— Люси, — прочитала я движение губ Локвуда.
— Что? — так же беззвучно спросила я.
Он мне ответил, но не понятно. Его губы медленно двигались, чеканя каждое из двух слов, глаза метались к центру комнаты. Меня осенило, что он говорит: "Мой стакан".
Я вытянула шею. Сердце сжалось. На верху стеклянной витрины стоял стакан. Он так ярко выделялся, будто на него направили лучи прожекторов. Даже на дне просматривался остаток красной жидкости.
Пенелопа Фиттес подошла к этому самому шкафу. Стакан был на уровне ее плеча. Она открыла ящик и вынула из него что-то. Косой взгляд и заметит стакан. Но нет. Госпожа Фиттес не уделила ему внимания, она задвинула ящик и повернулась к своему спутнику.
— Мы починили его. Я лично проверила. Работает великолепно. Надеюсь, Общество Орфея использует его лучше, чем раньше.
— Вы очень добры, мадам. Они будут довольны. В качестве своей благодарности я сразу же информирую о каждом эксперименте.
— Хорошо. Я не предлагаю вам присоединиться к банкету. Коробка слишком заметна. Можете пройти этой дорогой.
Снова застучала обувь. К моему ужасу, я сидела напротив их пути к двери, которой вошли мы. Прогнав оцепенение, я разогнула одну ногу, потом вторую. Присев на носочки, приподняла рапиру, чтобы та не скрипнула. И замерла.
Локвуд отвернулся к стене, слившись с тенью. Пенелопа Фиттес с собеседником прошли мимо меня. Повеяло цветочными духами. Мужчина нес деревянную коробку подмышкой. Небольшая, дюймов двенадцать в ширину и пять-шесть в глубину. В центре крышки вырезан маленький символ. Похоже на арфу с тремя струнами. Это изображение было мне знакомо.
Пенелопа Фиттес открыла ему дверь, и я быстренько проскользнула за другой угол шкафа, став в недосягаемости для их взора. Хозяйка развернулась и пошла обратно. Стояло ей поравняться со мной, как пришлось переползать на прежнее место.
Внезапно она остановилась. Мое воображение тут же нарисовало, как госпожа Фиттес озирается. А ведь Локвуд и Джордж совсем рядом. Шаги возобновились. Опять резкий шум вечеринки, тишина и поворот ключа в замке.
Я наконец-то выдохнула.
— Отлично движешься, — сказал Локвуд. — У тебя грация краба. А где Джордж?
И правда — где? Я покрутила головой.
— Желающие помочь мне — не толкайтесь. Я всем буду рад. Кажется, крепко застрял. Могли бы приобрести столы пошире, — прошелестел голос.
Когда мы вернулись в зал к гостям, банкет шел полным ходом. Музыканты играли бодрее, официанты соревновались в скорости наполнения бокалов. Люди танцевали и смеялись еще энергичнее, чем раньше.
Мы нашли тихое место у единорогоподобного шоколадного фонтана, взяв попутно напитки.
— Тебе надо попробовать себя в цирке, Джордж, — предложил Локвуд. — Так сложиться не каждому дано!
— Подумаю над этим, если провалюсь на агентском поприще, — он глотнул пунша. — Кажется, кое-где я еще не разогнулся. Вы нашли книгу?
Локвуд похлопал по карману пиджака. Мы потратили на поиск меньше минуты. "Исповедь Мери Дюлак" — тонкая брошюра в переплете из черной кожи, лежала на верхней полке второго этажа.
— Чудненько! — улыбнулся Джордж. — Ночь уже проведена с пользой, а мы даже не подошли к кульминации. У нас есть время ее почитать?
— К сожалению, нет, — отрезал Локвуд. — Уже без двадцати одиннадцать. Пора уходить.
— Вы нас покидаете, мистер Локвуд? — рядом материализовался Барнс. — А я хотел с вами поговорить.
Не знаю, видела ли я что-то более нелепое. Мрачный, скучающий инспектор стоял на фоне шоколадных пузырей, держа розовый коктейль. Киппс высился за ним, как тощая, зловещая тень.
— Превосходно! На это я даже надеяться не мог, — сказал Локвуд. — Как вам прием?
— Киппс сообщил, что, возможно, вы обнаружили кое-какие документы в Хэмпстеде. Почему вы не поделились своей находкой? Что в них?
— Сейчас уже поздно, а у нас был тяжелый день. Давайте, мы приедем к вам завтра?
— Почему завтра, а не сегодня? — буркнул инспектор.
— Не подходящее место. Очень шумно. Завтра с утра в Скотланд-Ярде, было бы самое то! Мы захватим документы, — Локвуд вкрадчиво улыбнулся, мельком глянув на часы.
— Вы куда-то спешите? — подозрительно спросил Барнс. — Спать хотите?
— Да. В полночь Джордж превращается в тыкву.
— Значит, завтра с документами вы будете у меня?
— Разумеется, сэр.
— Ну, ладно. Только, как можно раньше. Безо всяких оправданий. Не придете — я приду к вам.
— Спасибо за доверие, инспектор.
Мы подходили к главному выходу из здания "Фиттес".
— Не вовремя они заявились, — процедил Локвуд. — Киппс наверняка смекнул, что мы точно не собираемся спать этой ночью!
Он оглянулся. Тонкая фигура метнулась за колонну.
— У нас хвост.
— Мерзкий, как мокрица, — проворчал Джордж
— Просто так снаряжение не забрать. Надо избавиться от слежки. Придется брать такси.
По сиреневому ковру лаванды мы поспешили к припаркованным машинам. Все были защищены серебреными решетками и железными набалдашниками. Официальное ночное такси. Киппс держался на почтительном расстоянии, но увидев, что мы направились к такси, плюнул на осторожность и присоединился к нам.
— Все в порядке, — ответил он на наши пристальные взгляды. — Я всего лишь иду домой.
— На Портланд Роуд, — нарочито громко сообщил Локвуд водителю.
Сев в машину мы, отметили, что Киппс сел в следующее такси.
— Я заплачу вам пятьдесят фунтов, — Локвуд наклонился вперед. — Езжайте на Портланд Роуд, но на выезде с Трафальгарской площади остановитесь на секунду. Мы выйдем так, чтобы пассажир вон того такси ничего не видел. Вы согласны?
— Вы беглецы? — спросил водитель.
— Мы агенты?
— Кто преследует вас? Полиция?
— Нет. Такой же агент. В общем, трудно объяснить. Вы сделаете то, о чем я вас попросил или нам выйти сейчас, оставив при себе пятьдесят фунтов?
— Если хотите, я подожду, пока он подъедет близко и остановлюсь, так что его машина врежется в тротуар. Или сдам назад — ему придется пятиться.
— Нет — нет. Нужно все сделать тихо и незаметно.
Автомобиль динамично мурлыкал. На улицах горели антипризрачные лампы и курилась лаванда. Мы выехали с Трафальгарской площади, обогнув угол Пелл Мелл. Такси притормозило, и мы втроем выкатились из него к крыльцу ближайшего здания. Мгновение спустя проехала машина Киппса. Он сидел на переднем сидении и давал указания водителю. Такси скрылись. Наступила тишина.
Мы поправили рапиры и пошли туда, откуда приехали. Ночью вокзал Чаринг-Кросс пустует. Но его услугами можно пользоваться. В шкафчиках камеры хранения мы оставили свои вещи. А переодевались в туалетах. Я почувствовала себя новым человеком, когда сняла глупое платье и неудобные туфли. Только колье, которое дал мне Локвуд, оставила на шее. Одежда у всех была черной. Сегодня мы должны максимально стать частью ночи.
