Смерть химика была неприятной, но довольно быстрой.
Они прижались друг к другу в темноте, оба чувствовали, как мельница давит сверху своим весом, словно прижимая потолок к полу. Келсо вроде бы совладал с паникой, хотя время от времени его тело деревенело от внезапных звуков в яме. Он щелкал зажигалкой и держал ее перед собой, водя из стороны в сторону, чтобы проникнуть через подавляющий мрак, но ее огонек сжался почти с булавочную головку. Только поняв, что звуки издает бегущий паразит или само здание стонет под собственным весом, Келсо немного успокаивался, гасил огонек и снова прижимался к Элли. Но его тело продолжало дрожать еще несколько минут после этого.
До того они потратили несколько часов, исследуя подземелье в поисках выхода, слабого места в стенах или потолке. Поначалу Келсо в диком остервенении выковырял из стены расшатавшийся кирпич и раскровенил себе пальцы, стараясь проделать ход. Он остановился, только когда Элли оттащила его, сказав, что это бесполезно. Она тоже чувствовала клаустрофобическую панику, но в отличие от Келсо не поддавалась ей. Впрочем, Элли не испытала тех кошмаров, какие достались ему.
В конце концов она отползла, передав ему зажигалку, которая стала горячей от постоянного использования; Элли слишком устала, чтобы продолжать поиски, и боялась за Келсо. Словно одержимый, он не обращал внимания на ее уговоры и был поглощен только поисками выхода. Элли прислонилась спиной к лестнице под люком и тихо плакала. Страх Келсо сделал его чужим. За несколько полных жизни дней, что они были знакомы, Элли почти привыкла к его внезапным сменам настроения, но между ними всегда оставалась какая-то связь, какое-то поддерживающее их обоих общее чувство. Теперь эта связь разорвалась, и рядом с Элли был совсем чужой, охваченный отчаянным страхом человек.
И вдруг он остановился.
Она услышала, как Келсо тихо зовет ее, словно только что понял, что не один здесь. Элли отозвалась. И он оказался рядом, обнял ее и тыльной стороной руки вытер слезы с ее лица. Она прижалась к нему, все еще немного напуганная.
— Прости меня, Элли, — прошептал Келсо.
Она помолчала, потом уронила голову ему на грудь.
— Ты расскажешь мне, что с тобой произошло, Джим? Ты сказал, что понял...
— Я все еще путаюсь. Это так невероятно, что я не уверен, не галлюцинация ли это.
— Что за галлюцинация, Джим? Пожалуйста, скажи мне.
— Не сейчас. Лучше поищем выход отсюда.
Почему-то она поняла, что он просто не хочет пугать ее без необходимости — хватит страшного положения, в котором они оказались.
— Здесь нет выхода, Джим. Мы замурованы в погребе.
— Или в склепе.
— Давай, давай, утешай меня.
— Извини.
— Не извиняйся все время, просто откройся мне. Помни, что я с тобой.
Он поцеловал ее в лоб, и она ответила, потянув его голову вниз, пока губы не встретились.
— Не люби меня, Элли, — прошептал он. — Не люби меня.
— Поздно, — ответила она.
Спустя какое-то время они продолжили свои поиски, и на этот раз действия Келсо были лишены признаков безумия, стали более осмысленными, но менее уверенными. В конце концов, когда огонек зажигалки почти затух, они сдались.
— Крысы, — сказал Элли, когда они снова уселись у стены под лестницей. — Черт возьми, как они сюда попали?
— По трубе. Какие бы дыры здесь ни были, Элли, они не для нас. Они слишком малы, даже если мы их отыщем.
— Так что же нам делать?
— Ждать.
— Пока не придут ублюдки Слодена и снова не накачают тебя наркотиками?
— Теперь ты меня утешаешь? Когда откроется люк, у нас будет шанс.
— В самом деле? — скептически проговорила она.
Он прислушался к темноте вокруг, потом вложил что-то ей в руку. Предмет был тяжелый, с грубыми краями — осколок кирпича.
— Зачем это? — спросила Элли.
— Положи в карман. Я тоже возьму. Когда они придут, я поднимусь и нападу, а ты просто швырни это в морду тому, кто окажется рядом.
— Боже, это не большой шанс.
— Больше нам ничего не остается.
После этого оставалось только ждать. Они не говорили, но прижались друг к Другу, и странно — Элли ощутила, что из Келсо выходит напряжение. Он по-прежнему нервно подскакивал, когда в темноте что-то двигалось, и потом его тело несколько минут дрожало, но почему-то казалось, что к нему возвращается смелость. Словно он столько пережил, что больше уже не оставалось ничего страшного.
Но для Келсо это было непросто.
Прошлой ночью в подземелье он испытал — или думал, что испытал — нечто такое, что объясняло много странных и трагических происшествий в его жизни. Причину его несчастий. Это оказалось правдой — он был Ионой. Но если попытаться объяснить это Элли, не примет ли она его за сумасшедшего? Мысль, что она заперта здесь в темноте с сумасшедшим, может переполнить чашу. Но может быть, он в самом деле сошел с ума? Или наркотик просто привел его к ложному открытию?
Келсо отмел воспоминание. Ничего подобного не может быть. Просто наркотик сыграл шутку с его сознанием. И все же действие ЛСД было противоречиво. Келсо знал, что от чрезмерной дозы, которую ему ввели, он не должен был прийти в сознание по крайней мере двадцать четыре часа. Могло ли потрясение от увиденного нейтрализовать влияние ЛСД?
И теперь он знал, что должно произойти что-то ужасное. Напряжение, возраставшее в последние несколько дней, было готово прорваться, извергнуться с катастрофической силой. Какой-то внутренний инстинкт говорил ему это. Келсо чувствовал себя отчаянно беспомощным, но ощущал странную решимость. Словно вся его жизнь шла к этой точке, к кульминации пережитых за всю жизнь безумных мгновений. Возможно, ЛСД так освободило его сознание, что он смог постичь ту невидимую «силу», которая так долго преследовала его. Возможно, этому проявлению способствовало умственное освобождение. Он путался, боялся, но не собирался уступать. Келсо знал, что не может уступить не только ради себя, ни и из-за Элли. Теперь он знал, что она находится в страшной опасности.
Они плотно прижались друг к другу и стали ждать.
~~
Движение снаружи заставило обоих подскочить.
Хлопнула дверь, потом раздались голоса. Кто-то крикнул, и над головой послышались шаги.
— Они пришли, — чуть ли не с облегчением прошептал Келсо.
Он приподнялся и схватился за перекладину лестницы. Элли тоже поднялась на ноги и нервно вцепилась в его руку. Они услышали скрежещущий звук и поняли, что тяжесть с люка отодвинули прочь.
Когда люк открылся, вниз хлынул ослепительный белый свет.
Келсо и Элли от резкой боли прикрыли глаза.
— Так-так, они готовы выйти, — прозвучал голос Баннена.
— Поднимите их. — Несомненно, голос Слодена.
