Марка поразило то, что было на покрывале.
В уши яростным водопадом ворвались стоны.
Женские стоны.
Сандерс замер, смотря на завораживающую картину: десятки, сотни женщин сплелись невообразимым единым организмом. Большинство были обнажены, но встречались и частично, и полностью одетые. Здесь находились все: блондинки, брюнетки, шатенки, рыжие, причём всех возможных рас. Собственно, трудно было выделить кого-то конкретного в этой массе. Взгляд то и дело натыкался на обнажённые тела, горящие красным огнём глаза и длинные клыки. В первый момент, сбитый с толку, Марк решил, что здесь одни вампиры, однако потом осознал, что это далеко не так. В лучшем случае, пополам.
…красивая брюнетка, изящно согнув в коленях длинные, покрытые испариной, ноги, страстно прижимала к себе вампиршу, впившуюся ей в горло…
…совсем юная — лет шестнадцать — шатенка слилась в поцелуе с другим исчадием — между их губ струилась свежая кровь…
…ещё одна роскошная брюнетка, одетая в лёгкое летнее платье, вовсю глотала кровь, сочащуюся из раны на горле средних лет блондинки, но они обе ещё не были вампирами, в чём Сандерс убедился, когда брюнетка на секунду оторвалась от источника, чтобы отдышаться — судя по всему, ей безумно нравилось происходящее…
…очередная молодая женщина лежала на животе — из свежих глубоких порезов на её спине сочилась алая жидкость, которую находящаяся рядом вампирша не пила, а просто размазывала по своему телу…
…где-то в массе извивающихся нелюдей безнадёжно затерялась хрупкая молодая девушка — кровопийцы облепили её со всех сторон, одновременно высасывая из неё кровь вшестером — двое из рук, двое из ног, одна из шеи, и последняя из груди; тело несчастной, казалось, бледнело на глазах…
…с самого краю покрывала распростёрлось тело прекрасной азиатки; на шее и руках виднелись следы укусов, кожа снежной белизной сильно контрастировала с доминирующим в окружающей обстановке красным — несомненно, жизни в ней уже не было, однако она подрагивала и немигающим адским взором смотрела в потолок…
Марк, несмотря на то, что картина была в каком-то смысле даже возбуждающая, почувствовал непереносимое отвращение. Борясь с взбунтовавшимся желудком, он прислонился к ледяной стене и попытался отвести взгляд в сторону ближайшего окна, которые все, к слову, высотой почти не уступали самой зале и доходили непосредственно до пола. Но если зрение можно отвлечь чем-нибудь сторонним, то со слухом бороться бесполезно. Какофония звуков, в которой преобладали стоны, сводила с ума.
Сандерсу безумно хотелось обхватить уши руками и, упав на пол, вжаться в стену, свернувшись в позу эмбриона, потому что выносить творящийся вокруг ужас было выше его сил. ВСЕ женщины, находящиеся здесь, были красивы, у ВСЕХ отличные фигуры, но… Это беспорядочное движение блестящих испариной живых тел и мертвенно гладких оболочек вампиров напоминало копошение червей в куске разлагающегося мяса. Издаваемый «массой» шум воспринимался вовсе не как женские голоса — ничего нежного и приятного под потолок не возносилось и уж тем более не возвращалось, искажённого эхом, обратно.
Это всё НЕПРАВИЛЬНО, МЕРЗКО, ЧУДОВИЩНО. То, что видел и слышал Марк, в корне противоречило самой Жизни.
— Вижу, ты оценил нашу скромную обитель по достоинству, — вмешалась Элизабет в его бешено мечущиеся в ставшей неожиданно тесной голове мысли.
Сандерс не ответил, положив на лоб ладонь и стараясь унять учащённое дыхание.
— Скажи честно — тебе ведь понравилось, да? — спустя минутную паузу вновь обратилась к нему она.
Он снова промолчал.
— Все они здесь не случайно, Марк. Как я уже говорила, нам не нужны «простые» женщины — мы выбираем лучших. В первую очередь, по внешним признакам, конечно же. И даём им лучшее. Вечная жизнь, это как оргазм — невозможно насытиться.
Сандерс повернулся к ней.
— Я от тебя только и слышу, что об оргазмах и прочем, — с нескрываемым омерзением на лице произнёс он: — Неужели вы все настолько тупы и поверхностны, чтобы не замечать более ничего?
— Это о чём речь идёт? — притворно нахмурилась Элизабет.
— О любви.
— Как-как? — опять наигранно изумилась вампирша, а потом расхохоталась: — Любовь, да? Слушай, где-то я слышала об этом. Стоп, ну точно! Это вроде то, что ты испытываешь по отношению к Джейн?
— Можешь иронизировать, сколько хочешь, но ты знаешь, что я прав.
