаты Дори странным образом стало казаться приглушенным. Свечи мерцали, отбрасывая на стены ужасные тени, а одна из них потухла, после чего вверх от нее потянулась тонкая струйка дыма. Долгое мгновение Уилл глазел на эту свечу. В животе у него заболело, а разум наполнился всевозможными контробвинениями и мыслями, пришедшими задним числом. Того мрачного восторга Уилл теперь стыдился.
— Уилл! — подстегнул его Брайан.
Он кивнул и отложил книгу. Брайан продолжал долдонить те гортанные слова, а Уилл тем временем взял жидкость для печки, перевернул пластиковую бутылку и выжал длинную струю в медный горшок, пропитывая все его содержимое. Пальцы его онемели, голова словно бы отделилась от остального тела, и все же Уилл продолжал работу. Поставив бутылку с жидкостью для печки обратно, он взял коробок, достал оттуда спичку и чиркнул. Огонек вспыхнул мгновенно, а в воздухе запахло серой. Затем Уилл швырнул горящую спичку в горшок, и все его содержимое тут же зашлось голодным пламенем.
Дыхание Уилла сделалось медленным и неровным. Глаза его метались по комнате, вглядываясь в каждую тень, с тоской наблюдая за слабыми лучиками света вокруг этих самых теней. Уиллу не терпелось поскорее отсюда выбраться, опять оказаться под солнцем. Все его мышцы напряглись в томительном ожидании. Но ничего не случилось.
Ровным счетом ничего не произошло. Заговор не сработал. Совершенно не сработал, если, понятное дело, не считать того, что Уилл из-за него почувствовал себя грязным как снаружи, так и внутри. Такую грязь не мог смыть никакой душ.
«Итак, заговор не сработал», — подумал Уилл. Отчасти он удивлялся тому, что не особенно разочарован, однако в самом сердце испытывал невыразимое облегчение. Да, именно облегчение, ибо это вовсе был никакой не заговор.
Это было проклятие.
Музыка в комнате Дори внезапно смолкла. Впрочем, в ушах у Уилла продолжало звучать ее эхо, пока тикали тихие секунды. Они с Брайаном резко переглянулись. Глаза у обоих были широко распахнуты, оба сдерживали дыхание. Так получилось у них или нет? А если получилось, то что именно?
Снаружи донеслось настойчивое бибиканье клаксона. Наверняка это был Ян. Уилл и Брайан услышали быстрые шаги, а затем дверь спальни Дори открылась и закрылась. Ее туфельки протикали по коридору, затем вниз по лестнице, а мгновение спустя хлопнула входная дверь. Дори ушла.
Выпустив долго сдерживаемый вздох, Уилл обмяк. Чувствуя себя испорченным кретином, он улыбнулся и помотал головой, пытаясь вытряхнуть из себя это ощущение. Но когда он опять поднял взгляд, то увидел, что на лице Брайана выражается жуткое разочарование.
— Бллин, — прошептал Брайан. Затем пинком отшвырнул в сторону пустую коробку из-под кроссовок. — Бллин, — опять повторил он.
— Что ты теперь думаешь делать? — осторожно спросил Уилл. — Может, у нас просто нет того, что требуется, чтобы кого-то проклясть? Не все заговоры работают. Некоторые работают. Некоторые нет. Этот не сработал.
Однако самая дьявольщина заключалась в том, что он все-таки сработал.
Апрель, предпоследний год средней школы.
До наступления ночи оставалось еще немало времени, однако, пока Дори спешила по передней дорожке к машине Яна, ей показалось, что небо потемнело гораздо раньше, чем следовало. Подняв голову, она поняла, что в серой пелене дня виноват вовсе не приближающийся вечер, а непогода. Когда Дори вместе с Брайаном и Уиллом сошла с автобуса, небо казалось совершенно ясным, прозрачно-голубым. Теперь же оно было непроглядно-серым, а самый горизонт уже затягивало что-то очень похожее на грозовой фронт.
— Вот черт, — вздохнула Дори.
Вечеринка начиналась не раньше, чем через пару часов, но Дори хотелось убраться из дома до того, как туда вернутся ее родители. Ян предложил ей поехать пообедать в какое-нибудь приятное местечко, но поскольку в пределах городской черты выбор был весьма скуден, а забираться очень далеко Дори не хотелось, она предложила «Сампан». Дори обожала китайскую кухню. Прямо сейчас, правда, она особого голода не испытывала, но вся суть была в том, чтобы держаться подальше от родителей. Не то чтобы они доставляли ей какие-то серьезные неприятности. Просто они задавали слишком много досадных вопросов.
Опустив стекло, Ян сидел за рулем и улыбался Дори, пока она к нему приближалась. На девушке были новехонькие джинсы и белая блузка под коричневой замшевой курткой на один размер меньше, чтобы ее можно было все время держать расстегнутой. Чуточку подведя глаза карандашом и использовав абсолютно клевую кроваво-красную губную помаду, Дори выглядела просто классно, и сама это знала, однако самым главным было выражение ее лица. Пока девушка шагала к машине, на ее лице сияла вся та уверенность, в какой она только нуждалась.
— Привет, красавчик, — сказала Дори, направляясь к пассажирской дверце. Распахнув дверцу, она быстро забралась на сиденье. Наклоняясь поцеловать Яна, Дори чуть-чуть промахнулась, и они стукнулись зубами.
— Ой! — вскрикнул Ян и резко отпрянул.
— Ах, извини. — Дори погладила его по ноге.
Ян в ответ, пусть и немного нерешительно, но все же рассмеялся, а затем пробежал языком по зубам.
— Давай больше так не делать.
Дори улыбнулась и покачала головой, а затем потянулась закрыть дверцу. Ее пальцы привычно скользнули в гладкую пластиковую ручку на внутренней стороне дверцы, и она дернула ее на себя. Острая боль заставила Дори резко зашипеть. Взглянув на свою руку и увидев порез на указательном пальце, девушка от души выругалась.
— Что за черт? — пробурчала она затем, посасывая порезанный палец и осторожно ощупывая пластиковую ручку. Там имелась трещина, и один ее край, острый и неровный, торчал над другим.
— Что случилось? — спросил Ян.
Дори одарила его испепеляющим взором.
— Я о твою дурацкую машину порезалась, только и всего. Есть у тебя пластырь?
Ян удивленно поднял бровь.
— Я похож на человека, который ходит с аптечкой? Нет. Нет у меня никакого пластыря.
— Тогда нам придется остановиться у магазина 7-11.
Ян кивнул и включил передачу, задом выезжая с подъездной аллеи.
— Нет проблем. Извини. Я даже не знал, что та ручка сломана. Надо будет раздобыть изоленту или еще что-нибудь, заклеить ее. — Ян казался всерьез озабочен, лоб его постоянно морщился. Однако стоило ему только направить машину в центр города, как лицо его существенно прояснилось. — Ты голодна, детка?
