— Мужики, чай будет кто? — спросил Белецкий, едва мы вошли в класс.
— Все будут. — ответил Леха. — Кружек то хватит?
— Хватит, там целый ящик их под столом, в коробках. — показал рукой Белецкий. — Смародерили при эвакуации. Только их сполоснуть надо, пыльные, прямо из магазина.
Действительно, под столом нашлась большая картонная коробка, в который были коробки поменьше, в которых, в свою очередь, было упаковано по четыре чайных чашки с блюдцами. И через десять минут все сидели вокруг стола с чашками дымящегося чая, а на столе Белецкий раскладывал карты.
— О выдвижении к городу, кратенько. Пойдет колонна за имуществом в Золино, присоединяемся к ней. — кончик его авторучки уткнулся в точку возле поселка Золино. — Проблем не будет, ее броня сопровождает. В Золино дозаправимся, а вот весь боекомплект везем с собой — боеприпасы оттуда уже вывезли. Сейчас вывозят кровати из казарм и все подобное, так что там ничего не дадут. Техника оттуда вся ушла, кроме нескольких «маталыг», с которых подходящих мертвяков отстреливают. Стоять там наши будут еще дней пять-семь, так что будет, куда вернуться на дозаправку и с кем идти сюда. В общем, с этим все ясно. А вот по движению через город — не ясно ни хрена. Вообще.
Он развернул подробную генштабовскую карту Нижнего Новгорода. Но карту старую, бог знает, какого года выпуска.
— Насколько карта точная? — спросил Сергеич.
— Так себе. — изобразил неопределенный жест рукой Белецкий. — Но центр и подходы к центру города изображены верно, отличаются в основном окраины.
— Что вообще известно об обстановке в городе? — спросил уже я.
— Ничего. Все сведения от беженцев, от тех, которые осели у нас. Все было забито мертвяками, в центре была стрельба и более того, там еще кто-то и с кем-то сцепился. Стрельба шла в двух местах, у Кремля и в Сормовском районе, в промзоне.
— Взрывов и пожаров не наблюдали?
— Нет, только интенсивная стрельба из автоматического оружия. А пожаров в городе и так хватает. Где-то плиту не выключили, где-то замкнуло. По наблюдениям, горит во многих местах.
— В принципе, если смотреть по картам, есть возможность отсечь от города Сормовский завод, так? — я постучал карандашом по карте. — Серьезные стенки там есть, если организуются очаги сопротивления, то затем можно будет, устраивая дополнительные перемычки, отсечь почти весь этот район у реки от города. Так? А тут и пристани, и погрузочные мощности, и нефтехранилища.
— Возможно. — кивнул Белецкий. — Только какой смысл людям запираться в городе, забитом мертвяками?
— Сохранить производственную базу, наладить сообщение с внешним миром по реке, наплевав на сухопутные пути, и в будущем стать самыми сильными и богатыми. А Автозавод? С умением делать несложные машины. Сколько времени потребуется сконструировать внедорожник на волговской подвеске? Неделя, не больше.
Белецкий задумался. Я подлил еще масла в огонь:
— А в будущем они могут получать все, чем богаты те же волжские и донские города, да и в Каму доступ есть, а вы все пойдете к ним на поклон. Так что те, кто заперся в промзонах, в перспективе самыми умными оказались.
— В любом случае нам туда прорваться надо для начала, а там видно будет. — сказал лейтенант.
Над картой сидели еще часа два, пытались предусмотреть все варианты. Белецкий действительно знал свой город, часто подсказывал то, что на карте никак не отображалось. Выходить собирались с раннего утра с колонной из десяти КамАЗов, идущих в сопровождении двух бэтээров и «бардака» к старому ППД. Белецкий ушел, мы тоже вернулись к себе, готовиться. Идти в город я решил все же с автоматом. Достаточно будет одного снайпера, Лехи, в команде, и Сергеича с пулеметом. Они смогут прикрыть нас по мере необходимости. А если придется лезть в здания, то лучше моего любимого набора из укороченного автомата и обреза ничего не придумаешь.
Когда мы с Кэмелом вытащили «мухи» из грузовика и грузили их в багажники «уазиков», ко мне подошла Татьяна:
— Ты классно придумал, конечно, оставить нас всех здесь, а самому уехать в город. А ты думал сам, куда нам затем деваться, если вы не вернетесь?
— Скорее всего вернемся, на рожон не полезу и другим не дам. — ответил я. — Нам только разведать мосты и промзону, больше ничего не нужно. Есть у меня надежды на этот город, хочу убедиться.
— Ты все об экономике будущего?
— Именно.
— Ты голову не суй в молотилку из-за своей экономике. Ты мне живой нужен. — сказала она, глядя мне в глаза.
— Живой и вернусь. — я помолчал, затем добавил: — А если не вернемся, то вот вам мой совет — оставайтесь здесь. Рано или поздно здесь сообразят, что надо отбивать промзону в городе, если она уже не отбита. А когда отобьют, то здесь будет одно из самых удачных мест для жизни в будущем. Будет работа и будет безопасность. Дальше вам идти незачем, там ничего нет. Даже если мы и пойдем вперед, то Маша с детьми, и все Дегтяревы останутся здесь, дожидаться нас. Нечего им ломиться туда.
— Маша вполне боеспособна.
— Тань… — я выразительно посмотрел на нее. — …надо комментировать?
— Нет, я просто сказала.
Сергей Крамцов, партизан и разведчик 22 апреля, воскресенье, утро
Едва мы собрались с утра пораньше у машин, появился Белецкий с вьюком за спиной.
— Вот это да! — охнул Васька.
Что может быть лучше парного вьюка из двух РПО-А? Разве только два таких вьюка. Или три. Мы с такими штуками можем много от кого отбиться и много кого победить. Шесть «Мух» у нас с собой, а теперь еще и два «Шмеля».
— Губу не раскатывать! — сказал Белецкий. — Не используем — привезем обратно.
— А может на боевые спишем, а? — с надеждой спросил Кэмел.
— Даже не надейтесь. — решительно ответил наш проводник. — Пошли со мной, за ракетницами.
— А ракетницы зачем? — спросил я.
Белецкий посмотрел на меня как на слабоумного, как будто пытаясь понять, на самом деле я что-то сказал, или ему послышалось.
— Как зачем? А мертвяков развлекать?
— Ты о чем? — еще меньше понял я теперь. — В честь праздничка сегодняшнего?
У него брови полезли на лоб.
— Вы что, так не делали? И какого праздничка?
— Как не делали? — продолжал тупить я. — А праздничек простой — день рождения Ильича.
— На хрен Ильича. Толпа мертвяков вокруг, например. — терпеливо начал он объяснять мне. — Если выпустить ракету в поле их зрения, или даже зажечь фальшфейер, то пока ракета не прогорит, они на нее таращатся, на тебя внимания не обращают.
— Опа… А мы и не знали. — восхитился я местной изобретательностью. — Мы только про воду в курсе, что мертвяки в воду не идут.
