– Так, мы уже проснулись? – Откуда-то из-за головы подошел доктор и посмотрел на меня с укоризной: –Что ж вы совсем себя не бережете, молодой человек? У вас в крови столько промилле, что я даже не до конца уверен, что вы живы. Нехорошо.
Доктор погрозил мне пальцем.
– Ножки мы ваши подлечили, – сказал он, – скоро будете опять бегать, как прежде. Тем не менее было бы весьма любопытно услышать, что же с вами произошло. Вашу, так сказать, версию событий.
– Мне тоже весьма любопытно, – откуда-то вышел Соколов с красным блокнотом и ручкой, – тем более что в твоей квартире, Архангельский, нашли два трупа. И ладно бы только девица, но иностранный студент – это, знаешь ли, попахивает международным скандалом!
Я рассказал все как было – про клуб, про такси, про мертвого африканца, про ведьму… В общем, все.
– Замечательная история, – сказал доктор, – все как я и предполагал. Алкогольный психоз, отягченный галлюцинациями и параноидом. Нужно лечить.
Соколов вздохнул:
– Вы правы, Илья Ильич. А я ведь вам не поверил сначала…
– Со всеми бывает, Андрей Андреевич, не волнуйтесь. И ведь, что самое интересное – в его бреде четко прослеживается система. Вы знали, что африканское племя йоруба придает особое значение близнецам? Так вот, эти Тайво и Кехинде – традиционные имена для йорубских близнецов. Считается, что у них одна душа на двоих. Один, как они это называют, окан.
– Хм, – Соколов пометил что-то в книжечке и кивнул в мою сторону, – а он откуда все это знал?
– Прочитал где-нибудь, мало ли. Или фильм документальный… И вы только посмотрите, как это повлияло на его алкогольный бред! Ведьма-оборотень, вы подумайте…
Доктор покачал головой и ушел, приговаривая: «Вы только подумайте – ведьма-оборотень».
Соколов глянул на меня, убрал блокнот во внутренний карман и тоже направился к выходу:
– Ну и натворил ты делов, Архангельский… Лечись уж теперь. Я тебя, как мог, отмазал.
* * *
И я лечился. Я ел их гадкую еду. Глотал их мерзкие таблетки. Ходил на их групповую терапию. Выслушивал каждый день «что ж вы совсем себя не бережете, молодой человек».
В конце концов я и сам осознал, что вся эта дребедень с африканским уду-вуду мне привиделась. Что нельзя столько пить. Что есть и другие способы бороться со скукой – я, правда, не понял, какие. В больнице их точно не было.
Меня направили на комиссию, где я рассказал правильную версию событий – про виски, про ревность, про галлюцинации, про параноид. Про кухонный нож, который я куда-то задевал. И меня выпустили. Поставили на учет сразу в двух диспансерах (наркологическом и психоневрологическом) и выпустили.
* * *
Я сорвал пломбу с двери и вошел в квартиру. Бардак– страшный. Дверь в кабинет изрублена, кухня и коридор залиты сухой кровью, кругом валяется моя одежда – видимо, был обыск.
Все бухло с кухни пропало, вместо него на полке лежала записка: «Конфисковал для твоего же блага. Соколов».
Я включил ноутбук и проверил почту. Сотни писем, срыв сроков, штрафы по проектам… Письмо из Бенина:
«С сожалением сообщаем, что Ваш родственник Тайво Архангельский умер. Жаль, что вы не воспользовались билетами и приглашением, которое мы Вам высылали. Все наследство г-на Тайво пришлось направить в Фонд помощи западноафриканским племенам (ФПЗАП). Если Вы намерены взыскать наследство через суд, обращайтесь ко мне по адресу: дом 10, бульвар Токпота, Порто-Ново, Бенин.
С уважением, адвокат Нбенге Ури, эсквайр»На кухне я нашел пачку сигарет – была у меня припасена для гостей. Сам я не курил – до больницы. Там-то кто угодно закурит. Во-первых, от скуки, во-вторых, от запаха, а в-третьих… Хотя не буду я вам о больнице, неинтересно это.
Я мысленно поблагодарил Соколова за то, что он не конфисковал и сигареты – он мог. Достал одну, взял зажигалку и вышел на балкон.
На балконе стояла белая птица с длинным красным клювом. Невидящим взглядом она посмотрела на меня и крикнула:
«Кхаа!»
Дмитрий Мордас
Прикосновение
© Дмитрий Мордас, 2015
Вечер не клеился. Рома молчал, сгорбившись за компьютером, и почти не обращал на Антона внимания, а тому не оставалось другого, кроме как пялиться на корешки книг или на улицу, где который уже день лил дождь.
«И зачем я вообще пришел? – думал Антон. – Соня-то вовсе отказалась идти, сказала, что Рома теперь какой-то странный, и взгляд у него злой, и что она вообще его боится».
– А Соня почему не пришла? – словно прочитав его мысли, бросил через плечо Рома.
– Говорит, дела какие-то.
Крутанувшись на стуле, Рома окинул Антона рассеянным взглядом.
– И в прошлый раз ее не было… – пробормотал он, а потом вдруг выпалил, подавшись вперед: – Почему ты отворачиваешься?
– Чего? – переспросил Антон. Он только сейчас заметил, что запястье у Ромы исцарапано в кровь.
– Ты все время прячешь лицо, – сказал тот и почесал руку. – Не могу понять, зачем.
– Ты о чем, вообще?
Ромин взгляд несколько прояснился, и он покачал головой:
– Да так. Ни о чем. Забудь. Это не только ты. Все теперь такие.
Он отвернулся, и опять стало тихо. Было слышно, как за окном стучит в подоконник ветка березы, точно робкий, но настойчивый гость, которому непременно нужно войти.
– А ты веришь в привидения? – спросил неожиданно Рома. В комнате, слабо освещенной только монитором компьютера, под шум дождя за окном, этот вопрос заставил Антона вздрогнуть. – Нет, даже не в призраков… в странное… в сверхъестественное.
– Не знаю, – ответил Антон. – Может, что-то такое и есть, только сам я не видел. Хотя, может, видел, но не понял, что это сверхъестественное.
– Понял бы, если бы видел.
Казалось, на этом разговор и кончится, но Рома, помолчав немного, продолжил:
– Тебе не встречались смертельные файлы? Ну из тех, что посмотришь и умрешь?
Антон рассмеялся. Напряжение немного спало.
«Сейчас он предложит мне посмотреть какую-нибудь чушь и, может быть, попытается напугать: закричит или еще что-нибудь еще такое выкинет. Это как раз в его духе».
– Как же! Смертельные видео с двумя миллионами просмотров на Ютуб. Проклятые фото, которое школьники ставят себе на аватарки. Блин, кажется, слышал даже о смертельной странице ВКонтакте. Серьезно. Правда, потом оказывается, что видео, дескать, было неполным, фотография немного не та, вот если ты найдешь полную версию или «ту» фотографию, вот тогда точно помрешь.
– Все так. – Рома встал, подошел к стене и принялся ковырять пальцем обои. – Мне одно такое попалось. Говорят, нужно посмотреть его три раза… но это, наверное, чепуха. Просто… я не хочу его смотреть… а оно…
