Они были в обычной бетонной комнате с белым столом, который был, насколько Клер могла сказать, привинчен к полу, как и два кресла по обе стороны от него. С одной стороны стола было удерживающее большое стальное кольцо. Кроме всего этого, комната не могла быть еще более пустой и скучной.
Только два стула. Клер задавалась вопросом, должна ли она сесть напротив Амелии, но нет — это было совершенно бессмысленно, только если той, кого подвергали допросу. К сожалению, это было в пределах возможного.
Услышав звук металлического скрежета и открывающейся и закрывающейся двери где-то в другом месте, она испытала осуждающее облегчение.
Наконец, толстая серебряная дверь на противоположной стене отворилась, и вошел охранник, не в черном костюме, но в черной трикотажной спортивной рубашке и синих джинсах. Было трудно разглядеть эмблему того же цвета, вышитую на рубашке.
Принадлежащий Амелии символ Основателя.
Он был вампиром — это было очевидно из неестественного оттенка его кожи — но кроме этого, он выглядел скучно приземленным. Обычный американский тип парней, не отличающийся от половины парней, которых Клер ежедневно встречала в колледже. Аккуратно подстриженные каштановые волосы, доброжелательная и профессиональная улыбка, уверенное выражение лица. Он больше походил на личного тренера, чем на тюремного охранника.
Он отступил в сторону, и, шаркая, вошла Ким.
Клер резко вдохнула. Она слишком хорошо помнила Ким: она была лживой, вероломной сукой, но она довольно хорошо начала. Ей всегда было присуще некое странное очарование, но сейчас не осталось даже намека на него. Ее лицо было бледным, застывшим, и без всякого выражения — Клер видела подобные лица в больнице, когда навещала отца после его последнего сердечного приступа. Люди, у которых был такой вид, были сосредоточены лишь на то, как прожить следующую минуту, час, день. У них не было будущего и никакой надежды на него.
Волосы Ким отросли уже до плеч, и часть их была по-прежнему окрашена в готический черный цвет, но остальные были грязно русого цвета. Ее видимый пирсинг больше не был таким заметным, даже в ушах, поскольку она не носила вообще никаких украшений. Она была в вязаной рубашке, как и Мистер Обычный американец, только ее была ярко-желтой. На груди большими черными буквами была надпись, гласившая «заключенный», с символом Амелии в углу. Клер догадалась, что та же самая надпись была и на спине. Она носила эластичные, в стиле занятий йоги, брюки и сандалии.
Ее ногти были короткими, на паре из них была кровь, где она укусила слишком глубоко.
Без какого-либо забавного лака сейчас. Ким выглядела грустной и одинокой, и больше, чем немного напуганной, особенно когда она увидела Клер и Амелию.
Она остановила взгляд на Клер и сделала шаг вперед. Ее охранник положил руку ей на плечо, мягко, и Ким, отвернувшись, прошла дальше. Он проводил ее к креслу. Не говоря ни слова, она села и положила руки на стол.
Он вытащил набор наручников и застегнул один конец на ее правой руке, а другой — на стальном кольце в столе.
Затем отступил назад, и превратился статую в строевой стойке возле металлической двери.
Ким продолжала смотреть вниз. Куда подевалось всё то плохое отношение, что она изображала с самого начала? Или злоба? Или сумасшествие — эту часть Клер лучше всего запомнила под конец. Теперь она была просто… опустошена.
Амелия произнесла: — Присаживайся Клэр. Ты хотела пяти минут. У тебя они есть. Я полагаю ты использушь их правильно.
Ей не хотелось, чтобы это проходило таким образом — в окружении наблюдающих и слушающих свидетелей. Неожиданно, Клер испытала огромную радость, что проговорилась Амелии в лимузине, потому что вести этот разговор, стараясь ничего не выдать, было бы очень трудно. Пожалуй, невозможно.
Ким не подняла глаз, даже когда Клер села. Она выглядела отрешенной.
— Ким? — Никакого ответа. — Ким, ты помнишь меня, не так ли?
Ким подняла голову, ее глаза были горящими и злыми.
— Конечно, помню. Кто тебя забудет? Как Шейн, кстати? Не устал еще от школьниц?
Внезапная вспышка ярости заставила Клер вздрогнуть, но, бросив взгляд на человека, стоявшего позади кресла Ким, она облизнула губы и продолжила.
— Шейн в беде, — сказала Клер.
— Хорошо. — Ким откинулся в кресле, насколько позволили наручники. — Надеюсь, что на этот раз это окажется смертельным для вас обоих.
Это было грубо, даже для Ким. Клер была удивлена. Она могла понять гнев Ким по отношению к ней, но почему Шейн? Он всегда был в центре внимания ее маниакальной одержимости.
— Ты не это имела в виду, — сказала Клер.
— О, именно это и подразумевала. Я прошла терапию, знаешь ли. Я в контакте со своими чувствами и дерьмом. — Ким левой рукой отбросила свои неопрятные волосы с лица, и рассмеялась. Это прозвучало вульгарно и агрессивно. — Он никогда не заботился обо мне, теперь я это знаю. Так что, пошел он. И ты. Спасибо, что заглянула. — Она бросила взгляд на своего охранника. — Я готова вернуться, сэр.
— Ким, — сказал он, все еще улыбаясь. У него даже были ямочки на щеках. — Ее пять минут еще не истекли. Веди себя хорошо.
Ким снова обернулась к Клер, снова вернувшись к тому высокомерному взгляду и замкнутому выражению.
— Есть один действующий сайт, — сказала Клер. — Транслирующий зашифрованное видео.
Тебе что-нибудь известно об этом?
— Потому что я раньше занималась разным шифрованием? — Ким пожала плечами. — Зачем мне это? Они даже не дали мне компьютер для игр, знаешь ли. Сказали, что я должна заслужить его. Пошло всё к черту. Я не играю в игры, чтобы получить то, что я хочу.
— Однако, ты работала с кем-то за пределами Морганвилля. Ты планировала заключить сделку ради ТВ-шоу. Для этого нужно было всё это потоковое видео. Я думаю, кто бы это ни был, он нашел другой… источник. И еще одну программу.
— Повезло им. — Пренебрежительные слова, но Ким взирала на нее с чуть большим интересом. — Что за шоу они запустили?
— Платное видео, — сказала Клер. — Рукопашный бой.
— С вампирами? — Ким рассмеялась. — Чувак, это гениально. Я должна была подумать об этом. Шоу было бы значительно лучше, чем зрелище, как ваши тошнотворно милые пары играют дома и вытворяют разные дикие штучки.
Клер хотела врезать ей… больно. Но она глубоко вздохнула и сказала с неестественным спокойствием.
— Мне необходимо знать, как взломать код и выяснить, как отследить его источник. Я полагала, ты знаешь.
— Конечно, я знаю, если это тот же код, что использовала я, — сказала Ким, и откинулась в кресле. — Но почему я должна тебе говорить?
