Двоих из нас капитан пригласил в свою машину, при этом уточнил, кто есть кто. Насчет нас, проезжих из Москвы в Ковров только хмыкнул, но комментировать не стал.
Мы загрузились к нему в машину и через минуту выгружались уже возле типичного двухэтажного здания штаба полка, хоть здесь был уже не полк, а учебный центр. На входе в здание, в противовес мирным временам, стояли еще двое бойцов в полной боевой, только без шлемов, в банданах. Мы внутрь прошли, справа — аквариум дежурки, в ней помдежем целый старлей.
Тот взял у меня автомат, но на пистолет в кобуре, как Трофимыча, так и мой, внимания обращать не стал. Странные правила. Тоже дефицит рядового состава у них, для такого места за глаза сержанта хватило бы. Место для поста номер один, пустое, тоже пустой стеклянный шкаф для знамени. Капитан провел нас левее шкафа, на лестницу, по ней на второй этаж с полутемным коридором. Уперлись носом в дверь с табличкой «Секретная часть», пошли по коридору налево, оттуда в кабинет командира части, с табличкой «Командир части п/п-к Гнездилов С. И.» Капитан нас завел внутрь и сам с нами остался.
Командиром оказался среднего роста плечистый мужик с мощными предплечьями, торчащими из закатанных рукавов камуфляжа, с короткими совершенно седыми волосами и маленькими серыми глазами. Пожал нам руки, пригласил садиться. Предложил чаю, причем сам выставил на стол кружки, заварку в пакетиках, чашки, обычно командиры этим не занимаются. И лишь потом поинтересовался, с чем пожаловали.
Трофимыч взял быка за рога, сказал, что в районе банды начали плодиться, уже пошел беспредел, скоро они пойдут по селам налоги собирать. А он, Трофимыч, лучше будет с удовольствием кормить родную армию, нежели неродную банду. Тут все было понятно, командир лишь кивал.
Затем повернулся ко мне, оглядел мою недешевую военную справу, какой любой спецназ позавидовал бы — наколенники, разгрузку поверх броника, арамидный шлем с очками, пистолет в кордуровой кобуре, комбинированные берцы, трансивер, бинокль, затем спросил, кем я являюсь в данной схеме. Я полковнику рассказал все ту же дежурную версию о доставке научных документов. Заехали, попросились на ночлег, встретил друга, да и взялись помочь. Полковник уточнил, сколько у меня людей. Я честно дал расклад, сколько реальных бойцов, сколько условных, а сколько женщин и детей.
Он помолчал, поинтересовался, где я экипировался. Я вкратце рассказал про магазин, упомянул и свое пребывание в центре «Пламя». Он оживился, спросил, не видал ли там майора Соловьева? Я рассказал, как мы были в рейде под его командой, и с этого момента у подполковника доверия ко мне прибавилось. Он спросил у меня, что я думаю о ситуации с бандитами.
— Тарищплковник, хреновая ситуация. — завел речь я. — В часе езды дислоцирована здоровая банда, человек сто как минимум, а может и все двести, а может и больше, которой надо жрать, надо баб, надо водки, надо дури, надо всего. Путь один — начинать подминать под себя округу. Округа сельская, значит на продовольственный поток садиться. Если сядут, то в будущем сами будете у бандитов еду покупать. Вам же предлагают взять инициативу, дать селам защиту, а они вас сами кормить начнут.
— Именно. Если с вами договоримся, я сам по соседям поеду, уговорю. — поддержал меня председатель. — Все, что вам везти будем, прямо у нас в Старогорке будем собирать, а вы с одного адреса получать.
Ай да Трофимыч! Я зааплодировал мысленно. Под шумок начальником всей округи станет, если вся жратва для военных пойдет через него, и обратная связь тоже. На распределение присядет.
— Я не против. — сказал подпол. — Вопросов нет. Но есть проблема. У меня в подчинении осталось чуть больше трех сотен человек, а у нас здесь еще и семьи живут. Больше роты я выставить не могу, ловить такими силами банду по всей округе проблематично. Проблема не уничтожить, проблема — обнаружить. Если воевал, то знать должен.
— Если бы не обнаружили, то и не пришли. — важно заявил я. — Я вам их сейчас на карте отмечу, и расскажу, где там у них чего. Мы к ним сегодня ночью ходили. Я в системе GPS дам координаты, и даже расстояния от точки снятия координат до главных объектов, с точностью до десяти метров. И они будут там сидеть еще пару дней, как минимум.
— С чего бы? — поднял брови Гнездилов.
Я рассказал про ночной шухер и сгоревшие машины. Полковник молча выслушал, подумал, сказал, что тогда все проще. Даже сказал, что они уже разрабатывали схему уничтожения банд, простую и наглую. Выдвигается до роты личного состава в сопровождении батареи «Града». Батарея становится не близко, а в зоне наиболее эффективного огня. Расположение банды окружается, никто на рожон не лезет, соблюдает нормы, и батарея начинает долбить. Поскольку у них почти что одни контрактники из рядового и сержантского состава, а половина личного состава офицеры, то проблем с отсутствием корректировщиков и огнем по своим быть не может.
Оцепление же, находящееся на достаточном удалении в виде отдельных опорных пунктов, истребляет разбегающихся. Если даже не преследовать, то одной такой «процедуры» хватит, чтобы заставить остатки любой банды уйти навсегда из района. В любом случае, как организованная сила они существовать перестанут. Это не то что «банда рассеяна, видны пятна крови и следы волочения», это взаправду будет. Почему именно «остатки», объяснять надо? Когда представите себе последствия налета батареи установок БМ-21 «Град» на неукрепленный объект, тогда снова обсудим.
В общем, Трофимыч с Гнездиловым договорились, причем договорились обо всем. И о том, что председатель поедет завтра по окрестным селам агитировать, и о том, что вояки подкинут еще десяток стволов и несколько ящиков патронов из своих запасов сельским. И о том, что вместе с нами в село прибудет разведгруппа из роты артразведки, к которой присоединимся мы с Васькой, и поведем ее разведывать объект. А уже они на нее наведут основные силы.
Кроме того, Гнездилов собрался договориться с ракетчиками об объединении усилий. Их основное оружие для нынешних времен не годилось, но зато у них всегда много внимания уделялось охране объектов, поэтому, если отрешиться от ракет, то во всем остальном они напоминали легкопехотные части. Например, их бэтээры куда больше подходили для дальней разведки местности, чем гусеничные МТ-ЛБ и «саушки» артиллеристов. Гусеницы — штука такая, требуют регулярной профилактики и ремонта. А в последние годы в РВСН завелся даже свой спецназ, предназначенный специально для обезвреживания диверсионных и террористических групп, нацеленных на объекты. И такая группа спецназа как раз у соседей имелась, чего тоже со счетов сбрасывать не следовало.