— Ещё бы! Если, конечно, не замечать очевидный факт, что любовь, в отличие от того же оргазма, невозможно почувствовать. Точно так же её нельзя увидеть, услышать, учуять, в конце концов. Следовательно, её элементарно не существует.
— Тебе… вам всем не понять.
— Ну-ну. А скажи-ка мне, герой, что ты предпочтёшь, — она указала на извивающуюся массу тел, — секс хотя бы с одной из этих дамочек (любой, на выбор) или своё любимое занятие — мечтание при Луне о Той Самой?
— Ты знаешь ответ.
— Между прочим, я могу его выяснить непосредственно у тебя в голове, так что не пытайся скрыть от меня истину.
— Ради Бога — излазь хоть каждый дюйм!
— Да, неудивительно, что ты неудачник по жизни, — вздохнула Элизабет.
— Зато я живу.
— Ну, если ЭТО ты называешь жизнью, то тогда конечно…
— Может, хватит нести чушь, а? Что-то долго ты меня ведёшь к Джессике!
— Значит, я несу чушь? Хорошо, — она внезапно схватила Сандерса и припёрла к стене. — А что ты скажешь, если твой сон станет реальностью?
— О чём ты? — чувствуя ледяной холод её рук, спросил он.
— Известно, о чём. О том самом сне, что тебя вывел из твоего шаткого равновесия на целый день, — улыбнулась она.
— Откуда ты знаешь об этом?
— Ха! Да я, можно сказать, была автором сценария, хотя — надо признать — не сразу, а с середины. А потом почти до самого вечера пичкала тебя разного рода видениями «в тему». Неплохо ведь вышло, верно? Очень неплохо, на мой взгляд. Удивительно, до чего же просто тебя сломать.
— И дальше что? — невольно вздрогнув, задал не самый умный вопрос Марк.
— А то, что я могу добраться и до неё. Что скажешь? — выжидающе посмотрела на него вампирша.
— Скажу, что твой блеф на редкость неубедителен.
— Вот значит как? В качестве ответной реплики предлагаю тебе внимательно оглядеть присутствующих дам.
Сандерс невольно метнул взгляд на стонущее месиво.
— Видишь? — продолжала Элизабет. — Здесь собраны женщины со всего мира. Дело в том, Марк, что нам всё равно, кто наша избранница и чем она занимается — это для нас ничего не значит. Точно так же нам плевать на местонахождение: любая — я подчёркиваю — ЛЮБАЯ женщина на планете наша потенциальная цель. Тем более, если она уникальна. Так что не надо думать, будто ты при козырях — у тебя вообще на руках нет ни одной карты.
— Думаешь, я тебе поверю? — не особо уверенно произнёс он.
— Ну знаешь, — закатила глаза вампирша. — Ты либо очень тупой, либо очень наивный. Наверное, убедить тебя сможет только сама Кейт, когда она станет одной из нас, и я слёзно попрошу её обескровить тебя!
Видя, что нужный эффект достигнут, Элизабет приблизила своё лицо очень близко к лицу Марка и добавила:
— Не правда ли, ирония судьбы — тебя убьёт та, которую ты любишь почти так же, как Джейн! Чёрт, я хочу это видеть!
— Ты говорила, что случайных женщин здесь нет, что здесь только самые лучшие, — не отводя взгляда от её красных глаз, проговорил он. — В таком случае, почему тогда среди них затесалась такая омерзительная шлюха, как ты?
— Ты хочешь меня разозлить, невзирая на то, что я могу сделать не только с Джессикой?
— Если б я хотел тебя разозлить, я бы врал тебе, а так я говорю чистую правду.
— Ну, — почесала затылок Элизабет, — спорить не буду — я никогда и при жизни не пыталась косить под невинную овечку. Но, вопреки твоему желанию оскорбить меня, я вовсе не стыжусь этого. Мне это нравится!
— Кто бы сомневался.
— Между прочим, ты вовсе не отказался от моих услуг в день нашей «судьбоносной» встречи.
— Ты была всего лишь средством для разрядки. Банком спермы, если угодно.
— Ладно, тогда будем считать ту ночь внеплановой. Ведь в остальном у тебя на редкость правильный вкус в женщинах. Без иронии — Джейн, Кейт, Джессика, наконец… будь я проклята — есть, где развернуться!
— Отдай мне мою сестру — и покончим с этим дерьмом.
— Мы, вообще-то, не договорили. И говорить мы будем столько, сколько захочу я, а не ты. Не пытайся уйти от темы, которая тебя действительно испугала — это видно даже по твоей физиономии.
— Да пошла ты!
— Позволь тебя удивить в очередной раз, — Элизабет огляделась по сторонам и указала куда-то. — Видишь ту очаровательную девушку у окна? Ту, что забавляется с взрослой женщиной с явным перевесом сил на своей стороне? Её зовут Уитни Хасман, она прожила в человеческом облике до 68 лет, после чего попала в наши руки. Сколько ты ей дашь сейчас?
