– Свое как то надежнее.
– Все таки считаешь идею с наркотиком актуальной?
– Не знаю, но лучше бы подстраховаться.
– Да, – согласился он после недолгих раздумий. – И пиво почти закончилось. Варвара, ты любишь пиво?
Вообще то она любила, но признаваться в любви к такому пролетарскому напитку было как то неловко. Ладно бы вино двадцатилетней выдержки или хороший коньяк, но пиво…
– Дарина считала пиво плебейским пойлом. – Ворон усмехнулся.
– Я люблю пиво, – сказала Варя решительно.
– Какие то особые предпочтения?
– Нефильтрованное.
– Нефильтрованное? Савельева, да ты гурман. Значит, решено – сегодня ночью пьем только пиво. Кстати, предлагаю поужинать в городе, чтобы не давать лишнего повода нашему отравителю. Ты не возражаешь?
Варя кивнула.
– В таком случае жду тебя ровно в пять вечера на крылечке. Не опаздывай, не люблю непунктуальных людей.
– Ворон, – она отставила чашку с недопитым кофе, – скажи, ты в самом деле считаешь, что в этом доме нет ничего мистичного, что вся чертовщина – дело исключительно человеческих рук?
– Ну, я бы не стал называть ублюдка, запугивающего женщин до полусмерти, человеком.
– То есть все таки человек?
– Савельева, – он едва заметно поморщился, – на дворе двадцать первый век. Я вполне могу допустить, что наука зашла так далеко, что с ее помощью можно сфальсифицировать что угодно, но в фамильное привидение я не верю. Извини.
– Но этот дом был странным всегда! Даже когда он еще представлял собой груду камней и не имел никакой материальной ценности, здесь было… – Варя замолчала, подбирая правильное слово. – Здесь было жутко.
– Ну, не знаю. – Ворон снисходительно улыбнулся. – Лично мне здесь нравилось, а ты всегда была излишне впечатлительной. Даже странно, что при этой своей впечатлительности ты рискнула тогда спуститься в подвал. – Он по прежнему улыбался, но взгляд его стал очень внимательным, если не сказать настороженным.
– Я уже объясняла. – Варе показалось, что в залитой полуденным солнцем кухне вдруг повеяло могильным холодом. – Сивцова сказала, будто видела возле дома моего папу.
– И ты так сразу взяла и поверила ей?
– Речь шла о моем отце. Неужели не понятно?
– А как быть с запиской?
– С какой запиской?
– С той, где ты назначала свидание неизвестному респонденту и клялась ему в вечной любви.
Вот оно что. Варя невесело усмехнулась. Значит, Сивцова все таки пустила в ход свое тайное оружие.
– Это Юлька тебе показала?
– Никто мне ничего не показывал, она просто нечаянно уронила записку.
– Нечаянно? И ты так сразу взял и поверил?
– А почему я не должен был верить? – В голосе Ворона звучала досада. Надо же, столько лет прошло, а все как раньше. – Записка была написана твоим почерком, а Сивцова нервничала оттого, что куда то запропастился Жуан.
Варя собрала со стола грязную посуду, отошла к мойке. Сказать – не сказать? Если она расскажет правду, поверит ли он? А с другой стороны, что ей терять, дело то давно минувших дней.
– Ту записку действительно написала я, – сказала она и включила воду. За спиной послышалось саркастическое хмыканье. – Под диктовку Сивцовой.
– Зачем?
– Она считала, что у нас с тобой все кончено, – оказывается, ворошить прошлое тяжело, даже больно, – и хотела попытать счастья на моем месте. Но ей нужны были гарантии.
– Какие гарантии?
– Что ты не передумаешь и не вернешься ко мне.
– Это я должен был передумать? Странно, я все время считал, что решение расстаться приняла ты.
– Об этом никто не знал. Логичнее было предположить, что это ты меня бросил, а не я тебя.
– Почему логичнее?
– Потому что ты – это ты, а я – это я.
– Ты – это ты, – эхом повторил Ворон. – Так, и что там с запиской? Зачем ты ее написала?
– Сивцова знала, где мой папа, – Варя осеклась, – точнее, говорила, что знает. Услуга за услугу…
Вода была очень горячей, почти кипяток. Надо же, а она и не заметила. Варя закрыла кран, посмотрела на свои покрасневшие руки.
– Значит, не было никакого свидания? – Голос Ворона прозвучал совсем близко.
– Нет. – Она обернулась и посмотрела прямо в черные цыганские глаза.
Он долго молчал, рассматривая ее так, словно видел впервые в жизни, а потом спросил:
– Что было там, в подвале? Или ты в самом деле не помнишь?
– Не помню. Помню, как спускалась по лестнице, и на этом все. Я даже не помню, как ты пришел.
– Знаешь, что я думаю? – В черных глазах появилась мрачная решимость. – Не было там ничего необычного. Во всем, что случилось, виноват не дом и не призрак, а человек.
– Человек?
– Сивцова, если быть точным. Когда я пришел к старому дому, на решетке висел замок. Понимаешь, что это значит?
– Что?
– Тебя заманили в подвал, а потом заперли дверь. Скажи, при твоей нелюбви к этому дому, да еще принимая во внимание те байки, которые о нем рассказывали, ты могла испугаться, оказавшись запертой в его подвале?
– Да. – Варя нервно передернула плечами.
– Когда ты чего то пугаешься, у тебя начинается приступ. Так?
Она кивнула.
– Вот, вполне логично предположить, что именно это и случилось в подвале, Варя. – Впервые он назвал ее не Савельевой и не Варварой, а как раньше, Варей. – Когда я тебя нашел, то первым делом обыскал твои карманы. Ингалятора при тебе не было. Почему? Ты же никогда с ним не расставалась.
Да, она никогда с ним не расставалась и одежду покупала специально с карманами, для ингалятора. И в тот день на сборы она взяла его с собой – это совершенно точно.
– Наверное, я его потеряла.
– Или у тебя его украли, – сказал Ворон мрачно.
– Украли? Кому нужен мой ингалятор?
– Тому же, кому нужно было заманить тебя в подвал.
– Сивцовой?!
– Умница. Пятерка за сообразительность.
Комната вдруг «поплыла», чтобы не упасть, Варя оперлась поясницей о мойку. Это же чудовищно – то, что он говорит. Люди не должны быть такими жестокими.
– Эй, с тобой все в порядке? – Ворон попытался обнять ее за талию.
– Да, все нормально. – Она убрала его руки. – Влад, это не могла быть Сивцова.
– Почему?
– Потому что это нелогично. Ее целью было настроить тебя против меня, так? – Теперь кивнул Ворон. – Тогда какой смысл направлять тебя по моим следам? Ты же запросто мог убедиться, что я не с Жуаном, а сама по себе.
– Ну, во первых, Юлька не отправляла меня по твоим следам. В записке, если ты забыла, говорилось о «нашем месте», но не уточнялось, каком именно. Мне кажется, Сивцова рассчитывала одним выстрелом убить сразу двух зайцев: заморочить голову мне и напугать до полусмерти тебя.
