О! Это идея!
Я хищно уставилась на ладонь ловца, что лежала в непосредственной близости от груди жнеца, и у меня созрел коварный план мести и освобождения одновременно. Очень осторожно я взяла за пальцы кисть серого, приподняла и ме-е-едленно потянула к Саи. Собралась с духом и одним резким рывком дернула ногу из захвата. Жнец тут же начал хватать воздух и приходить в себя. Вот тут я и подсунула ему ладонь Вала. Он мгновенно притянул ее к груди обеими руками, и удовлетворено всхрапнул, когда нашел свою пропажу. На лице проступила легкая улыбка. Коновал же спал как убитый и ему, похоже, вообще было плевать, с кем проводит ночи его ладонь.
Еще пару секунд простояв статуей над невольными голубками с задранной в небо ногой (надо же было ее куда-то деть, но так, чтоб не поймали повторно), я начала медленно переносить вес на левую сторону, где ждала спасительная пустота без тушек серых. Позади раздалось какое-то странное кряхтение, но списав это на бессознательные звуки во сне, я, наконец, преодолела полосу препятствий и выпрямилась.
А вот если бы я ночью в туалет пошла, мне бы пришлось половину лагеря перебудить и оповестить о своем желании? Кошмар!
Кряхтение повторилось. Я обернулась посмотреть на такого неспокойного соню и замерла. Если бы могла со своей бледностью краснеть, уже пылала бы алым, а так оставалось только внутреннее самобичевание.
Перед нужной мне палаткой стоял Мак, точнее, лежал на палатке, и ухохатывался в прикрывшие рот ладони. Временное место для сна уже наполовину повалилось, мягко скатывая на землю своего хозяина, но тому было все равно. Он беззвучно трясся в спазмах веселья.
Я не знала, что сказать. По реакции ясно, что мои рачкования не остались незамеченными, но оправдываться или еще что либо делать, я не собиралась. Просто подошла к наемнику, ногой отпнула его с ткани палатки и подняла упавшую опору. Не дожидаясь, когда Шут соизволит прийти в себя, забралась внутрь и стала ждать.
Ничего-ничего, отольются кошке мышкины слезки.
Через минуту на улице все стихло, только чей-то стойкий храп раздавался на весь лагерь. Ткань отошла в сторону, и явила вполне спокойного жнеца, только хитринки в глазах были свидетелями недавнего смеха.
— Ты бы мне своих людей еще на голову положил, — огрызнулась раньше, чем заговорил аловолосый.
Шут честно пытался не улыбаться, но воспоминание недавно виденного не давало ему и шанса это исполнить.
— Я… пфа-ха-ха… я не ожидал, что сегодня ночью тебе приспичит поговорить.
Он сел напротив меня и лукаво улыбался, наслаждаясь моим состоянием.
— Какого демона, ты прятал свой запах? — тут же выпалила свой вопрос, мгновенно уничтожая все веселье.
Сейчас оправдываться и юлить будет кто-то другой. От этой мысли стало теплее на душе, что позволило отпустить прежнее напряжение.
— Мышка, ты о чем? Я ничего от тебя не прятал? — и натянутая улыбка.
И как я раньше не замечала, что все его улыбки абсолютно разные.
— Мак, — я посмотрела прямо в бирюзовые глаза, — если ты хочешь и дальше играть в эти игры, то я лучше пойду, — и я действительно начала вставать.
Теплая смуглая рука опустилась мне на плечо и вернула на место.
— Смотрю, кто-то готов к серьезному разговору, — наемник взял мою ладонь и положил себе на колено, медленно поглаживая по внутренней стороне.
— Ты знаешь, как пахнут жнецы для существ с обостренным нюхом? — вдруг задал неожиданный вопрос Мак.
— А я должна это знать? — собственно, это и есть ответ.
— Только почуяв этот запах, ты сразу догадалась бы, что перед тобой необычный человек.
Жнец смотрел на мою ладонь и нежно перебирал пальцы, слегка массажируя у основания.
— Мы источаем вонь. Гниль, кровь и тлен — этим запахом пропитывается каждый служитель ордена Серых, но только жнецы так явно источают его. Если бы я не заглушил для вас эту нашу особенность, нас бы раскрыли, — легкое надавливание на середину ладони, что пускает приятную волну по телу.
