Андрей помолчал, ожидая, что Даша что-нибудь скажет в ответ, однако она молчала, внимательно следя за его лицом.
– Ты вспомнила тот день? – с беспокойством спросил парень. – Что с тобой случилось?
Даша медленно отрицательно покачала головой:
– Нет. У меня амнезия. Посттравматическая.
– Мы очень переживали за тебя, – с любовью глядя ей в глаза, сказал Андрей. Даша смягчилась:
– Мне сказали, твои родители остались на нижнем уровне?
– Да. И Надя с ними, – его голос дрогнул. – Виктор только Игорька успел забрать.
– Мне очень жаль, – с сочувствием произнесла девушка и положила ладонь на его руку. Парень взял ее ладонь, прижал к губам.
– Я так рад, что ты здесь, со мной… Не представляю, если бы я и тебя потерял…
Казалось, еще секунда, и они поцелуются, но в этот момент нелегкая принесла Рому. Он ворвался без стука, бесцеремонно огляделся и громко заявил:
– А что, тут миленько! Занавесочек только не хватает.
Заметив, что Андрей с Дашей внимательно смотрят на него, он попытался принять естественный и беззаботный вид, через силу коротко зевнул и сказал:
– Там, это… всех на общее собрание зовут. Типа срочно.
Андрей взялся за ручки коляски, пытаясь развернуть ее к двери, но Даша запротестовала:
– Я не пойду, устала. Потом расскажешь мне, что там было.
Андрей послушно ушел, кинув на Дашу тревожный взгляд, Рома вышел вслед за ним. Даша ударила кулаком по своим парализованным ногам. Она смотрела в окно на школьный двор, там весенний ветерок легко, словно нежно гладя теплой ладонью, прошелся по зеленым гривам деревьев, и без умолку, звонко щебетали птицы…
Даша смотрела на школьный двор, а видела черную пропасть распахнутого настежь окна над своей головой, белую штору у себя в руках. Свои пальцы, судорожно вцепившиеся в нее. Слышала свист морозного ветра и свое тяжелое дыхание.
А тот, кто вытолкнул ее в окно, прятался за шторой. Даша видела его темный силуэт. Глаза слезились от страха и морозного воздуха, силуэт предателя расплывался, ей никак не удавалось сфокусировать взгляд.
Штора треснула, порвалась, и Даша с криком полетела вниз. Она слышала звук, с которым упала на снег – словно камень о камень ударился, в ушах загудело, по позвоночнику искрой пробежала боль. Больше она ничего не помнила. Темнота.
Сидя в инвалидной коляске, девушка вытерла слезы и, настороженно оглянувшись на дверь, достала из-под бордового пледа, покрывавшего ее ноги, блокнот с ручкой. На первом же листе сверху крупно был написан вопрос: «Кто?», далее в столбик шли имена ее друзей: «Вика», «Лиза», «Рома», «Максим», «Андрей».
Напротив имени «Вика» уже стоял вопросительный знак. Даша взяла ручку и, помедлив, поставила такой же знак вопроса напротив имени «Андрей». С сомнением поджав губы, она еще несколько секунд смотрела на имена, затем закрыла блокнот, спрятала его под плед и снова замерла, мрачно глядя в окно.
* * *
Пока Кирилл и Павел оценивали в подземелье масштабы завала, Виктор направился на переговоры с военными. Немного не дойдя до поворота лесной тропы, на которой их в прошлый раз так бесцеремонно развернули в обратную дорогу, он с удивлением обнаружил, что на этот раз его путь преграждает проволочное заграждение и шлагбаум.
За ограждением вовсю кипела работа. Солдаты в камуфляже действовали слаженно, как муравьи: протягивали вдоль зоны оцепления колючую проволоку, раскладывали за деревьями камуфляжные палатки. Возле шлагбаума стоял Раевский. Заметив Виктора, он остановил его сдержанным жестом метров за пять до заграждения.
– Виктор Николаевич, неужели я неясно выразился? – спросил Раевский. – Пока мы тут стоим, никто не покинет зараженную территорию.
– Заболевший – маленький мальчик, – сдерживая ярость, ответил Виктор. – В школе нет необходимых лекарств, нет ни врача, ни даже медсестры!
– Врача вам пришлют в ближайшие дни, – пообещал Раевский.
– Счет идет на часы, ребенок может погибнуть! – начал горячиться Виктор. – Ему нужна срочная госпитализация! Хотя бы передайте врачам образец его крови, это поможет создать вакцину! – Достав из кармана небольшой пластиковый контейнер, он продемонстрировал его Раевскому, положил на середину дороги и отошел на несколько шагов назад.
К контейнеру тут же подошел военный в камуфляже и респираторной маске, подобрал его и положил его в стерильный пакет. Оставив на месте контейнера четыре рации, он ушел за заграждение.
– Это рации, – пояснил Раевский. – Поддерживайте с нами постоянную связь.
– Майор, нам нужно подкрепление, – попросил Виктор. – Под завалами остались люди. Мы должны вытащить их оттуда!
– Мы не можем посылать людей на зараженную территорию, – с непроницаемым лицом ответил Раевский. – Риск заражения слишком велик, – заметив, как болезненно скривилось лицо Виктора, он смягчился и добавил: – Поймите, мы вам не враги. Мы просто обязаны обеспечить вам полную изоляцию…
Виктор посмотрел на него с досадой, понимая, что дальше вести разговор не имеет смысла, развернулся и пошел прочь. За всем этим разговором и медленно уходящим прочь Виктором с рациями в руках, а затем и за тянущими вокруг зараженной зоны колючую проволоку солдатами наблюдал через бинокль Володя.
На его лице все еще были заметны следы побоев, нанесенных ему Вадимом Уваровым незадолго до взрыва в подземелье. На скуле красовалась алая ссадина, на левом крыле носа – глубокая царапина. Оценив обстановку, Володя убрал бинокль и, приняв решение, скрылся в гуще леса.
* * *
Когда Тася без стука вошла в комнату Алисы, глаза ее широко открылись от изумления – а ее было очень сложно чем-то удивить! – потому что Алиса сидела на подоконнике в одной майке и трусиках, а окно было распахнуто. Свежий весенний воздух врывался в окно, и Алиса глубоко и часто им дышала.
Следом за Тасей в комнату вошел Леша, с ее чемоданом в руках. В бежевых брюках, белоснежной рубашке и черном стильном пиджаке, он казался просто неотразимым.
– Закаляешься? Молодец, – с обаятельной улыбкой похвалил Алису Леша. – Извини, что помешали. Принимай новую соседку! Мне сказали, Надя уехала на каникулы.
– Нет! Она в гостях у доброго волшебника, – возразила Алиса. – Она скоро вернется, – и, закрыв окно, слезла с подоконника. Затем, подойдя к плюхнувшейся на Надину кровать Тасе, схватила ее за руку и стащила с кровати.
– Ее сюда не пустят, – не согласился Леша, покачав головой. – В школе карантин.
