- Милая, ну не надо... - он склонился и погладил ее по голове. - Все будет хорошо, я не дам тебя в обиду...
- Да я... да я не поэтому плачу, - сквозь слезы простонала девушка. - Как он мог!
- Кто? Что мог?
- Да отец мой! Как он мог... твою мать...
- О, господи!
Он прижал ее к себе, с нежностью гладя по волосам.
- Ну ты-то, ты-то здесь при чем? Чего ты себя накручиваешь? Блин, я уже жалею, что рассказал тебе все это...
Оксана продолжала реветь, но слова Алексея все же возымели свое действие. Через пару минут завывания переросли в слабые всхлипывания, а вскоре и вовсе прекратились.
'Ну, слава тебе Господи, - с облегчением подумал Клест. - А то прямо детский сад какой-то'.
- Я люблю тебя...
Ее рука скользнула вверх, гладя его по голове. Вот те раз, все закончилось признанием в любви. Уже после, перед тем, как провалиться в объятия Морфея, ему пришло в голову, что Оксана вполне может оказаться сестрой Зиновия. Если, конечно, сперматозоиды ее отца породили это чудовище. Уже засыпая, он подумал, что когда Хорькова поймают, не мешало бы провести анализ ДНК. Хотя, если результат окажется положительным, это может очень сильно расстроить его любимую женщину...
Утром они отправились в прокуратуру. Ради них заранее предупрежденный по телефону Виктор отложил все дела, и когда Алексей с Оксаной появились на пороге, тут же поставил греться электрочайник. Пока тот закипал, девушка писала заявление. Все понимали, что это обычная рутинная проформа, но правила есть правила.
Алексей непроизвольно покосился в сторону окна. Пройдет не так много времени, и зеленые пока листья станут желтыми, а затем начнут падать под ноги прохожим. Листья - как человеческие жизни. Только одни сами падают от старости, от того, что срок пришел, а другие срывает чья-то шаловливая рука.
После чаепития, в котором приняли участие и молчаливые близнецы, Леонченко стал записывать показания Оксаны, которые затем поместил в уже довольно пухлую папку. На ее обложке шариковой ручкой был написан порядковый номер 1021 и два слова: 'Зиновий Хорьков'. Несмотря на век всеобщей компьютеризации, в органах правопорядка все еще соблюдались традиции. И если компьютерный файл благодаря вирусу или неосторожному движению 'мышкой' мог неожиданно исчезнуть без всякой видимой причины, то показания на бумаге хранились в несгораемом сейфе.
Допрос, если дружескую беседу под протокол можно было так назвать, длился около полутора часов. Янис тоже что-то набивал в свой мини-планшет, Петерс просто слушал, не сводя с рассказчицы немигающего взгляда, отчего той было слегка не по себе. Оксана попыталась вспомнить все, что с ней произошло после того, как она приехала вчера на такси к семи вечера на Ново-Восточное кладбище. Она стояла у входа, оглядываясь по сторонам, и все же не заметила, как в начале восьмого откуда-то из-за ее спины вынырнул этот самый Иван Романов... Господи, и почему она сразу не насторожилась, когда он представился ей в первый раз?! Иван Федорович Романов... Псевдоним далеко не из лучших, может быть, из-за этой простоты она и поверила, что его именно так и зовут. Да и с какой стати ей было подозревать этого человека в чем-то нехорошем?
Как бы там ни было, Романов (он же Хорьков), почему-то в этот раз ей не понравился. Вроде бы был таким же обходительным, как и во время последней их встречи, но внутренне она чувствовала какую-то напряженность. Однако, будучи девушкой воспитанной, свои ощущения она оставила при себе.
Хорьков же, сказав, что его офис находится в районе нового участка кладбища, взял Оксану под руку и повел в сторону свежих захоронений. По мере того, как они все дальше удалялись от дороги в сторону леса, Оксана чувствовала все более нарастающее беспокойство.
- Что-то не видно вашего офиса, - сказала она, стараясь придать голосу доброжелательную окраску. Клиент как-никак, а с клиентами их научили обращаться вежливо.
- Да, мой офис не так-то легко найти, - усмехнулся Романов-Хорьков. - Но я и строил его с таким расчетом, чтобы лишние люди нас не тревожили.
Странно, подумала она, зачем тогда тебе реклама, если ты не хочешь, чтобы народ к тебе шел? Какая-то нестыковочка. Но опять... опять она промолчала.
Наконец они добрались до лесной опушки, и здесь Иван-Зиновий остановился.
- Вот мы и пришли.
Оксана недоуменно осмотрелась, пытаясь отыскать взглядом хоть какое-нибудь сооружение, однако не углядела даже самого захудалого сарая. Только почему-то упорно лезла в глаза свежевыкопанная, судя по всему, яма, недалеко от которой они остановились. Да еще в кустах, заваленный ветками, темнел некий продолговатый предмет, похожий на ящик.
- Простите, Иван Федорович, я что-то не...
В этот момент в руке Зиновия она увидела кусок материи. Оксана не успела ничего произнести, как Хорьков в мгновение ока прижал ладонь с тряпкой к ее лицу. Совершенно не ожидая нападения, девушка дернулась, пытаясь вырваться, но тут ее легкие наполнились эфирной субстанцией, а спустя несколько секунд сознание заволокла туманная дымка...
Пришла в себя Оксана уже в гробу. Правда, тогда она еще не знала, что это гроб, но, обследовав наощупь окружающее ее пространство, почти что уверилась в своих предположениях. Попыталась поднять крышку, упершись в нее ладонями и коленями, но из этого ничего не вышло. Тут же напомнила о себе клаустрофобия, Оксана в мгновение ока покрылась холодной испариной с головы до ног. Но, несмотря на свои страхи, больше всего она переживала за своего еще не родившегося ребенка.
А потом зазвонил телефон, про который она в панике совершенно забыла...
На этом месте Оксана не выдержала, захлюпала носом, и Алексею пришлось ее успокаивать. Выпив стакан воды, она собралась с духом и довела свой рассказ до конца. В принципе, рассказывать там уже было нечего, дальше показания давал Клест.
- Ну вот, протокол составлен, теперь просьба расписаться.
Леонченко дал свою ручку Оксане, потом под своим экземпляром расписался Алексей.
- Как я понимаю, Оксана в курсе того, что происходит? - спросил Виктор.
Она кивнула, а Клест только прокашлялся, прочищая горло.
- Я вот думаю, каким будет следующий шаг Хорькова? - продолжил Леонченко. -Он наверняка знает, что его попытка убить Оксану провалилась. Теперь он либо попробует снова ее убрать, либо плюнет и пойдет дальше. Ты сам-то как думаешь? И вы, господа чекисты, как на это дело смотрите?
- У нас есть мысли, - сказал Янис, переглянувшись с напарником. - Но мы пока предпочитаем оставить их при себе.
- Понятно... Ладно, обойдемся своими силами. Я так думаю, что Оксане нужно до поры, до времени затаиться, лечь на дно. В идеале - отправиться на Черное море, или лучше в Турцию на пару недель, пока мы тут ловим Хорькова. Все согласны с этим?
