– Эй, слышите меня?
– Молчи, или он вернется, – ответил кто-то. Дрожащий голос принадлежал Артёму. Парень был на грани истерики.
– Нам конец, братишка, – прошептал Ильдар. – Если меня убьют, обещай позаботиться о моей сестре.
Вот что нужно отвечать в такой ситуации: «Хорошо, позабочусь – умирай спокойно?» Или: «Мы выживем, всё будет замечательно. Розовые единороги спасут нас лучами радуги?»
Я тяжело вздохнул.
– Если с тобой что-то случится, – говорю, – Камилла сама тут всех на лоскуты порвет!
Ильдар рассмеялся, но тут же вскрикнул от боли и закашлялся. Кажется, нас услышали. Фонарь приблизился. Черная фигура появилась из-за него и остановилась в луче света.
– Хорошо, что вы пришли в себя, – прорычал вурдалак. – Мне пригодилась ваша кровь. Пришло время продолжить ритуал. Теперь мне нужно мясо.
На стол перед фонарем лег небольшой ларчик. Вурдалак открыл крышку и показал нам содержимое – скальпели, бинты, бутылочки с перекисью водорода.
– Постараюсь не убить вас. Вы мне еще понадобитесь. – В руках вурдалака появился длинный изогнутый нож.
Жуткие зубастые тени разбежались в разные стороны. Откуда-то справа послышался плач. Девушка всхлипывала, старалась сдерживать слезы. Артём завыл и заскулил. Вурдалак поднял руку с ножом, оттянул и отпустил острие. Лезвие оказалось необычайно гибким – оно долго дрожало, как пружина. Тварь шагнула вперед, нож прижался к моему лицу. Я затаил дыхание. Все мои внутренности сжались от холода. Вурдалак зашипел и отскочил в сторону. Так с острым лезвием он прошелся по всем пленникам. Я слышал, как скрипит зубами Ильдар, заходится воем Артем, охает Илья, хнычут девочки.
– Даже не знаю, с кого из вас начать, – вурдалак разразился хлюпающим смехом. – Пойду подумаю. Скоро вернусь.
Черная тень вернулась к столу, передвинула фонарь и скрылась.
На моей щеке горел крошечный порез от изогнутого лезвия. Я начал чувствовать его через пару минут после того, как монстр ушел. От страха дыхание стало частым и прерывистым. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. За моей спиной скулил и пускал слюни Артем, рыдали девочки. Ильдар молился на непонятном языке. Впрочем, я скоро понял, что на самом деле парень матерится по-русски. Нужно было успокоить сначала себя, потом остальных.
– Все здесь? – говорю. – Вы извините, что я к вам спиной сижу.
Пара минут прошла в тишине, и мне пришлось начать перекличку:
– Ильдар. Ты там?
– Проклятые наручники! Куда я денусь?!
– Илья, ты как, живой?
– Пока да, – в голосе парня звучало отчаяние.
– Камилла?
Девушка всхлипнула:
– Мальчики, он же меня не порежет, правда?
– Всё будет хорошо, – говорю. – Нас скоро найдут.
Артема решил оставить напоследок. Его и так было слышно.
– Алёнка? – позвал я.
Ответа не было.
– Алёна, ты там? Кто-нибудь видит её?
– Тут слишком темно, – ответила Камилла. – А еще у меня возле каждого уха кирпич из стены торчит.
– Она здесь, рядом со мной, но без сознания, – ответил Илья.
Плохо… Я не стал спрашивать, дышит ли моя девушка, но не потому, что не хотел знать.
– Артём, мы тебя слышим. Успокойся и расскажи, как дела.
Парень зарыдал, а потом промямлил что-то вроде:
– Он… она… они… Я больше не могу…
– Успокойтесь, – говорю, у самого сердце колотится, но голос вроде не дрожит. – Вурдалак хочет, чтобы мы боялись. Значит, нам нужно избавиться от страха. Чем дольше протянем, тем больше шансов, что нас найдут.
– Слишком быстрая тварь, – сказал Ильдар. – Мне бы его приложить хорошенько, и пару апперкотов. Я бы его на кол посадил, как Влада Дракулу.
Вообще-то всё было ровно наоборот. Господарь Валахии и, по слухам, вампир казнил таким образом своих врагов. Я не стал спорить с Ильдаром, вместо этого снова задумался о том, как влияет дерево на упыря. Если верить легендам, вампир – что-то вроде живого мертвеца, только наделенный харизмой и кучей сверхспособностей. Обычная палка тоже своего рода труп некогда зеленой ветки. Может быть, то, что оживляет вампира, действует и на дерево? Теория показалась забавной. Правда, не очень полезной в сложившихся обстоятельствах.
– Анекдот хотите, – говорю. – Зачем вампир фотографируется после бритья?
– Ну, и зачем? – спросил Ильдар.
– Потому что в зеркале не отражается, а проверить результат надо!
Парень хмыкнул – большего эта самопальная острота не стоила.
– Тогда ему нужна мыльница, – задумчиво проговорил Илья.
– Чего? – не понял я.
– Фотоаппарат-мыльница. На зеркалку он не сможет себя снять.
– Точно! – я вымученно рассмеялся.
В темных глубинах зала раздался тихий шорох. Все тут же замолчали. Черная рука на мгновение перекрыла фонарь. Потом свет приблизился. Из него вынырнул нож, скользнул к моему лицу и замер возле глаза.
– Вы – мое мясо, – голос вурдалака дрожал от нетерпения.
Гибкое лезвие обожгло мое плечо. Я не сразу понял, что произошло, а затем увидел в когтистой лапе небольшой красный кусочек плоти. Вурдалак отправил его в рот. Меня едва не стошнило.
– Слишком мало страха, – прорычала тварь. – Посмотрим, как там остальные.
Вурдалак шагнул за мое кресло. Я услышал, как скрежещет зубами Ильдар. Плечо жгло огнем, как будто его коснулись раскаленной иглой. За моей спиной кричали и хныкали. Неужели эта тварь порежет Алёнку? Дико заверещал Артём, и мне стало ясно, на ком остановит свой выбор вурдалак. На секунду я почувствовал облегчение – жертвой жуткой расправы станет малознакомый и не слишком приятный парень. Мне сразу же стало стыдно за это чувство, но отвратительная мелочная радость скрылась где-то в глубинах подсознания.
– Хорошо, – прорычал вурдалак. Он стоял прямо у меня за спиной, и я снова ощутил холодный ужас.
Повисло тягостное молчание. Его нарушил рык голодной рыси. Через мгновение тварь вцепилась в Артёма. Парень заорал жутко и безнадежно. Я услышал жадное чавканье вурдалака. От этого звука мой желудок взбунтовался, на глазах выступили слезы. Артём продолжал кричать. Слушать было невыносимо. Что-то щелкнуло в моей голове. Я больше не мог бездействовать. Дальше всё происходило само собой – мозг как будто отключился. Ноги с силой оттолкнулись от пола, приподнимая кресло. Не получилось, не хватило размаха. Я снова ударил ступнями в пол. На этот раз мой деревянный трон достиг точки невозврата, замер на мгновение и обрушился спинкой на вурдалака. Тварь была слишком увлечена трапезой, пропустила атаку, не удержалась на ногах, впечаталась головой в стену и растянулась на полу. Мое кресло сползло вниз и опрокинулось набок. Мир кружился у меня перед глазами. Мне понадобилась целая минута, чтобы осознать всё произошедшее. На короткий миг меня захлестнула сладкая горячая радость. Потом я вспомнил, что всё еще привязал к креслу надежными кожаными ремнями.
