Но они оставляют в живых одного человека. С каждой разрушенной деревней их стая, их семья, медленно растет. Теперь их уже целая армия – армия лис.
***
Мать Ханха была очень настойчива. Она ходила от двери к двери и собирала деревенских женщин. Она не знала, что делать. Другие женщины тоже не знали, но они все равно собирались и разговаривали. Каждая женщина рассказывала свою версию легенды о лисах. Мать Ханха полагала, что в различиях разных версий может быть скрыт какой-то секрет, что-то, что их всех спасет. Но по мере того как женщины говорили, становилось ясно, что ничего сделать нельзя, что они все обречены и, что хуже всего, что лисы не примут ее сына в свои ряды. Лисам не нужны были мужчины; они не хотели, чтобы какой-нибудь мужчина снова их убивал.
***
Проблема с теми колонистами, как и со всеми колонистами в принципе, состояла в том, что земля, которую они колонизировали, – это была не их земля. Они не знали, что здесь принято, а что нет. Они не уважали обычаев этой земли, потому что не знали их. Поэтому, когда колонисты повесили тех семерых больных женщин, они не подумали о том, как действует смерть, не подумали о том, что тела надо похоронить, и уж точно не подумали о возможных последствиях.
Но они повесили этих женщин не из злобы. Подумать так – это значит не понять ровным счетом ничего. Нет, колонисты убили их из страха. Они были уверены, что в них, в их черной плоти и выпирающих костях, сидит дьявол.
Колонисты не заметили, что тела повешенных женщин просто исчезли. Деревня была просто завалена трупами, и колонистам приходилось их разгребать. У них было столько дел! Они просто забыли об этих женщинах. Это кажется неправдоподобным, – казалось бы, они все равно должны были заметить. Но только именно так все и было. Семь беременных женщин, пережившие болезнь и попавшие под бичи колонистов, были повешены, и их смерть была засвидетельствована. После этого они просто исчезли.
А спустя несколько недель появились лисы. Естественно, колонисты их тоже не заметили.
Девочки-лисы могут выбирать в качестве новой лисы любую девочку, которая им понравится. Каждая новая девочка-лиса проходит особый обряд посвящения, позволяющий ей стать частью мира лис. Это очень долгий ритуал, в котором фигурируют ленты и конфетти, уголь и вода. Он очень труден для новых девочек-лис, но они никогда не жалуются, потому что несказанно рады стать частью группы. Каждая девочка-лиса в тайне задается вопросом, является ли настоящее посвящение в лисы таким же чудесным действом, похоже ли оно на обретение новой семьи.
***
На том, что осталось от тела, появляются огромные волдыри. Они вырастают размером с кулак. Ты видишь, что внутри этих волдырей в гное плавают какие-то частички. Если ум у тебя еще не совсем помутился, ты понимаешь, что эти частички и есть болезнь, но в большинстве случаев к тому времени, когда появляются волдыри, твой мозг уже превратился в суп и единственное, о чем ты можешь думать, – это боль.
Те девочки, кого лисы не выбрали, целую неделю после бойни не имеют права разговаривать. И родители, и учителя понимают это правило и позволяют детям молчать. Создается впечатление, что весь Вьетнам соглашается с этим почитанием лис. Это своего рода способ поклонения и молитвы, чтобы лисы не пришли в деревню, не важно, большая она или крохотная, богатая или бедная.
Мать Ханха была права в том, что лисы положили глаз на ее дом, но ее сын был тут ни при чем. Для них он был просто жалким последователем колонистов. Нет, им нужна была она.
В тот день, когда лисы напали на деревню, на улицах было тихо.
В тот день, когда лисы напали на деревню, в небе ярко светило солнце. Жители деревни понимали, что грядет что-то невиданное – солнце никогда еще не пекло землю с такой яростью.
А затем они пришли. Лисы пришли.
***
В ночь перед тем, как пришли лисы, все женщины деревни накопали вокруг своих домов не очень большие, но глубокие ямы. В дно этих ям они натыкали острых палок, а сверху прикрыли их сеном и соломой. Они запаслись бензином и спичками. Они заточили все ножи и спрятали детей в подвалах. Женщины были готовы. Они были полны решимости дать лисам отпор.
***
Когда эту историю рассказывает отец, он говорит: «Это колонисты принесли с собой болезнь». Отец говорит: «Это было предостережение». Он говорит: «Болезнь проявила милость к тем, кого она не пощадила».
Он говорит так, и все же принял религию колонистов.
Когда эту историю рассказывает моя мать, она говорит: «Лисы могут прийти в любое время. Ты должен быть всегда готов к их нападению».
***
В тот день, когда появились лисы, женщины спрятали своих мужчин и детей. Когда появились лисы, только женщины встали на их пути. Лисы пришли в деревню и принялись убивать.
Мать Ханха смотрела из окна кухни, как лисы перепрыгнули через ямы-ловушки, как они увернулись от бензина и спичек. Она смотрела, как они одновременно запрыгнули во все окна. «Красиво», – подумала она. Она увидела, как брызнули фонтаны крови, и услышала, как лисы пробрались в подвалы. Мужчины и дети начали кричать – а затем тишина. Все произошло буквально за несколько мгновений. За несколько ее вздохов.
Затем, еще до того, как они забрались в ее дом, у нее тоже появился хвост.
***
Существуют определенные признаки приближения лис, но никто толком не знает, что это за признаки. Некоторые говорят, что перед нападением лис становится очень жарко. Другие говорят, что появляются целые тучи мух. Третьи – что с ночного неба исчезают звезды.
В любом случае не подлежит сомнению тот факт, что лисы могут управлять силами природы.
***
Когда эту историю рассказывает моя мать, она говорит, что моя пра-пра-прабабка как-то видела деревню, которую лисы разрушили не до конца. Мать говорит: «От нее почти ничего не осталось. В стенах немногих уцелевших домов были огромные трещины – это из-за того, что лисы разбегались и с силой землетрясения ударяли в эти стены головой. В каждом доме лежала семья – мать и отец рядом, навзничь, и дети, свернутые калачиком у их ног». Она говорит: «Твоя пра-пра-прабабка видела только одну семью, где матери не было».
Когда эту историю рассказывает моя мать, она говорит: «На полях ничего не росло. Это были просто участки грязи. Никаких животных тоже не было. Не было ни растений, ни даже просто травы. Даже мух – и тех не было. Во всей деревне были только разваливающиеся дома и мертвые люди».
А когда эту историю рассказывает отец, версии матери уже нет веры. Когда эту историю рассказывает отец, нет никаких деревень, переживших нападение лис. Ни одной.
