Парадоксально, но так оно и есть. Обучение рукопашному бою вот уже пару десятков лет как убрали из программы обучения стражей порядка. Негуманно, видите ли, можно покалечить задерживаемого. А сие, как вы понимаете, не есть гуманно и толерантно. Да и не требуется сейчас это, если быть предельно искренним. Марио, Холбик, прочие Гончие и им подобные, да и моя вовсе не скромная личность — это исключения из правила, причем довольно редкие. Вот власть имущие и сочли, что ради исключений не стоит рисковать и сохранять у охранного Корпуса хоть какие-то рудименты силы и умение убивать. Сочли вредными системы жесткой нейтрализации разыскиваемых. Нет, не глупость это, а точный расчет! Гадкий, склизкий, но совершенно умный и правильный с их колокольни.
Нет, никакой попытки броситься, выстрелить. Да уж… Вспоминается какой-то экзотический зверек, при малейшей опасности прикидывающийся трупом, чтобы его не сожрали. Звери ведь не едят дохлятину, брезгуют. Так и тянет последовать их примеру! Нельзя, ибо как же мне обойтись без еще одного элемента будущих декораций? Так что срываю с его пояса разрядник, выдаю поощрительный пинок под зад и сопровождаю поближе к двум остальным «деталям». И, конечно же, нож подобрать полезно будет. Не оставлять же такую хорошую вещь местным обглодкам?
— Вид у тебя, Крест, ну такой разочарованный, — усмехнулась Лио. — Странно. На мой взгляд, все было очень весело.
— Обхохочешься! Я уже с ностальгией вспоминаю о Гончих. Эти были хоть и неприятны, но опасны… Жестоки, но воинственны. С садистическим уклоном, зато личности, а не бараны из стада.
— Мир может измениться, и ты это очень хорошо знаешь.
— Знаю… Потому и готов делать то, что мне само по себе омерзительно и не свойственно. Работа палача не для меня. И почему она так и липнет? — Лио хотела было ответить, но я прервал ее. — Не утруждайся, прекрасное и опасное создание, которое только и помогает держаться в этом безумии. Вопрос ведь сугубо риторический. И все же, как бы я хотел проклясть на веки вечные тех, кто довел нашу жизнь до такого убожества и гнусности.
— Дела лучше проклятий. Овеянные мистической силой, наши действия могут стать переломными. Так один камень, упавший с вершины, увлекает за собой остальные. Десять камней, сотня, а там уже образуется лавина, сметающая все с грубой, первозданной силой. Все сказки о конце мира — полная чушь, но и в них есть доля истины. Конец одновременно есть начало, а мир не идет по прямой. Он вращается по спирали, каждый новый виток и есть конец старого вместе с началом нового.
Этот мир умирает, Крест. Он уже почти мертв. Все происходящее даже не агония, а подергивания трупа, через который пропускают электрические разряды. Нельзя войти дважды в одну и ту же заводь времени, но можно начать новый цикл. А рождение всегда идет через боль, кровь, грязь… Делай свое дело и не сомневайся в правильности пути. Стоит закрасться сомнениям и половина силы и решимости исчезают. Делай свое дело, не стоит рассчитывать, будто его сделают другие. Ау, где вы, другие? Быть может они только и ждут своего часа, а возможно что и нет никого вокруг. Стоит ли рисковать, надеясь на кого-либо кроме себя?
Лио. Пламенеющая… Оплетая паутиной слов, она способна на многое. Особенно если учесть, что все ее слова — правда, пусть и горькая. Но кто сказал, что истина приятна на вкус и легка для восприятия? Уж точно не я. Да и никто из умных людей такое не ляпнет иначе как для одурачивая не слишком умных особей.
Но за работу, а то чересчур тут задерживаться — не правильное решение. Сперва с мазохистом-извращенцем разберемся, ну а потом за правоохранительную парочку стоит приниматься. Только того, который дохлятинкой прикидывался, во избежание попыток бегства пристегнем наручниками к массивному креслу. Теперь при всем желании быстро и незаметно не смоется, благо более полусотни кило инертной материи сильно затруднят подобное начинание.
— Т-сс! — приложил я палец к губам. — Не вздумай орать, а то клянусь всеми силами, я тебе либо рот зашью, либо по-простому язык отрежу и скормлю твоему же приятелю. Надеюсь, он не вегетарианец? Да если и так, меня сие не остановит.
Орать отнюдь не доблестный представитель Охранного Корпуса явно не собирался. Кишка тонка, к тому же того и гляди на улицу погулять выбежит. Да и этот, портье мерзкого внутреннего содержания, начал подвывать тоскливо, аки псина на морозе.
Однако, поехали. Четыре веревочные петли, столько же ножей, которые неугомонная Лио мигом добыла с кухни. Плюс объект воздействия в единичном экземпляре и стена, обшитая деревянными панелями. Собственно, больше ничего и не требуется. Ну а если и понадобится, то внесем коррективы по мере необходимости. А покамест веревочные петли на конечности, ножи же мощными ударами забиваем в стену. Аккурат в промежуток между петлями и собственно конечностями испытуемого образца. Прелестный крест получился. Ну, не совсем крест, скорее один малоизвестный среднестатистическому обывателю символ. Если быть совсем точным, то руна Хагалас. Читал я интересу ради пару трактатов о рунах, но никогда не думал, что полученные оттуда сведения способны обрести практическую ценность.
Хагалас… Изменение, новшество, свобода и освобождение — вот ее качества и первооснова. Возникновение этой руны указывает на настоятельное желание освободиться от ограничивающей связи с сугубо материальной реальностью. Возможность ощутить иной мир, способный окрасить реальность в новые краски. Руна стихийного разрушения, событий вне контроля тех, кто боится прикоснуться к безудержной мощи первобытных стихий. Могущественная сила, пробуждающая сила. А формы, в которых она предстанет, могут быть совершенно непредсказуемы.
— Это не совсем Хагалас, точнее это ее более поздний вариант «живого креста», — поправила меня Пламенеющая. — Разрывая то, что презираешь, получаешь силу. А тут уже полностью соответствует твоему пути.
— Только послание не поймут, слишком оно завуалировано. Да и откуда среди тех, кто увидит сие зрелище, специалисты по рунам в частности и мистике вообще?
— Ничего, у нас еще эти двое есть, — взгляд девушки переместился на стражей порядка. — С ними можно просто позабавиться в меру твоего желания. Тут и упакуем потаенный смысл в более понятное и приземленное выражение.
Рука Пламенеющей окуталась призрачным огнем и дотронулась до лба прикованного в виде креста. Шипение обугливаемой плоти, крик боли и полная тишина. Объект без сознания, зато на лбу красуется надпись из трех букв крайне нецензурного содержания. Нет, вовсе не то, что некоторые могли бы предположить, гораздо более похабное. РАБ… И это не оскорбление. Просто является верным и окончательным диагнозом.
