А еще не давала покоя недавняя встреча…
Я стоял под душем и думал о том, что произошло со мной. Кто был под личиной гурха? Зачем он пошел со мной? Что было нужно неведомому существу?
А если его действительно не было и мне все привиделось? Может быть, я сам расчленил человека и скормил его птицам? Но откуда тогда взялся ганлин? Инструмент, который делают из костей молодых юношей и девушек, чаще всего убитых мастером, изготавливающим эти флейты? Я уже давно привык к тому, что мир вокруг меня иногда становится совсем не тем, чем представлялся на первый взгляд, но это происшествие казалось абсолютно фантастическим.
Тшеринг ведь тоже видел ганлин.
Хорошо бы спросить о гурхе Тиссу, но так, чтобы не показаться сумасшедшим…
Я выбрался из душа, вытерся, оделся, затем продезинфицировал рану, заклеил пластырем. И мое чистое лицо, отражающееся в запотевающем зеркале, несмотря на тени вокруг глаз и еще резче выступившие скулы, стало выглядеть гораздо приличнее. Я вернулся в комнату, оставил вещи и отправился в обеденный зал.
Проходя мимо комнаты для медитаций, наполненной дымком ароматических палочек с сандалом и огоньками светильников, я увидел там несколько расслабленных фигур, полулежащих на скамьях и подушках. Кое у кого в пальцах тлели сигареты с сильным запахом, который и пытались заглушить сандаловым ароматом…
Народу в зале было много. Никто не хотел сидеть в ледяных, продуваемых ветрами комнатах. Почти все места в теплой, просторной уютной столовой оказались заняты. Даже у железной печки, обогревающей все помещение, сидели на табуретках пятеро оживленно беседующих мужчин, периодически заглушая ровное жужжание других голосов громовым хохотом.
Тисса и Джейк занимали самый дальний столик у окна, но сначала я подошел не к ним.
Освальд по-прежнему дремал на своей лавке, ему не мешали ни голоса, ни снующие мимо официанты с подносами еды. По-моему, это было основным его занятием в свободное время. Помню, как-то на него пролили стакан сока. Испуганный кайлатец замер, ожидая скорой суровой расправы, но врач, не просыпаясь, только стряхнул с груди не успевшую впитаться в одежду жидкость и повернулся на другой бок.
Я подошел к нему, позвал по имени. Освальд вынырнул из-под шапки, идентифицировал меня и нехотя принял вертикальное положение.
– Что с Кирой? – спросил я, присаживаясь рядом.
Он мотнул головой в сторону выхода и ответил глухим со сна голосом:
– Улетела. Сказала, что ей надоели горы. Вызвала вертолет, и до свидания.
– Ты ее отпустил?
– Не надо смотреть на меня с такой укоризной, – буркнул Освальд, зевая. – Ничего страшного с ней не произошло. Небольшое переохлаждение, легкая форма высотной гипоксии, синяки, ссадины, переутомление. Кстати, что это у тебя на физиономии?
– Царапина.
– Со снежным человеком обнимался? – хмыкнул он.
– Вроде того, – ответил я, машинально прикоснувшись к пластырю. – Ладно. Спасибо за помощь.
Он пожал плечами:
– Это моя работа.
Снова завалился на скамью и, приняв удобное положение, спросил:
– Кстати, вы куда идете?
– В Ронгбук. И дальше до озер.
Глаза Освальда сверкнули профессиональным интересом:
– Все лекарства с собой есть? Дексаметазон у тебя не просрочен? А то я заранее на троих койки в больнице подготовлю.
– Не просрочен. Все нормально.
– Ну хорошо. Тогда удачи. – Он натянул шапку на глаза, абстрагируясь от окружающего мира.
Я поднялся и перешел к столу, за которым сидели мои трекеры.
