Но эта мысль, как ни странно, не будила никаких эмоций. Он уже не боялся смерти, оказавшейся совсем не черной, бездонной ямой, а заветным сияющим рубежом, за которым скрывалось потрясающее, невероятной глубины знание. Обладание им наделяло способностями постичь величайшие тайны мироздания. А чтобы дотянуться до этого кладезя, всего-навсего нужно было перестать цепляться за жизнь, как змея кожу сбросить тянущую камнем вниз, в багровый омут страданий и боли, грешную душу.
В предвкушении перехода в иное измерения Роман блаженно улыбаясь, зажмурился, но раствориться в сладкой истоме помешал едва слышный голос, нараспев произносящий неразборчивые слова. Помимо воли он прислушался, с невероятным усилием разлепив тяжелые, будто налитые свинцом веки. И в этот миг прекрасный лик баюкавшего его ангела подернулся рябью, из-под которой проступили омерзительные черты тошнотворно багровой рогатой рожи.
…Обессиленный Олег выпал из молитвенного транса, вытер мелко подрагивающей ладонью обильно выступившую на лбу испарину. Продолжая стоять на коленях, надолго приложился к бутылке с минеральной водой, заботливо поданной Викой. Утолив жажду, перевел дух, и с трудом ворочая языком, заговорил:
– Еле-еле вытянул. Буквально на одной нитке удержал. Парень балансирует на самой грани, а это уже не мой уровень. Тут серьезный специалист нужен. Поэтому, если хотим успеть, заканчиваем привал и вперед.
За два часа они вплотную подошли к границе тумана. Поход сильно усложнялся необходимостью передвигаться по пересеченной местности, на чем категорически настоял Олег, а также тем, что один из мужчин должен был выполнять функции охранника.
Романа несли на снятом с кровати покрывале. Спереди в углы вцепились Ольга с Викой, а сзади поочередно менялись Алексей с Олегом. То ли им повезло, то ли монах отпугивал нечисть, но вампиры, возможно и рыскавшие поблизости, тем не менее, напасть не отважились.
Обливаясь потом во влажной духоте, маленький отряд старался двигаться без остановок. Однако женщины быстро выбились из сил, а Роману с каждой минутой становилось все хуже и хуже. В сознание он не приходил, на глазах бледнел, покрываясь холодной липкой влагой и мелко, прерывисто дышал. Поврежденная рука угрожающе потемнела и раздулась.
Когда до выхода с темной территории оставалось всего ничего у Ольги, стиснувшей зубы от боли в натруженных руках, сердце проткнула ледяная игла. Споткнувшись на ровном месте, она выпустила свой угол покрывала. Круживший рядом Олег, в последнюю секунду успел подхватить едва не воткнувшегося головой в землю в землю Романа, и с первого взгляда в помертвевшее лицо женщины понял, что произошло. Ее сын уходил, и монаху ничего не оставалось, как попытаться его спасти.
Теперь Олег приходил в себя, пытаясь сбалансировать потерявший критическое количество энергии организм. Неподалеку разминал уставшие кисти рук напряженно озиравшийся Алексей, готовый в любой момент вступить в схватку. А Ольга с Викой безуспешно пытались привести в чувство страшно хрипящего Романа.
Понимая, что как минимум сутки не сможет на равных конкурировать с обладающими чудовищной силой упырями, Олег решил рискнуть и воспользоваться связью еще до выхода из оккупированной ими зоны. Достал радиостанцию, вставил наушник в ухо и, уже не срываясь от спутников, негромко заговорил в микрофон:
– Седьмой, первый на связи. Ты где?
Дождавшись ответа, продолжил:
– Срочно меняй «девятку» на пассажирскую «Газель» и дуй на точку встречи. Я там буду минут через двадцать-двадцать пять. Со мной четверо. Один тяжелый «трехсотый». Все понял?.. Действуй.
Категорически отказавшись от роли охранника, монах достал из рюкзака веревку, закрепил ее на углах покрывала и накинул получившуюся петлю на шею. В ответ на удивленный взгляд участкового, криво усмехнулся:
– Руки совсем не держат. Шлепать еще метров восемьсот, а состояние как у досуха выжатой половой тряпки.
– Так чего молчишь? – Возмутился Алексей. – Давай я понесу.
– Ага, – хмыкнул монах. – Если, не дай Бог, – он машинально перекрестился, – по закону подлости, какая-нибудь заблудившаяся тварь на нас под занавес наткнется, предлагаешь бифштексом с кровью стать?.. Не забывай, дружище, мы сейчас не в свободном поиске и обычной пулей нашего противника не возьмешь. С ним по-старинке, врукопашную разбираться приходится. А я, понимаешь, совсем ослаб… Давай-ка, лучше, помоги парня загрузить.
Алексей качнул головой, прикусив нижнюю губу, и не найдя, что возразить, молча подхватил на руки Романа и мягко опустил на заранее растянутое покрывало.
Последний рывок выдался бесконечно-тяжелым. И когда они вдруг вывалились из густого, ядовитой липкой слизью оседающего в горящих бронхах марева, то не сразу поверили своим глазам.
Освободившийся от ноши Олег, последние минуты державшийся исключительно на силе воли, едва успел непослушными губами пробормотать подскочившему помощнику: «На Монастырку, к отцу Матвею», – и тут же отключился.
* * *
18 августа 2007 года. 19 часов 44 минуты. Колпинский район Санкт-Петербурга. Улица Урицкого, дом 1. Районная администрация.
Ураганом ворвавшийся в кабинет главы района Сергей с такой силой толкнул от себя массивную дубовую дверь, что намертво привернутый к паркету ограничитель срезало как ножом. Предоставленный сам себе толстяк, уже успевший опохмелиться из припрятанной заначки, вполне освоился со своим новым положением. Развалившись в кресле и, не обращая ни малейшего внимания на безмолвного охранника в углу, он с кем-то беспечно болтал по телефону.
Вздрогнув от неожиданного грохота, глава гневно сверкнул глазами, но, натолкнувшись на горящий лютой ненавистью взгляд вампира, осел, облившись холодным потом. Затем, моментально оценив ситуацию, выскользнул из-за стола, с глубоким поклоном освобождая ему место.
Тяжело упав в жалобно скрипнувшее кресло, Сергей прорычал:
– Ты организовал поиск девчонки – дочери вице-губернатора?
Съежившийся глава администрации забегал глазами и с трудом справившись с прыгающими губами, проблеял:
– Но я… это… не могу приказывать милиции. Они же напрямую мне не подчиняются… Я их главному, как было велено, все передал, но он… это… как бы сказать-то… не совсем в себе… Не слушает никого.
Сергей, исподлобья разглядывая его, нервно барабанил пальцами по изуродованному столу и тяжелым, на грани инфразвука басом, произнес:
– Не разочаровывай меня, смертный. – Человек напротив побелел и, не дыша замер в ожидании продолжения. – Где подполковник?
Уже распрощавшийся с жизнью толстяк, облегченно выдохнул и зачистил:
