– Я потом тебе расскажу, – пообещала она, видя, как смущенный водитель усердно делал вид, что следит за дорогой.
– Плосто этот дядя хочет посмотлеть на твои титьки, – серьезно сказала Кристи, и Женя ее одернула:
– Все, замолчи!
Водитель покраснел до самых ушей и сделал громче радио. Кристи безразлично смотрела вперед. Солнце уже давно село, и они ехали в кромешной темноте.
Прошло минут сорок, когда девочка встрепенулась:
– Сколо плиедем!
– Зачем вам этот Горячий Ключ? – все-таки не выдержал водитель. – Вы не слышали, что там недавно произошло?
– Нет. А что случилось? – удивленно спросила Женя.
– Дык об этом даже в газетах писали, – увлеченно стал рассказывать мужчина. – Одну тетку какой-то псих…
Когда он закончил, лицо Жени было бледным и задумчивым. Неужели происшедшие события имеют отношение к Руслану? Почему бы и нет? Не зря же Кристи так волнуется. Ее дочь, кстати, напротив, была самой Невозмутимостью и практически никак не отреагировала на рассказ словоохотливого шофера. Вскоре она показала пальчиком куда-то в сторону:
– Там. Туда идет долога, нам туда!
– Поворачивайте, – сказала Женя.
– Но там гравийка, – возразил изумленный мужчина, тем не менее притормаживая. – Вон, разве не видите, сплошные заросли, вон, даже отсюда видно. Машина может не проехать.
– Я сказала, поворачивайте! – повысила голос Женя, и окончательно сбитый с толку водитель закрутил рулевым колесом.
Несколько сотен метров они тащились по разбитой тропе, автомобиль то и дело чертил неподтянутым глушителем по кускам щебня, и по рассерженному лицу шофера было видно, что он думает об этих странных и неугомонных пассажирах.
– Завезли хрен знает куда, – вполголоса проговорил он. – Самому бы теперь выбраться…
– Все, мамочка, – тихо сказала Кристи и крепко сжала кисть матери своей крошечной ладошкой. – Мы плиехали.
Женя сказала мужчине, чтобы он остановился.
– Э, вы куда? – обалдело спросил шофер, видя, что женщина с девочкой выбираются из машины. – Там же ничего нет! Тут одна глушь, куда вы на ночь глядя?!
Женя сунула ему две стодолларовые купюры и молча захлопнула дверь. Водитель торопливо спрятал деньги, покачал головой и дал задний ход.
* * *
– Боже, – шептала Инга, обхватив лицо руками. – Боже, не могу в это поверить… Все как в тот день!
Руслан мягко взял из рук женщины фонарь и осветил соседнюю комнату. Интерьер был довольно скудный – лишь один стол. Он стоял в самом центре комнаты, и на нем чернело что-то бесформенное. При ближайшем осмотре стало видно, что это горка костей, пожелтевших от времени. Кое-где виднелись истлевшие лоскутья какой-то одежды.
– Это… она, – прошептала Инга. – Боже, прошло столько лет! Бедная!
Руслан положил руку на хрупкое плечо Инги, с удивлением для себя обнаружив, что ему доставляет какое-то странное удовольствие находиться рядом с этой женщиной.
– Вернемся, – сказал он, увлекая ее за собой.
Они вернулись в комнату, где на скамье сидел Клепа. Он разорвал рукав рубашки и с озабоченным видом разглядывал рану.
– Рус, бля буду, но эти шавки наверняка бешеные, – криво усмехнулся он, шмыгнув носом. Руслан ничего не ответил.
– А хотя, – продолжал Клепа, заматывая укус тряпкой, – какой смысл мне сейчас жить?!
– Прекрати! – резко сказал Руслан и посмотрел в окно. Там царила странная, гнетущая тишина. – Инга, посвети, – попросил он. Инга подошла к окну, направив луч на улицу. Руслан присвистнул – собак не было.
– Может, рискнем? – предложил он.
Инга молчала, Клепа вообще, казалось, выпал из обоймы реальности.
Руслан взял из рук женщины фонарь, вглядываясь в темноту. Губы его плотно сдвинулись – к дому кто-то приближался твердым, уверенным шагом. Кто бы это мог быть?
– Сюда кто-то направляется, – вполголоса сказал он.
– Да и хер с ним. У меня рука болит, – вяло сообщил Клепа. Дыхание со свистом вырывалось из его рта, и Руслан с беспокойством посмотрел на друга – он не знал, насколько серьезно ранен Клепа, но ему явно становилось хуже.
Возле двери послышалась какая-то возня, и Руслан до хруста в костяшках пальцев обхватил рукоятку пистолета. Хорошо, что он успел заменить свежую обойму. Интересно, сколько еще запасов осталось у Клепы?
– Кто там? – громко спросил он.
– Дядя Руслан, это вы? Это Саша, – прозвучало за дверью. Голос был глухой и какой-то заискивающий, словно говоривший пытался скрыть своим лицемерным тоном какую-то пакость. – Впустите меня, пожалуйста. Мне холодно.
Рука Руслана потянулась к засову, как вдруг его локоть обхватила рука Инги.