Джейк ужинал, низко склонившись над тарелкой. Его порядком осунувшееся лицо выражало крайнюю степень недружелюбия, и по мрачному взгляду, брошенному на меня, стало понятно, что ни на какие вопросы он отвечать не будет, пока не доест последний кусок момо.
Тисса наслаждалась холодным соком. На столе перед ней стояли несколько жестяных запотевших баночек с изображением апельсинов и яблок. Вымытые, тщательно расчесанные волосы искрились под светом керосиновых ламп, синяя кофточка с короткими рукавами и глубоким вырезом имела весьма отдаленное отношение к походной одежде.
– Как все прошло? – спросила она, не глядя на меня, когда я сел рядом.
– Нормально. – Я взял одну из ее баночек, открыл и залпом выпил содержимое.
Тисса неодобрительно покосилась на меня, но ничего не сказала.
– Где Дик? Нам надо обсудить дальнейший маршрут.
Девушка указала взглядом на стол в противоположном конце зала.
Дик щеголял в черной майке, демонстрируя всем окружающим свои накачанные бицепсы, и беседовал с компанией молодых людей и девушек, благоговейно ему внимающих. Судя по всему, рассказывал о своих недавних героических приключениях.
– Жертва синтола! – усмехнулась Тисса, наблюдая за ним.
– Жертва чего?
– Ну да, ты же не знаешь последних веяний моды. Мужики накачивают мышцы синтетическим маслом и превращаются в атлетов, не тратя время на спортзал. Идиоты.
– А девицы надувают губы и грудь силиконом, – буркнул Джейк, вытирая соус на тарелке куском хлеба и отправляя его в рот. – Мне все равно, что вы делаете с собой, лишь бы это выглядело эстетично.
– Между прочим, у меня все натуральное, – холодно заметила Тисса.
Он пренебрежительно пожал плечами, затем повелительно махнул Дику. Тот быстро закруглил разговор и, провожаемый разочарованными возгласами восторженных слушателей, направился к нашему столу. Сел и спросил весело:
– Что, Райн, проводишь новый инструктаж? А чего это у тебя с лицом?
– Помолчи и слушай, – перебил его Джейк, отодвигая тарелку.
– Завтра тяжелый переход, – сказал я, глядя на каждого из спутников по очереди. – Мы идем через перевал Тхокла. Это четыре тысячи восемьсот метров. Остаемся в Лобче, на следующий день добираемся до Горак Шепа, и это будет нашей последней цивилизованной остановкой. Дальше начнутся дикие места, куда обычно не ходят трекеры. Мы ночуем в палатках, еду готовим сами…
– Да-да, – нетерпеливо перебил меня Джейк. – Это мне известно и входит в стоимость.
– Я хочу, чтобы вы оценили свои силы. Путь долгий и тяжелый. Быть может, вам не стоит так рисковать? Я могу довести вас до Черной горы, с ее вершины видны озера. Потом мы спустимся к базовому лагерю альпинистов у подножия Матери Всех Богов.
Пока я говорил, меня прожигал жгучий, гневный взгляд Тиссы. Явно больше всех недовольной моими словами. Она хотела сказать что-то резкое, но передумала, крепко сжав губы.
– Ты был там? – спросил меня Джейк.
– Был.
– Дорогу помнишь?
– Конечно.
– Тогда в чем проблема? Почему мы не сможем пройти там, где прошел ты? – Он понимающе улыбнулся, наклонился ко мне поближе, обдав крепким запахом дорогого парфюма, не заглушающим запах пота, и произнес доверительным, приглушенным голосом: – У меня такое впечатление, Райн, что ты кое-чего недоговариваешь. Надоело возиться с нами? Думаешь, вчерашний случай напугал нас? Или опасаешься, что мы снова задержимся в пути и тебе придется отбиваться от сумасшедших? Но этого больше не произойдет. Я оценил твои усилия. Так что, может быть, некоторое вознаграждение за твою вчерашнюю помощь нам, компенсация морального ущерба, поможет тебе принять нужное решение?
