Слава Богу!
Постанывая, Хэнк с трудом приподнялся и, встав на колени, принялся размахивать руками.
— Помогите! Сюда! Помогите! Грабят!
Полицейская машина притормозила за его фургоном, и высокий седеющий полицейский с непокрытой головой, молодцевато выглядевший в своей серой униформе, с поблескивающей портупеей, выскочил из машины и подошел к заправщикам, склонившимся над задними окнами фургона.
— О, капитан! — воскликнул Рэй. — Поглядите, что мы нашли.
— Да это просто супермаркет на колесах, — вторил ему Гари.
Полицейский стал рассматривать штабеля коробок.
— Это впечатляет, — сказал он, — такая рыбка раз в жизни ловится.
— Офицер, — обратился к нему Хэнк, все еще не веря своим ушам, — эти люди хотели меня ограбить.
Полицейский обернулся и посмотрел на Хэнка испепеляющим взглядом:
— Мы конфискуем твои припасы.
— Значит, вы с ними заодно?
— Нет. Это они со мной заодно. Я ими командую. Я провожу операцию по отлову мешочников и мародеров. Сегодня ты первый удостоился чести попасть в наши руки.
— Я купил все это! — закричал Хэнк, встав на ноги и раскачиваясь, словно тростинка на ветру. — Вы не имеете права!
— Нет, — сказал офицер спокойно, — имею. Это у мешочников нет никаких прав.
— Я буду жаловаться на вас.
На лице у полицейского появилась холодная улыбка:
— Вали отсюда, мелочь. Здесь я — последняя инстанция. Скажи спасибо, что не пристрелил тебя. А жратву мы поделим между теми, кто в ней нуждается. С ней мы продержимся до тех пор, пока можно будет наводить порядок.
Хэнк не мог поверить в случившееся. Надо что-то сделать, к кому-то обратиться.
И тут он увидел, как Гари достает из коробки целлофановый пакет.
— Эй, смотрите! Вермишель, моя любимая.
Что-то оборвалось у Хэнка внутри. Размахивая руками, он бросился на Гари с криком:
— Это мое! Убери руки!
Но так и не успел ничего сделать. Капитан шагнул к нему и ударил в лицо. Хэнк отлетел назад, схватившись за разбитый нос.
— Беги отсюда, мелочь, — сказал капитан твердым, бесстрастным голосом, — беги, пока можешь.
— Я не могу, — сказал Хэнк, теперь смертельно напуганный, — мне некуда идти! Мы среди пустыни. У меня под передним креслом два мешка с серебряными монетами. Берите их. Только отдайте машину. Пожалуйста!
Капитан потянулся к кобуре. Не раздумывая ни секунды, он вытащил револьвер, прицелился и взвел курок.
— Так ты еще не понял меня?
В его глазах не было никаких чувств, когда он нажал на спусковой крючок. Хэнк не успел пригнуться. Голову обожгла боль, мир вокруг него взорвался, ослепив его вспышкой, и наступила непроницаемая темнота.
* * *
Из передачи радио ФМ-диапазона:
«Держитесь подальше от воды. Лучше вообще к ней не приближаться. В реках тоже завелись чудовища. Но они не прячутся днем. Только что мы получили подтверждение сообщения о том, что рыболова на Кони-Айленде стащили с пристани в воду и съели живьем на глазах у потрясенной семьи.
Так что не подходите к воде».
* * *
Манхэттен
—Что с машиной, приятель?
Какой-то пьяный, который брел, спотыкаясь, по усыпанному стеклянными осколками тротуару, направился к «корвейеру» Джека, когда тот притормозил у входа перед домом, в котором жил Вальт Дюран.
— Пришлось иметь дело с жуками, — ответил Джек, вылезая из машины.
Незнакомец рассматривал порванный верх. Это был тучный — лет пятидесяти мужчина, небритый, но в отличном сером костюме, правда, сильно испачканном. В руке он сжимал бутылочку «Паккарди лайт». В желтоватом свете лицо его казалось мертвенно-бледным.
— Разорвали, — сказал он. Лицо его исказила гримаса, и он зарыдал. — Вот так же они разорвали мою Дженни.
Джек не знал, что делать. Что можно сказать плачущему пьянице? Он положил ему руку на трясущееся плечо.
— Подожди здесь. Может быть, я смогу тебе помочь.
Мужчина покачал головой и побрел дальше, не переставая плакать. Джек по ступенькам взбежал на крыльцо. Он нажал кнопку звонка, но звонок молчал. Стекло во входной двери было разбито. Звонок, скорее всего, испорчен. Джек просунул руку в образовавшийся проем и повернул ручку двери с другой стороны, после чего поспешил на третий этаж.
Он долго стучался в дверь, но Вальт так и не отозвался. Джек заволновался, вытащил из заднего кармана кусочек пластмассы, просунул между дверью и косяком и отжал язычок замка. Дверь распахнулась.
— О Господи! — воскликнул Джек, увидев следы разгрома в квартире.
Первая комната была усеяна осколками стекла, обивка изодрана, мебель искорежена. Пробираясь среди обломков, Джек направился в ванную — там он прошлой ночью расстался с Вальтом. Пусто, черт возьми. Оставалась лишь маленькая спальня, и он пошел туда.
Кровь. Кровь на простынях, на полу, на осколках стекла, оставшихся в оконной раме.
— Ох, Вальт, — сказал Джек с мягким укором, глядя на коричневые полосы на стекле. — Ну почему прошлой ночью ты не возвратился вместе со мной? Почему не заперся, как я тебе советовал?
Раздосадованный и опечаленный, Джек не знал, что предпринять, и снова побрел в ванную. Инструменты, которыми Вальт работал по металлу, были разложены на ржавом корыте. Но где ожерелья? Скорее всего, он не закончил их, но Джек по крайней мере узнал, что он начал работать.
Что теперь делать без дубликатов?
И тут он разглядел в корыте под металлической пластиной для работы что-то серебристое, змееобразное. Опустился на колени, потрогал: ожерелье.
Джек взял его в руки, рассмотрел повнимательнее. Изогнутые в виде полумесяца звенья, таинственные надписи, два топаза с темной сердцевиной. Такого же вида, такого же веса… Воспоминания, в основном неприятные, нахлынули на него. Особенно отчетливо он вспомнил ночь, когда на нем было настоящее ожерелье, сохранившее ему жизнь, когда он должен был умереть, и еще вспомнил, как едва не умер, сняв его.
Он прогнал воспоминания и, подумав о том, кто сделал это ожерелье, почувствовал, как комок подступил к горлу.
— Вальт, — прошептал он. — Тебе не было равных.
Он пошарил по корыту, отыскал второе ожерелье, но, рассмотрев его, тихо простонал. Работа была сделана наполовину. Звенья с левой стороны были без подписей. Вальт не успел их выгравировать до того, как с ним что-то случилось. А одним ожерельем он не обойдется. По его замыслу, чтобы заполучить одно настоящее ожерелье, ему нужны два поддельных. Придется теперь придумывать что-то другое.
Выйдя на улицу, он огляделся по сторонам в поисках пьяницы и заметил его сидящим на краю тротуара на углу улицы. Джек подозвал его, но тот был всецело поглощен созерцанием канализационной решетки у него под ногами. Джек подошел к нему.
