Аэропорт «Оскода Уертсмит». За тридцать лет своей жизни Дарси мало путешествовала, не любила путешествовать. В самолете ее тошнило. Она молчала, держала в руках пакет на случай приступов рвоты и тихо ненавидела Дэйвида Прайса, который сказал, что на машине они будут слишком долго добираться до отеля «Голубой горизонт». Этот перелет отнял, казалось, все силы. И еще дорога до самого отеля, где не оказалось ее мужа.
Дэйвид Прайс снял свободный коттедж, зарегистрировав Дарси как свою жену. Она не возражала. Лишь бы побыстрее добраться до кровати и забыться, закрыв глаза. Прайс оставил ее одну, сказав, что пойдет купить сигарет и продукты.
– Как скажешь, – буркнула она, дождалась, когда он закроет дверь, разделась, приняла душ и заснула, завернувшись в махровое полотенце.
Ей приснился муж, который превратился в жуткого монстра. Она пыталась сопротивляться, но он овладел ей. Черный, уродливый, холодный, словно лед. Она боролась с ним, но не могла даже поцарапать, потому что тело бывшего мужа стало камнем. Он навалился на нее, прижал к земле. Дарси поняла, что лежит на берегу озера. Яркое солнце слепило глаза. Песок был теплым, обжигающим. Вес бывшего мужа сдавил грудь. Дарси не могла дышать. Еще мгновение – и она умрет.
Дарси очнулась, чувствуя, как по лицу текут крупные капли пота. Полотенце, в которое она была завернута, распахнулось. Дэйвид Прайс стоял у плиты, не замечая ее наготы. Он что-то готовил. Дарси чувствовала запах жареного мяса. Он смешивался с запахом сигаретного дыма.
– Больше не тошнит? – спросил не оборачиваясь Прайс.
– Нет, – сказала Дарси, спешно запахнув полотенце. Она встала с кровати, распаковала походную сумку, переоделась, спросила, не приехал ли Моска.
– Нет.
– Как ты думаешь, я могу выйти на улицу?
– Почему бы и нет? – Прайс стоял к ней спиной. Дарси сказала, что уже оделась и он может обернуться. – Что? – удивился Прайс.
– Я думала… – Дарси махнула рукой. – Ничего. – Она подошла к Прайсу, спросила, что он готовит.
– Хочешь занять мое место?
– Нет, – Дарси заставила себя улыбнуться.
Когда она вышла из коттеджа, начинался вечер. Небо было чистым. Воздух – свежим. С крыльца Дарси видела пляж, видела озеро Гурон, на глади которого отражалось голубое небо. Ничего страшного, ничего жуткого.
Дарси не знала, сколько времени стояла так и смотрела на озеро, затем спустилась с крыльца, вышла на берег. Никакого страха. Никаких тревог. Неужели все то, что рассказал Дэйвид Прайс, может быть правдой? Что если он просто сошел с ума, как это случилось с Ланой Уилман? Да и как не сойти с ума, когда вокруг происходит такое! Дарси вспомнила свой сон. Разве ее супруг в действительности был таким? Разве он был монстром? Нет. Он заботился о ней и о детях. Никогда она не замечала в нем никаких отклонений. Но ведь полиция сказала, что они действительно нашли тело настоящего Хэйгена Моски, которого убили десять лет назад в этом отеле. Вернее, не убили. Детективы сказали, что, согласно предварительной экспертизе, Моска утонул. Как и та девушка, найденная вместе с ним. Они утонули. Просто утонули. Разве в жизни мало случайностей? Дарси вспомнила своих детей, оставленных у подруги. Нужно вернуться. Она не должна бросать их. Но ноги, казалось, приросли к земле.
Дарси просто стояла и смотрела на гладь озера Гурон, на которой отражалось вечернее небо. Она не может уйти. Ей нужно встретиться с человеком, которого она считала своим мужем. Кем бы он ни был. Если она этого не сделает, то никогда не простит себя. Дарси не знала, о чем спросит этого человека (или кем он там был?), не знала, злится на него или нет, ведь, какие бы цели он ни преследовал, вряд ли она была частью этого замысла. Может быть, он просто встретил ее и полюбил? Может быть, их жизнь не имеет никакого отношения к тому, что произошло с настоящим Моской? Может быть, еще есть шанс что-то исправить?
Дарси вздрогнула, увидев старого индейца, наблюдавшего за ней. Индеец выглядел точно так же, как описывал его Прайс. Все надежды и мечты лопнули, словно воздушный шар, в который накачали слишком много воздуха. Дарси показалось, что она услышала этот хлопок, и именно из-за этого вздрогнула, а не потому, что увидела старого индейца.
– Эй! – крикнула она индейцу, решив спросить у него, что происходит. Индеец развернулся и пошел прочь вдоль береговой линии. – Подождите! Я хочу с вами поговорить. – Дарси пошла следом за ним.
Индеец свернул на асфальтированную дорожку, ведущую в соседний отель. Дарси побежала, но старик, казалось, растворился в воздухе. Были только растерянные взгляды постояльцев, качавших головой, когда Дарси спрашивала их про индейца.
* * *
Ночь. Дарси снова снилось, что она занимается любовью со своим мужем-монстром. Только на этот раз за ними наблюдал старый индеец. Сидел рядом и курил трубку, словно ему не было ни до кого дела.
– Пожалуйста, помогите мне, – попросила его Дарси, зная, что сама не сможет избавиться от мужа-монстра.
Индеец не услышал ее или притворился, что не услышал. Лишь муж-монстр сильнее прижал ее к земле. Дарси снова почувствовала, что задыхается.
– Пожалуйста, – прохрипела она, обращаясь уже не только к индейцу, но и к своему мужу. – Я не могу так. Не могу. Не могу…
Она проснулась, продолжая бормотать мольбы. Легкие горели огнем. Тело вспотело. Дарси не сразу поняла, что холодные, словно камень, гениталии мужа-монстра больше не вторгаются в ее тело.
– Плохой сон? – спросил Дэйвид Прайс.
– Не то слово. – Дарси поднялась на ноги. Подошла к окну, возле которого сидел Прайс. – Мой муж не приехал?
Вместо ответа Прайс указал на окна расположенного напротив коттеджа. Дарси вздрогнула. На мгновение ей показалось, что отвратительный сон вернулся, снова навалился на нее, прижал к земле, не позволяя дышать.
– Ты в порядке? – спросил Прайс.
– Да, – соврала Дарси, увидела, как в коттедже напротив включился свет, увидела женщину у окна, увидела своего мужа. – Так он там не один? – Дарси почувствовала злость, гнев, ярость. – Сукин сын!
Все мистическое, что было прежде, потеряло смысл. Осталась только ревность. Дарси хотела пойти сейчас к своему мужу и высказать ему все, что думает.
– Не нужно, – остановил ее Прайс, схватив за руку. Дарси попыталась вырваться, но не смогла.
Свет в коттедже напротив снова погас. Дарси увидела черные окна, за которыми ее муж был с другой женщиной, замерла, словно все это могло оказаться очередным сном. Даже гнев – и тот, казалось, замер, застыл.
– Почему я не могу поговорить с ним? – тихо спросила Дарси, словно кто-то посторонний мог ее услышать. – Разве мы здесь не ради этого?
