– И что? Спрятаться от этих камер никак нельзя?
– Я не специалист. Не знаю. Знаю лишь, что навестись на движущиеся объекты им гораздо труднее. Поэтому атаковать корабли так и не научились. В институте этими делами ведь не все занимались – основной массе информацию не очень-то давали. Болтал, правда, народ много. Я ведь от операторов это все и узнал. Милые люди – тоже на Гитлера никто из них не похож. Под самым институтом пруд городской. Чистый, глубокий, вода ключевая. Зимой все замерзало, и там устраивали грандиозный каток – весь город там собирался. Красивое место… приятное… Операторы многие, делая перерыв, выскакивали на улицу, цепляли коньки, гоняли несколько кругов и мчались назад. Любили они почему-то это дело. Потом, прежде чем вернуться, в стайку сбивались под моим окном – покуривали и байки травили. Приоткроешь его аккуратно, в режим проветривания, и слушаешь, о чем они там разговаривают. Интересная у них жизнь – много чего им на глаза попадалось…
– Слыхал, что Рощин говорил? Если эти операторы попадутся народу в руки – хана им всем. И радуйся, если и тебя заодно не шлепнут – не прикидывайся невиноватым.
– Я прикидываюсь? Что вы – мне это незачем уже. У меня очень сложный перелом ноги – без медицинского ухода шансы на успешное срастание мизерные. В лучшем случае буду сильно хромать, в худшем – костыли. С глазом тоже проблемы, да и второй видит не очень… И это еще не все… А где вы здесь видите медицинский уход? Если я все это переживу – что за жизнь потом будет? Стоит ли ею дорожить? И смысл? Если, в итоге, дело, которому я отдал столько лет, привело к таким последствиям, то зачем жалеть себя? Калеку… Земля больна человечеством – мы просто хотели ее вылечить. Я не думал, что все это будет так… Жестоко… Да, в этом есть и моя вина, но…
Тохе знакомиться с акустическими плодами натужных рефлексий Богданова было неинтересно – его волновало другое:
– Слушай – а куда это ты вообще сейчас едешь? С этими мужиками? Погода-то нелетная, чтобы кататься вот так, непонятно зачем. А?
– Юноша – а вы попробуйте хоть раз подумать сами. Рощин, как я понимаю, хороший специалист по атомным зарядам и имеет возможность такой заряд достать, а его друг артиллерист или ракетчик. И им теперь точно известно, что институт располагается в Верхнеглинске – они знают, где «гнездо главных злодеев». Больше не буду мешать вашему мыслительному процессу, но на всякий случай предупрежу: если у вас в этом городке имеется ценное имущество или родственники – возможны серьезные проблемы. Эти люди очень целеустремленны – я уже успел в этом убедиться.
Тохо ошеломленно присвистнул:
– Выходит, все ваше змеиное гнездо могут прихлопнуть урановой мухобойкой? А ты, значит, останешься в сторонке – любоваться на их вознесение в небеса? Офигенно устроился – все ваши конькобежцы откинут свои коньки, а ты, получается, все это переживешь…
– Не переживет, – спокойно, четко и равнодушно произнесли за спиной.
Это было очень серьезно – это голос Юльки.
Затем что-то щелкнуло и тут же над левым ухом громыхнуло так, что Тоха едва не заорал от болевого удара по барабанной перепонке. Одновременно с грохотом под носом Богданова расцвела кровавая язва, разбросив вокруг себя брызги крови и обломки зубов. Голова калеки дернулась, макушка откинулась, будто раскрываемая форточка, вывалив на вялую траву что-то омерзительно-склизкое. Тело выгнулось, затряслось в конвульсиях – совсем как Паша недавно.
Рощин и Синий вскочили как синхронизированные «Ванька-встаньки», схватились за оружие, недоуменно уставились на агонизирующего Богданова. Тоха, обернувшись, трясущейся рукой указал на Юльку:
– Это она! Это она! Дура психованная! Я чуть не оглох! Я знал, что она кого-нибудь убьет! Я знал!!! Она же на всю башку ушибленная!
Юлька, поднявшись с колена, демонстративно-небрежно повесила автомат на плечо, с хладнокровной наглостью заявила:
– Все когда-нибудь умрут. Этот сдох чуть быстрее. Непринципиально.
Синий, осторожно косясь на Юльку, приблизился к затихшему Богданову, зачем-то потрогал пульс, с чувством, надрывно, явно не желая осквернять момент смерти вульгарностью ненормативной лексики, произнес:
– Махатма Карамчанд Ганди #1!
#1 Махатма Карамчанд Ганди – один из руководителей движения за независимость Индии от Великобритании. Известен также своей философией ненасилия – сторонник мирных перемен.
Затем, правда, не удержался – выматерился коротко и незатейливо.
– Юль… Юль… Юль – ты что, – будто не веря в случившееся забормотал Олег, уронив свою лопату.
Шизофреничка, присев на свое место, спокойно ответила:
– Ну простите – не сдержалась. С нервами у меня что-то сегодня не в порядке. Да ничего страшного. Если тебе нетрудно – выкопай еще одну могилу. Не хотелось бы, чтобы ЭТО лежало в одной яме с Пашей.
По мнению Тохи, один другого стоил, и логично было закопать их где-нибудь в районе помойки, желательно в обнимку. Но спорить он побаивался. Да и зачем спорить – копать-то Олегу. А еще он боялся реакции Рощина. Тот молчал, исподлобья буравя Юльку пронизывающим взглядом. Он что-то решал.
Лысый, разбуженный стрельбой и матерными выкриками Синего, удивленно захлопал глазенками, изучая тело Богданова:
– Опа – он жмур! Вы тут че натворили?
На Лысого внимания никто не обратил – он так и остался сидеть на грязном одеяле, изумленно осматривая место преступления. Но Рощин, наконец, соизволил открыть рот:
– Красавица – ты зачем это сделала?
– Не удержалась, – спокойно ответила Юлька.
– Я догадался… Ты хоть понимаешь, что наделала?
– Не полная дура – одной гадиной на свете меньше стало.
– В принципе верно, но даже от гадин польза бывает. Яд, допустим, змеиный, лечит больных.
Тоха прыснул – нервно рассмеялся:
– Да вы оба психи!!! Яд блин… змеиный!.. Я не могу!.. Тут человека пришили у всех на глазах, а он про яд сказки рассказывает!.. Про змеиный!.. Спасибо, что сколопендр не помянул!.. Хоть билеты сюда продавай – цирк бесплатный!..
– Рот прикрой, а то помогу, – тихо, но как-то очень убедительно приказал Рощин.
Тоха моментально заткнулся, не желая сталкиваться с сомнительной помощью, а суровый мужик вновь обратился к Юльке:
– Нам эта гадина нужна была. Она к гнезду нас должна была вывести. Мы все кубло хотели накрыть. И что теперь нам делать?
– Да знаю я, – так же спокойно ответила Юлька. – Я слушала, о чем он с Антоном трепался. Довел меня своим трепом – не сдержалась. Да и зачем он вам? Я так поняла, у вас в грузовике атомная ракета или что-то в этом роде. Вы ее хотите привезти в их институт и взорвать. Зачем вам была нужна эта падаль?