— Такое я бы точно заметила, — прошептала сквозь сухие губы.
— Да твой демон меня и на порог бы не пустил, — хмыкнул мужчина и неожиданно коснулся губами сердцевинки ладони.
Жар тут же поднялся откуда-то из нутра и разлился по телу, заставляя участиться дыхание.
— Но… — я сглотнула, — ты пахнешь предгрозовым воздухом и смолой.
Я уже начала путаться. Неужели и это навязано его странными способностями.
— В самом деле? — Мак хитро улыбнулся и приложил мой указательный палец ко рту, будто раздумывал над чем-то.
— А тебе нравится, — кончик языка легко коснулся подушечки пальца, — запах грозы?
— Да, — тихий выдох.
Мстительный Рах, что он со мной делает, а я позволяю?
— М-м-м, сладко, — и фаланга исчезла за жадными губами.
Пришлось с силой сжать свободную руку, чтобы не упустить суть разговора. Хотя, какой разговор, это совращение!
— Почему этот запах был на Куке. Если бы не он, я бы никогда не кинулась на него.
С довольно пошлым чмоком пленника отпустили из клетки рта, но кисть не освободили.
— Скажем, я просчитался. Кук просил наделить его сногсшибательным запахом, чтобы ты не устояла, — тут он оскалился, а я все поняла.
— Ты скинул на него свой запах, уверенный в том, что воняешь, как помойка, — выпалила на одном дыхании.
Наемник слегка скривился на мое высказывание, но кивнул.
— Я даже грешным делом решил, что ты извращенка, когда слюни пускала на Кука, — отомстил, зараза.
— Ты поэтому не дал мне попробовать твою кровь?
Я вспомнила, как у меня насильно изо рта утянули сладкие рубиновые капли из прокушенной губы после поцелуя.
— Не хотелось всего одной каплей отпугнуть такую притягательную мышку, — и язык прошелся по запястью.
— Значит, — я неотрывно смотрела на наемника, что выводил только ему известные вензеля на мой коже, — у реки ты взбесился из-за моей возможной негативной реакции на твою кровь?
— Кто же знал, — поцелуй в сгиб локтя, — что ты такая особенная.
Губы скользят по плечу, теплый язык проходится по шее и замирает на подбородке. Нижнюю губу прихватили чужие зубы и медленно потянули вниз, прося открыться. Верхняя получила влажный легкий след. Как только я приоткрыла рот и выдохнула, властный язык тут же коснулся клыков, чуть надавливая. От такого внимания они незамедлительно удлинились.
— Ты получишь свой кровавый поцелуй, — хриплый шепот, скольжение нижней губы по режущей кромке клыка и теплая, пряная кровь наполняет мой рот.
Как только я распознала вкус уже любимой жидкости, полной жизни, сама впилась в губы аловолосого и опрокинула его на походное грубое одеяло.
Сколько мы так целовались, я не могла сказать, но нижняя губа Мака уже посинела от чрезмерного посасывания.
— Как тебе удалось обмануть моих демонов? Почему они не заметили моего отсутствия?
Я лежала на мужчине и нежно гладила его подбородок, шею, грудь, что обнажилась широким воротом рубашки. Сейчас все казалось правильным, но в то же время нереальным.
Я хочу доверится ему, хочу принять помощь. Но у него слишком опасная сила, которую он не единожды использовал на мне. Это доверию не особо способствует. Меня может сколько угодно тянуть к этому мужчине, но старые раны так быстро не заживают, а сомнения не раз спасали мне жизнь. Я дам ему шанс, но не более того.
— Я же уже говорил, мои способности меняют все шесть чувств существа, что попал в радиус моего влияния, — пояснил Мак, и провел рукой по моей спине.
— Мы далеко уехали от отряда, — не сдавалась я.
— Они попали под мое влияние раньше.
— Твои способности не ограничены временем? — я даже приподнялась, чтобы видеть выражение лица жнеца.
— Конечно, ограничены, — и широкая улыбка, предназначенная отвлечь меня.
Он недоговаривает. Есть еще что-то, но этого он мне не скажет. Вот! Вот она, причина моего недоверия. Все может быть обманом.
— Мышка, перестань нагнетать, — меня куснули в кончик носа, — тебе ничего не грозит, я обещаю.
