Натан тяжело выдохнул и почесал затылок. Я хотела столько всего сказать, но не знала, с чего начать. Несмотря на то, что я пострадала от насилия Кира, ненавидеть его у меня не получалось. И, конечно, не хотела, чтобы он умер. А также частичка меня отчаянно желала, чтобы он снова занялся со мной сексом.
Да… С того дня прошло уже несколько одиноких недель.
Но, несмотря на то, что я чувствовала к своему создателю, я не хотела, чтобы Натан ушел, пока мы не расставили все точки над «i». Возможно, то ощущение, которое на первый взгляд показалось мне похотью, было на самом деле более глубокой связью, чем я хотела признавать. Это напугало меня больше, чем перспектива надвигающейся смерти.
Наконец, Натан произнес:
— Я был в некотором роде идиотом.
— В некотором роде? Но, может, это мне нужно было довериться тебе? Я имею в виду, что если бы я сказала, что заключила сделку с Киром и теперь должна отправиться жить к нему, ты бы оценил это, верно? Ты бы не бросился спасать меня? — В ответ на мои слова Натан сардонически[73] выгнул брови. — Вот именно поэтому я ничего не сказала.
С каждой проходящей секундой я все больше и больше понимала, как сильно все это время скучала по Натану, но одновременно с этим так же сильно опасалась, что сделала неверный выбор, согласившись жить с Киром. Между мной и мужчиной, стоящим передо мной, не существовало никаких кровных уз, которые могли бы вселить в меня ложные чувства. Неужели это значило, что они сильнее, чем то, что я ощущала к Киру?
Как в замедленной съемке Натан протянул свою руку через ворота, и я потянулась ему навстречу. Когда наши пальцы соприкоснулись, сквозь меня пробежало какое-то необычное чувство, отличающееся от тех, которые я испытывала к Киру из-за нашей кровной связи. В этих ощущениях не было темноты. Натан поглаживал мою ладонь, а затем наши пальцы переплелись, и мы просто какое-то время стояли и пристально смотрели друг на друга.
— Кэрри, ты хочешь уйти отсюда?
Я опустила голову.
— Правда?
— Правда! — Натан тихо засмеялся. — Я могу вытащить тебя отсюда вместе с Зигги.
Я обернулась и взглянула на дом. В окнах Кира горел свет.
— Я хочу уйти, но…
— Но связь тянет тебя назад, — Натан сжал мою руку.
Слеза упала с моих ресниц прямо ему на ладонь и почти мгновенно превратилась в кусочек льда от холода его кожи. Почему я плакала? Я хотела убежать отсюда, ведь так?
— Я не знаю, достаточно ли сильнà, чтобы уйти от него, Натан. — Я не могла встретиться с ним взглядом. — Когда он далеко от меня, я не скучаю по нему. Но когда он рядом… чувствую, что нужна ему. Возможно, для тебя все это не имеет значения, но мне приятно осознавать, что я кому-то нужна.
— В этом есть смысл. Иначе, зачем еще ты решила бы стать врачом?
Слова Натана вернули меня в воспоминания, в которых я сидела рядом с доктором Фуллером в холодной раздевалке для медперсонала. Голос моего начальника колокольным звоном раздавался в моей голове: «Почему ты хочешь быть врачом?»
Я думала, что мне нужна была власть. Сейчас у меня появилась такая власть, но я не хотела пользоваться ею. Неужели Натан прав? Что я стала врачом не из-за какого-то бесчувственного стремления руководить, а желания быть необходимой и полезной совершенно незнакомым мне людям? Неужели я чувствую себя полноценным человеком только когда знаю, что кто-то нуждается во мне?
Самым обидным в моем откровении было то, что кто-то понял это раньше меня самой. Я, должно быть, самая наивная двадцативосьмилетняя женщина в мире.
— Кэрри, с тобой все в порядке?
Я взглянула на Натана:
— Я хочу уйти.
Он наклонил голову. Неуверенность отражалась на его лице.
— Ты имеешь в виду это?
Мысль о том, чтобы оставить такие вещи, как убежище и регулярное питание, должна было напугать меня. Но я не боялась. Когда умерли мои родители, я выжила одна. Единственной разницей было то, что сейчас я хотела быть сиротой.
— Да, — наконец ответила я. — Ты бы тоже убежал отсюда сломя голову, если бы увидел, какие здесь шторы.
Все еще держа мою руку, Натан подошел ближе к воротам и притянул меня к себе. Объятия были неловкими и причинявшими мне боль. Когда он отстранился, легкий румянец появился на его лице.
Значит, вампиры тоже краснеют.
— Слушай, план такой, — произнес он, предварительно прокашлявшись. — Когда мы явимся сюда, прячься. И что бы ты ни делала, не дерись ни с кем. Лучше будь поближе к Зигги. Они не тронут его. И, ради Бога, держись подальше от Кира. Он главная цель.
— Просто не делать глупостей. — После того видения я знала, что у Натана есть свои счеты. Поэтому хорошо, что он не знал о том, что Кир сделал с Зигги.
— Я думаю, уже слишком поздно для этого. — То, как настороженно взгляд Натана бродил по моему лицу, придало оттенок тревоги его словам. Но в следующий момент напряженность исчезла. Натан порылся в своем кармане и достал оттуда крошечную бутылочку: — Возьми ее.
Даже не подумав, я засунула ту в свой бюстгальтер, чтобы получше спрятать.
— Что это?
— Святая вода.
Я быстро начала рыться в лифчике, чтобы вытащить ее оттуда.
— Бог мой! Ты мог хотя бы предупредить меня!
— Извини, — он засмеялся. — Я же не думал, что ты засунешь ее в такое место.
— Что мне делать с этим? — спросила я, как только достала пузырек.
— Будь осторожна. Вода может оставить сильный ожог. Но ты сможешь использовать ее, чтобы защитить себя, когда это будет необходимо.
Надеясь хоть немного успокоить его, я покачала головой:
— Мне это не потребуется. Уже долгое время он вообще не обращает на меня никакого внимания. — Осознав, что мой голос звучал тоскливо, я быстро добавила: — Не то, чтобы меня это волновало.
— Тебя волнует это, — тихо произнес Натан. — Именно поэтому он не заслуживает тебя.
— Натан… — начала говорить я, но он перебил меня.
— Мне нужно идти. Помни о том, что я сказал, и еще раз просмотри планы, которые я дал тебе. Увидимся в субботу. — Он повернулся, сделал несколько шагов, но затем остановился и произнес не оборачиваясь: — Спасибо за то, что спасла мне жизнь.
Я достаточно хорошо его знала, чтобы понять, что когда Натан волновался, его акцент становился сильнее. Поэтому было практически невозможно разобрать его следующие слова:
— И, может, когда мы вытащим тебя и Зигги оттуда, ты расскажешь мне, понравился ли тебе рисунок.
Вернувшись в свою комнату, я вытащила свой портрет из тайника. После вечеринки мне придется сказать Натану, что на нем больше не изображена я. Потому что женщина на рисунке — совершенно другой человек. С ней еще ничего не случилось.
