– Как так? Почему?
– Именно потому, что он просто идеален. Но есть и еще одна причина.
– Какая же?
– Этот механизм был каким-то непостижимым образом помещен в абсолютно целый зуб!
Ставшие вдруг какими-то строгими и молчаливыми, следователи и криминалисты по очереди подходили к микроскопу, охали, ахали, и с изумленным видом отходили в сторону, давая возможность посмотреть на маленькое чудо следующему сотруднику.
– А что за жидкость выделяется из цилиндра? – спросил, наконец, один из сыщиков.
– Мы еще не обследовали, но, судя по тем данным, которые нам рассказал доктор из реанимации, я просто уверен, что именно в этом устройстве и находится тот яд, из-за которого чуть не погиб исчезнувший из больницы пациент.
– Получается, что та девушка, которая выдернула зуб у погибающего пациента, просто-напросто спасла ему жизнь? – догадался другой следователь.
– Получается, что так…, – растерянно ответил криминалист.
– Кто же они? Эти странные люди, кто они? И что вообще происходит? Что за чертова чертовщина здесь творится?! – заволновался самый молодой сыщик.
В это время, последний сотрудник, рассматривающий в микроскопе диковинный механизм, вскрикнул от ужаса и, побелев, отпрянул от микроскопа.
– Там, – выговорил он дрожащим голосом, – там…
– Что «там»? – со страхом спросил его сильно побледневший молодой сыщик, медленно продвигаясь по стенке к выходу.
Криминалист, первым обнаруживший механизм, заглянул в объектив и вздрогнул от ужаса – на предметном стекле, вместо фантастического механизма лежало живое существо. Оно было такого же микроскопического размера, что и механизм. Все его щуплое тельце было покрыто черной нечесаной шерстью, голова одновременно походила на поросячью и волчью, с подобием рыльца на конце. На голове выглядывали два черных рожка, а снаружи от них виднелись большие черные уши. Существо лежало на спине, положив одну нижнюю лапу на другую, и сложив верхние лапы на груди. Своими красными глазами – огоньками оно нагло смотрело прямо в объектив. Криминалист вдруг увидел, что существо сплюнуло в сторону черной слюной, а правой лапой показало ему оскорбительный жест.
В следующую секунду оно вскочило и побежало к краю стола.
– Ах ты мерзавчик! – возмущенно заорал криминалист, – лови его! Вот он, за микроскопом!
Он схватил со стола большую тетрадь и принялся изо всех сил лупить ею по столешнице, пытаясь прихлопнуть нахальное существо. Микроскопическое чудище ловко отпрыгивало в стороны, не давая ни одного шанса прихлопнуть его тетрадью. Опомнившись от шока, все, кто был сейчас в лаборатории, сгрудились вокруг стола и занялись ловлей ловкого пятимиллиметрового существа.
– Бей его!
– Вот так тебе!
– Где он?!
– Да вот же он!
– Лови его!
– Ускользает, гад!
– Прихлопните его!
– Бей! Вот он…
– Уходит!
Словно издеваясь над людьми, микроскопическое существо пару минут прыгало по столу, словно маленький каучуковый мячик, каждый раз резко меняя направление и ловко уворачиваясь от ударов, и с каждым прыжком немного увеличиваясь в размерах, а потом сделало гигантский прыжок на подоконник, а с него – на открытую форточку, и исчезло…
Все подбежали к окну. Маленькое чудище, уже успевшее вырасти до размеров спичечного коробка, стояло на карнизе. Повернувшись к людям, оно приветливо помахало им через стекло своей когтистой лапой, а потом отвернулось и пронзительно свистнуло. В следующее мгновение к окну шумно подлетела огромная черная ворона. Она села на карниз и отставила в сторону свое правое крыло. Рогатое существо взбежало по крылу, словно по трапу, и удобно уселось на спине вороны, крепко вцепившись лапами в перья. Повторно раздался оглушительный свист и ворона, на прощание печально взглянув на людей своей большой блестящей пуговицей, улетела в темноту…
Через два дня Петр подошел к Алле Степановне.
– Ну, что! Уезжаю я сегодня, Алла Степановна. Сколько я вам должен?
Она подсчитала окончательную сумму и Петр расплатился.
– Приезжайте еще!
– Наверняка приеду. Городок у вас… веселый…, приветливый такой. Кстати, что говорят в новостях, не нашли еще пропавшего пациента?
– Куда там! Найдут они! Как же. Исчез болезный, бесследно. Да и без него теперь делов хватает, – Алла Степановна перешла на доверительный шепот, – поговаривают, что в городе пару дней назад видели настоящего чертенка.
– Не может быть!
– Наши люди просто так болтать не будут. Раз говорят, что видели, значит, так оно и есть. Ох, чует мое сердце, не к добру все это… Видать, ждет наш город что-то страшное… Апокалипсис грядет… Майя правду говорили… Все начнется с Н-бурга, а потом пойдет по миру… Все! Приехали! Конец Земелюшке-то, планетке нашей родненькой…
– Уверяю вас, Алла Степановна, ничего страшного ваш город уже не ждет.
– Точно?
– Абсолютно!
– Ты-то откуда знаешь? – Алла Степановна подозрительно посмотрела на Петра.
– Источники есть, – шепотом сказал Петр.
– Серьезные?
– Самые, что ни на есть…, – Петр головой показал наверх.
Алла Степановна посмотрела наверх и уважительно покачала головой.
– Ох, родимый, успокоил… А то я на даче весь погреб консервами укомплектовала. На всякий случай. Куда их теперь девать – ума не приложу… Ну, майа! Попадитесь мне только на глаза!..
Такси до аэропорта должно было подъехать к гостинице только через два часа. Напоследок Петр решил прогуляться по Центральной улице, с которой его уже так много связывало. Он вышел на улицу и медленно прошелся до драмтеатра. Развернувшись, он побрел в обратную сторону. Подмигнув своей карикатурной копии на рекламе магазина «Аэлита», он проследовал дальше. Он миновал свою гостиницу и добрался до площади. Довольно усмехнувшись, он взглянул на вывеску «НУМ», купил в киоске пломбир в вафельном стаканчике, шоколадку, и вернулся в гостиницу.
– Это вам, – он протянул Алле Степановне шоколадку.
Алла Степановна отвлеклась от телевизора, мило улыбнулась и рассыпалась в благодарностях.
– А кто это осмелился переименовать ЦГНУМ? – с хрустом надкусив вафельный стаканчик, спросил Петр, изо всех сил сдерживая смех.
– Неизвестно. В новостях передали, что кто-то ночью залез на крышу и открутил две буквы. Теперь остался только «НУМ». Не знаю… Кому как, а мне новое название нравится гораздо больше. Дай Бог здоровья смельчаку, может, оставят теперь НУМ вместо ЦГНУМ-а, хоть языки свои перестанем ломать на ЦГНУМ-е этом, идиотском.
– Да уж, «НУМ» звучит гораздо лучше, – Петр откусил мороженое, снова пытаясь сдержать смех, – ну ладно, поднимусь в номер, соберу вещи – скоро такси приедет.