– Не спеши, – холодно сказала она. – Ты уверен, что знаешь этого человека?
– Саша?! – закричал Клепа. Задыхаясь, он поднялся со скамьи и засеменил к выходу. – Саша, это ты? Откройте ему дверь, падлы!
– Папа?! – тонко вскрикнули за дверью.
Руслан нервно повел плечом – ему явно не нравился этот писклявый голос. Было в нем что-то кривляющееся, ненастоящее…
– Клепа, подожди, – остановил он друга. – Пускай он выйдет на свет.
– Уйди, янки хренов! – вскричал Клепа, вытаскивая пистолет. Он направил ствол в лицо Руслану. Тот спокойно смотрел в черное дуло. Оно пахло едким дымом.
– Давай, стреляй, дружок, – чуть слышно выговорил Руслан.
Рука Клепы дрогнула, и он крикнул:
– Саша?
– Папочка, я здесь! – радостно отозвался Саша.
– Подойди к окну. Там, немного левее от тебя.
– Ты не веришь мне? – издав смешок, поинтересовался тот, кто был снаружи, но Руслан уловил в вопросе легкое раздражение. – Иду, иду.
– Что случилось с мамой, Саша? – взволнованно спросил Клепа, подходя к окну.
Руслан посветил фонарем. Их взору предстала сгорбившаяся фигура, стоявшая боком. Лица человека не было видно, он старательно отворачивал его от света. Почему-то при виде этой фигуры Руслан подумал о выкарабкивающемся из пещеры гоблине.
– Их было трое, – сказала фигура, не поворачиваясь, – они набросились и убили маму с Игорем. Я убежал.
Это прозвучало автоматически, будто говоривший репетировал эти слова десятки раз, перед тем как озвучить.
– Маму, – прошептал Клепа. – Убили маму.
– Ты впустишь меня? – настойчиво прозвучал вопрос, и Клепа, истерично хихикнув, посмотрел на Руслана.
– Он никогда не называл Лену мамой, – выплевывая слова, проговорил он. – Только мачехой или Ленкой.
– Откройте дверь, е…е уроды! – взвилось стоявшее за окном существо. – Тут полно собак, вы что, не видите?
Словно услышав команду, к фигуре метнулась сухопарая тень с тлеющими угольками-глазами и потерлась ушами о ее колено. Сгорбленное существо ласково погладило пса.
– Это не он, – в ужасе просипел Клепа. – Это…Это…
– Повернись лицом! – крикнул Руслан, хотя уже давно понял, что это не сын Клепы. Во всяком случае, если даже стоявшее на улице существо и было Сашей, то сейчас с ним явно происходило что-то не то. Что-то очень хреновое, как сказал бы покойный Серый.
– Я-то повернусь. А в штаны не наложишь? – с тихой угрозой поинтересовалась темная фигура. – Говорю: откройте дверь.
Она повернулась, и Руслан отшатнулся назад, Клепа глухо вскрикнул.
– Знаешь, а она просила не стрелять, Клепа, – прошипело существо, вскидывая ружье. – Твоя сморщенная дырка Ленка. А я ей в еб…ник заряд дроби зафигачил. Ой-ой, умирает зайчик мой. А Игоря покромсал как капусту.
Выстрел прозвучал настолько неожиданно, что Руслан лишь успел оттолкнуть от окна Ингу. Стекло разлетелось вдребезги, один большой осколок рассек Руслану лоб. Клепа застонал, схватившись за глаза. Руслан в испуге подумал, что его друга тоже ранило, и лишь потом понял, что у Клепы началась самая настоящая истерика.
– Мама… Лена!!! Господи, как это… ха, кха… Игорь, боже, тварь, неужели у тебя поднялась рука на брата, ты, мразь, ты…
Руслан выстрелил, промахнувшись. Пригнувшееся во дворе нечто перезарядило ружье и выстрелило снова. Пуля вошла в пустое окно и вонзилась в рассохшуюся доску стены.
– Давай, Рус! Убей моего сына! – хрипел Клепа, смеясь и рыдая одновременно.
Инга в ужасе сидела на полу, зажмурив глаза. Руслан вытер заливающую лоб кровь и снова выстрелил. Пуля оторвала существу безымянный палец и, оставив царапину на затворе ружья, с визгом ушла в темноту. На холодную траву закапала кровь, от нее струился легкий пар.
Существо зашипело и выронило ружье. Пес, крутившийся у его ног, словно почувствовал неладное и бросился в заросли.
– Никто из вас не доживет до восхода солнца, – процедила фигура, облизывая кровоточащий обрубок. – Я вернусь за вами. Чуть позже.
Руслан прицелился, но существо метнулось в ночь, и он медленно опустил пистолет. Клепа беззвучно плакал.
* * *
Саша был в смятении. Он был настолько ошеломлен отпором, что забыл о ране, уже второй за сегодняшнюю ночь. Но если пробитое Игорем плечо немного утихло, то культя отстреленного пальца болела невыносимо, и он машинально посасывал ее, как ребенок леденец, и рот его скоро стал алым, как улыбка клоуна. Он шел, не замечая, что к нему присоединились попутчики – несколько костлявых псов бесшумно семенили рядом, вывалив наружу длинные языки.
