ушло в забвение, и теперь это лишь один-единственный для них музей, где нет абсолютно ни-ко-го.
– Пошли в школу?
От Мартинового предложения сердце Ричарда похолодело.
Заведение для пыток оказалось заброшенным.
– Погнали, осмотрим изнутри тут всё?
– Мне немного страшно возвращаться настолько глубоко в прошлое…
– Ничего, я с тобой… – Марта обнала Ричарда.
– Ой, да что ты говоришь!
Знакомая прихожка. Без охранника. Стула не имелось. Всё вокруг валялось. Очень много пыли.
– Тут без фонарика не обойтись!
Окна имелись. Все они подчистую открыты нараспашку. В коридорах было то темно, то светло. Марте вспомнился поезд. Обшарпанные стены. Полы в песке. Падает штукатурка.
– А тебе не страшно, если на нас обрушиться потолок? – сказал Ричард.
– Да мы быстро, туда и обратно! Побежали! – она схватила его за ладонь и потащила за собой. Пролетая по лестничной клетке, эхом раздавался шум их мятежных шагов. Всё начало сыпаться.
Дверь не пришлось открывать – её не оказалось. А кабинет математики принял абсолютно идентичный окрас, что и вся школа: облупившаяся краска от стен, недостаток стульев и парт. На почти каждом столе лежали здоровенные камни. Одна из длинных ламп, которая обычно висит над партами, держится на единичной резинке.
– С этого всё и началось…, – начал Ричард. Он взял свою шапку и стащил с головы, прижимая к груди.
– Тяжёлые были времена. Давай сильно не погружаться. Я не хочу.
Марта пошла обратно по направлению к лестничной площадки.
– Стой! – сказал Ричард. Он взял её за шиворот и развернул. – Туда нам надо.
Отвисшая с одной стороны табличка на двери гласила еле заметными крупными буквами белым по синему – ТУАЛЕТ.
Марта сопротивляться не стала, словно как раньше, когда её схватил Оллскоп… она снова окунулась в прошлое и зашла вместе с Ричардом в кабинет воспитания.
– Смотри, Ричард! Кровь! – с ужасом подметила Додсон. Прилипшая жидкость бордового цвета уже считалась частью интерьера.
– Но подожди, её всегда ведь убирала уборщица… эх, как её там? Да ну неважно.
– Но с другой стороны, кровь, по-видимому, новая, иначе бы она обветшала и исчезла со временем.
– Эта проклятая дурная энергетика притягивала отбросов общества, чтобы решить между собой разногласия? – предположил Дэвис.
– Да уж, повезло нам учиться вместе с тобой в этой школе…
Ричард приоткрыл дверь кабинки, вспомнив о самом главном.
– А вот и туалеты…
Клозеты находились в удручающем состоянии. Весь в чёрном налёте от застоя воды, которой нет. С разбитым бачком.
– Стоит ли проверять остальные?
– Нет, Ричард. Мне уже не по себе. Я хочу уйти из этого места. Оно пропитано дерьмовой энергетикой.
– Наконец-то мы выйдем отсюда! Пошли, посмотрим, что с магазином случилось, и можно тогда уезжать подальше от этого проклятого места.
– Когда мы ещё увидимся, Ричи? Я не хочу тебя терять.
Дэвис взял Марту за руки, встав к ней напротив.
– Давай я в гости к тебе приеду через месяц, на два денёчка? Потом ты кто мне.
– Это совсем мало.
– Увы, отпуск я распланировал на семью. Зато, как мы оторвёмся за эти два дня, ты и представить себе не можешь! – Его голос был наполнен душевной искренностью. Такой милый и добрый голос… просто невозможно сказать "нет".
– А мне нравится твой энтузиазм! Ну! Что будет, то будет, бог с ним!
– – -
На изумление одноэтажный магазин «Заходи» выглядел как и прежде. Почему он совершенно не изменился за эти сорок лет? И как прежде красно-белый цвет высвечивал свой фасад, точно гипнотизируя селянина или простого проезжего остановится и зайти в магазин. Название в стороне не осталось без внимания. Оно по аналогии светила своими заглавными буквами. Контур обрамлён всё теми же трубками красного неона. А под ней приставлена стрелочка, указывающая на выход. По краям стрелки выставлены лампочки, поочерёдно помигивая: сначала чётный ряд, потом нечётный. Всë как в детстве. Но по какой причине всë это выглядит как новое?
– Смотри, Марта! Машин совсем нет, а магазин, как ни в чём ни бывало, работает! – указал на факт Ричард, выйдя из парка «Хвойная долина», которая отныне стала деревья-переростком.
– Так, подожди. А разве он светился когда-нибудь по утрам?
Дэвис задумался.
– И правда. В моих воспоминаниях он горел исключительно ночью…
Вопрос остался на плаву.
Огромная парковка, которая заполняла пол-Алимровки и являлась чуть ли не символом посёлка городского типа, исправна работала.
Чувство волнения не покидало взрослых. Они одни на пустой плоскости. Более того, даже отдалённо не галдели птицы. Ничего, кроме как колыхание иголок доносилось до ушей, схожий с шумом прибоя воды к берегу.
– Не хватает перекати поля и какого-нибудь ковбоя напротив нас, – отметил Ричард.
– И не говори, – выдавила смешок Марта.
Они уверенно зашагали по направлению к магазину.
– Будь готова ко всему. Никто не знает, что ждать от магазина, который работает для НИКОГО.
У Марты вспыхнуло очередное озарение.
– А вдруг создался новый парадокс? Помнишь, раньше машины битком забивали всю автостоянку, при этом народу в самом магазине не ахти какое. Сейчас же может случиться всё иначе. Машин нет, покупателей навалом.
Автоматические двери с лëгкостью раскрыли душу магазина, как и тогда, когда им было всего по пятнадцать лет. И как это понимать? НИКОГО. Для чего весь этот переполох? Только для продавцов и технического персонала? На фоне играла фирменная музыка заведения, знакомая с детства. Она выступила строительным материалом для пробелов прошлого.
– Давай что-нибудь купим? – сообразил Ричард.
– Ну, полки и вправду утыканы различной фигнёй. Не изменяя нашим временам, – огляделась с порога Марта.
Стеллажи, как и всегда, уходили глубоко в небо, несмотря на одно этажность здания.
Как ни странно, каждый приобрёл по пачке чипсов. Вода им почему-то совершенно не понадобилась. А вот кассиры нынче изменились в характере: они улыбались во всю ширь, прям как небезызвестный на целый мир Доктор Ливси.
– Здравствуйте, сегодня для вас наступил прекрасный день? – Кассир машинально начала пробивать товар.
– Что?
– С Вас 200 рублей, – лаконично произнесла продавец.
– Хорошо.
На коже красовалась татуировка чуть выше предплечья. Чёрным по бежевому было чётко прописано: «MADE IN: Beling».
– Спасибо Вам за покупку, приходите ещё! – автоматически оттарабанила фразу кассир. По ощущениям голос являлся человеческим, но выделялся уж слишком приторно-идеальным послевкусием.
– Пошли, Март. Это то, о чём ты подумала. – Еë организм стопорнуло на месте. Она не могла пошевельнуться, вместе с тем раскрыв рот на полную катушку.
На радость ветер прекратил свою работу. Хотя взамен показались осадки в виде замороженных каплей, плавно приземляющихся вниз, на землю. Взрослые прошли через парковку, снова в парк. Разбитых лавочек повсюду слишком много. Они обошли не один
