Она передвигалась к другому мечу, который мог быть ей доступен и, если она достанет его из Антонио, вероятно, это будет означать конец для Руби.
Она проскользнула по полу рядом с ним, по всей видимости быстро двигаясь вперед. Он упал на спину, несмотря на нестерпимую боль, так у нее не было возможности ухватиться за рукоятку. Она пнула по плоской стороне лезвия, из-за чего под рычагом его грудь раскрылась сильнее, легко разделяя его плоть и ткани. От агонии от почти отключился.
Руби рванула вперед по проходу с гримасой ненависти. Близняшка заметила выкинутый нож Руби и поползла рядом с Антонио прямо к нему. Он схватил ее за волосы и потянул ее к мечу, торчащему у него из груди. Сестра завизжала, когда кончик меча проткнул ее глаз и погрузился ей в голову. Маленькие струйки глазных тканей стали стекать по лезвию. По мере того, как волны боли раскатывались по нему, Антонио одернул руку, в которой по-прежнему между пальцами застряли волосы женщины, увлекая ее голову за собой. Лезвие продолжало погружаться в ее голову до тех пор, пока оно не вышло из ее макушки. Крик прекратился. Мозговые ткани окружали лезвие, на его колени стекала теплая кровь.
Руби встала на колени напротив него со слезами на глазах.
- Ох, - она взяла его за руку. - Антонио. Мне так... так жаль.
Антонио сжал ее руку, тряся головой. Он не мог обдумывать слова без затруднений, но выговорить их было намного сложнее.
- Все... в порядке... Руби. Ты иди... с-сейчас... Я... Я пойду... тоже.
Затем он не смог и обдумывать слова.
Тень прохода, как будто заволокла абсолютно все.
* * *
Руби протерла глаза. Она хотела оплакать Антонио, но если эти сатанинские трусы убьют ее, пока она будет оплакивать его тело, не будет ли его жертва бесполезной? Она прожила достаточно долго, чтобы понимать, что скорбь может подождать более подходящих обстоятельств.
Она проверила оба конца прохода, держа меч наготове. Порез жег ее грудь, кровь пропитала всю рубашку спереди и теперь капала на ее штаны. Будь он на пару дюймов глубже, он мог бы быть смертельным. Пока звуки смерти раздавались практически отовсюду, ей практически ничего не угрожало. Она могла просто выйти сейчас через главную дверь и оставить остальных здесь.
Хотя, даже если это и было возможно, она бы так не поступила. Это все происходило по какой-то причине. Она не могла понять, почему Бог забрал такого семейного мужчину, как Антонио, и оставил такую одинокую женщину, как она. У него должен был быть на нее какой то план во всем этом. Она должна была его исполнить, каким бы он ни был.
- Пресвятой Антихрист, бабуля, ты все еще живa? – раздался голос.
Руби моргнула перехватив меч. В конце прохода возникла девушка. В руках у нее был пожарный топор, и Руби поблагодарила Бога, за то что не поменяла меч на нож, несмотря на то, что меч был явно тяжелее. Ей нужна была более длинная дистанция.
По мере приближения девушки, Руби ее узнала. Она была в команде, которая встретила их в подсобке. Все это произошло, как будто вечность назад, но Руби не забыла ее.
- Должна признать, я не удивлена, что ты все еще жива, юная леди, - проговорила Руби. - Только не с этой желтой полосой на спине.
- Меня зовут Диззи Кью. Если не тупая, запомнишь, потому что ты вот-вот будешь молить меня о пощаде.
- То есть ты не убежишь снова, поджав хвост? Я даю тебе фору.
- Нахуй иди, карга старая, - зловещая улыбка девушки стала шире.
Диззи сорвалась на Руби, держа в одной руке топор у основания, второй пытаясь схватить Руби за голову. Каким бы ни был меч, он всяко был легче топора. Диззи не прикинула свои шансы перед началом атаки. Когда она приблизилась, Руби упала и замахнулась на ноги ненавистной суки. Топор просвистел над головой. Руби промахнулась мимо одной ноги, но меч прошел сквозь другую, как сквозь мокрую бумагу.
Диззи накренилась в сторону, из обрубка ноги кровь хлынула, как из брандспойта. Топор упал на пол. Она прильнула к стойке с морозильниками, визжа на децибелах, которые рвали слух. Следующий удар Pуби прервал крик, разрезая глотку девушки, а вместе с ней и артерии внутри. Среди витрин поднялся кровавый туман. Диззи подняла руку, по-прежнему стараясь защититься от атак Руби, которая держала меч обеими руками и рубила с особой жестокостью. Вскоре защищающаяся ладонь валялась на полу, затем левая ладонь, правое предплечье и левое предплечье.
Ее собственные руки горели от напряжения, Руби в последний раз вонзила меч в женщину, глубоко вонзившись в ее торс. Она не думала, что смогла бы вытащить его обратно, даже если бы захотела.
- Тебе стоило снова убежать, - задыхаясь сказала Руби.
Она наклонилась, чтобы взять нож, сморщившись от боли в спине.
После пары вздохов, она направилась в сторону проходов, где последний раз видела Стефани.
* * *
Деcмонд двигался обратно к задней части магазина, наталкиваясь на разные тела, одно за одним. В отделе деликатесов Лэйла лежала на спине, покрытая кровью. Его фаворит, Гор, застрял - блядь - в консервной открывалке. Последний из его доверенного круга был мертв. Как, блядь, эти педрилы из "Фрешвея" настолько их потрепали? Как им вообще удалось так долго продержаться?
Подумай о хорошем, - повторял он себе. - По крайней мере, ты не ранен.
До тех пор, пока в "Дьявольской Пище" есть сильный лидер, они всегда могут набрать новый персонал. Может даже устроить ярмарку вакансий в магазине. Но позволит ли Аларик, региональный управляющий, заправлять магазином Деcмонду после того, как все обернулось, и при таком уровне текучести кадров? Очевидно, теперь они точно не конкуренты магазину в Молине. Они обошли их по всем фронтам, когда сожгли "Продуктовый Вин-Дикера". У него был потенциал для реального подсчета жертв здесь, а не просто разрушенного здания, но он отсосал, почти так же, как и этот мудоеб Фентон отсосал ему.
Где вообще этот мудоеб? Он должен был проявлять себя.
Деcмонд должен был собрать остатки своих пехотинцев снаружи. Он поднял свою рацию.
- Все группы, ответьте.
Он подождал.
Шум.
Он повторил команду.
Ничего.
Может ли быть такое? Могли их тоже грохнуть? Что, блядь, за групповой взъеб! Что за ебучая китайская тревога о надвигающейся катострофе говношторма группового взъеба! В ярости он швырнул
