сковородки.
– Слушай, мне же ещё стол понадобится, стулья, кровать. Много чего придётся выносить, – Даша театрально тяжело вздохнула и, махнув рукой, продолжила, – но ничего, мы быстро справимся.
С каждой минутой сборов домовой всё больше и больше сникал. Он ходил по пятам за Дашей, театрально заламывал руки и, молча, тяжело вздыхал. Кот же, всё это время, забившись в уголок, тихо наблюдал за происходящим. Когда девушка начала двигать кухонный стол к двери, глаза кота от страха расширились, он чувствовал, что домовой доведён до крайности и сейчас что-то будет. А Дормидонт, вопреки всем ожиданиям, как только стол упёрся в дверь, вместо того чтобы разбушеваться, сдался, махнул рукой и обречённо произнёс:
– Ладно, лучше я с ним помирюсь.
Кот от страха вжался в стенку и начал икать.
– Вот, посмотри, до чего ты скотинку довёл, – сказала девушка с укором, – тебе не стыдно?
– Мне не стыдно? Мне??? – заорал домовой, и крик его, из человеческого перешел в глухой, потусторонний.
Кот вытянулся в струнку, закатил глаза и глухо шлёпнулся на пол.
– Ну, вот… Хана котейке, – трагично произнесла Даша.
– Нихрена не хана, – огрызнулся Додо, – такие не дохнут, – подошел к коту и, взяв его за хвост, потянул на середину зала.
– Мяяяууу, – заголосил Василий и попытался вырваться из цепких лап домового.
– Чего ты мявкаешь, цыц. Ухи заложило от твоих воплей, – пробурчал домовой и оставил животное в покое, – я же говорил, такое не дохнет.
Кот, как только почуял свободу, мгновенно перевернулся и, вскочив на лапы, побежал к выходу.
– Стоять, – громыхнул домовой, – мириться будем.
Кот сел у двери как египетская статуэтка и обреченно опустил голову.
– Ребята, ну что вы? Ну, честное слово… – Даша даже не могла найти нужных слов от увиденного, – ну давайте жить дружно. Давайте сядем за стол переговоров, чаю попьём с конфетками.
– Вещи на место верни, – сверкнув красными глазами, ответил девушке домовой, – потом и говорить будем.
Даша в мгновение ока начала раскладывать вещи по местам, даже не понимая, почему послушалась домового. Тот уселся в кресло как на трон и начал командовать.
– Стол не так поставила, чуть-чуть левее. Кастрюля не там стояла, вниз убери.
Даша сначала послушно передвигала всё и убирала, но постепенно запал её прошел. Она начала понимать, что домовой над ней издевается. И когда в очередной раз Додо скомандовал убрать сковородку в другое место, девушка взяла её за ручку, и как бы взвешивая её в руке, сказала:
– Я сейчас как кому-то передвину между глаз, – сделав вид, что прицеливается, рявкнула Даша, – а ну, хватит тупить, давай, мирись с котом!
– Да понял, понял, – сказал домовой и слез с кресла.
Кот очень громко и тяжело вздохнул и зажмурился. Додо подошел к нему и совсем по-детски, застенчиво потянул руку. Кот сидел не дыша, с закрытыми глазами.
– Вась, – окликнула его девушка, – Васенька.
Кот приоткрыл один глаз и вновь зажмурившись, протянул лапку.
– Вот это другое дело, – удовлетворённо сказала Даша, – давайте, что ли, чай пить.
Девушка пошла на кухню, поставила чайник на плиту, а потом, махнув рукой, поставила кастрюлю с водой, чтобы сварить макароны.
– Вась, – крикнула она из кухни, – ты макароны с сыром ешь?
– Он всё ест, – ответил вместо кота стоящий на пороге кухни домовой, – молотит всё подряд, как мясорубка. Его прокормить невозможно. Потом ещё пожалеешь, что в дом привела.
– Да, ладно, чего ты ворчишь, прокормим как-нибудь. Ты лучше расскажи, чего это так на него взъелся, что прям война народная.
– Да чего тут рассказывать, – махнул домовой рукой, – маленькая ты ещё была, годика три тебе всего было. Заметили мы с Дарьей, что дар в тебе просыпается.
– А как это вы заметили? – удивилась Даша, – Я же вроде нормальная была, как все, пока этим летом сюда не приехала.
– Нормальная-то нормальная, да не совсем… Да ты и сама, наверное, уже заметила, как больно тебе или обидно, дождь идёт.
– Эээ, прости, это не совсем так, – перебила его девушка, – когда я плачу, тогда дождь идёт. Причём чем сильнее рыдаю, тем сильнее дождь льёт.
– Ну, это не столь важно, – отмахнулся Додо, – в общем, решили мы с твоей бабушкой, что нужно помочь твоему дару пробиться. Долго думали и рядили, как этому помочь, ну, чтоб и дар пробился, и чтоб побезопаснее было, а тут этот… Давай утопим, да давай утопим, ну, я и осерчал маненько…
– Ну да, маненько… – сказал выглядывающий из-за угла кот, – он тогда так разбушевался, что весь дом разнёс. Мне всю шерсть на спине повырывал, я потом три года новую отращивал, а Дарье строителей пришлось нанимать, чтоб дом отремонтировать.
– Сам виноват, – пробурчал Дормидонт, – это всё из-за тебя… Что заработал, то и получил.
– Да что я, собственно говоря, такого сказал? – начал возмущаться кот, – Так все колдуны испокон веков поступали.
Даша почувствовала, что разговор вот-вот опять перерастёт в ссору и перебила обоих:
– Так, тихо всем… Это не столь важно. Важно другое, что вы тогда решили?
– Да ничего не решили. Я тут пошумел, потом пока ремонт сделали, лето кончилось, и мать тебя в город увезла. А на следующий год уже об этом никто и не вспоминал.
– Что, дар перестал проявляться?
– Да нет. Ровный он у тебя какой-то стал.
– Как это? – удивилась Даша.
– Да вот так. Плачешь – идёт дождь, и всё… Совсем всё… Больше никаких проявлений дара не было.
– И что вы решили делать?
– А ничего. Решили оставить всё как есть. Ну, плачет девчонка, ну дождь идёт, и что с того?
– И отношения с котом тоже менять не стал… Поругался из-за ерунды, а мириться не захотел.
– Ничего себе ерунда, – возмутился домовой, – дитятко маленькое в прорубь опускать. Варвар, он и есть – варвар.
– Лето было, какая прорубь? – раздался обиженный голос из-за угла.
– И правда. Сам же говорил, лето на дворе было.
– Да что-то я как-то, – домовой почесал затылок, – не подумал тогда…
– Ага, и так двадцать лет подряд, – прокомментировал кот, – признайся Дормидонт, ты был ко мне очень несправедлив.
Домовой растерянно посмотрел на Дашу.
– Да, – покачала головой она, – вот так оно и бывает.
– И всё равно, – вдруг нашелся Дормидонт, – даже если в речку дитёнка бросать, это же жестокость какая.
– Не я первая, не я последняя, – пожала плечами Даша, – что же делать, если именно так дар проявляется во всей красе. Не Василий же это придумал. Вон, бабушку-то в прорубь в детстве макали и ничего… выжила. Кстати, может всё-таки меня бросали потом в речку-то? Неспроста же я стала бояться воды. Ну, не совсем, конечно, воды, я же не Бастинда,
