— Понимаешь, — нарушил молчание Григорий, — не могу я этого так оставить. Никак не могу. Понимаешь, ты, — он прокашлялся и, еще больше сипя, продолжил, — однажды, когда я в больнице лечился, вот в такой же январский вечер, то ли привиделось мне, то ли на самом деле это было, только пришла ко мне та самая вещунья баба Граня и сказала, что пока я с тем смерть-налимом не расправлюсь, до тех пор будет он людей губить.
— Так, значит, — попытался как-то резюмировать Сергей, — тебе надо всех здешних налимов переловить и…
— Не так все просто, — перебил Григорий. — Хотя, всех налимов, в любом случае, переловить невозможно. Но нужно другое. Бабка Граня сказала, что налима достаточно уничтожить только одного — того, в которого превратится съевший икряного смерть-налима человек.
— Но для этого…
— Вот именно. Надо, чтобы пойманного налима кто-то съел. И, кажется, ты в отношении этого постарался.
— Знаешь, что, налимий истребитель, — Сергей вскочил с ящика, — пошел-ка ты…
— Тихо! — Григорий медленно поднялся и указал рукой по направлению к гостинице. — Гляди!
Со стороны, откуда недавно пришел Сергей, буквально по его следам, к ним приближалась, словно плыла, одинокая темная фигура. Мужчина это или женщина пока сквозь снег понять было сложно. Сергей поднял фонарик, но Григорий придержал его за руку, давая понять, что включать свет еще не время.
Сергей успел почувствовать, что того прямо-таки трясет, и ему тоже вдруг стало не по себе. Кому там еще и зачем понадобилось ночью выходить на лед? Разве что какому-нибудь местному воришке вздумалось проверить или даже украсть его жерлицы. В таком случае, увидев, что здесь уже кто-то есть, да еще и не один, воришке следовало бы давно убраться восвояси. Но тот шел прямиком к ним.
Человек был в широкой и длинной шубе, без шапки. Хотя, голова и была покрыта… серым пуховым платком. Между ними оставалось не больше трех метров, и Григорий сжал свою пешню двумя руками, словно солдат, взявший ружье, чтобы идти в штыковую атаку, а Сергей, кажется, начал догадываться, кто перед ними, когда вдруг услышал:
— Кормилец, ты мой…
— Тетя Вера?! — Сергей включил фонарик и увидел искаженное судорогой лицо поварихи. Пухлые губы поджались, глаза сузились, превратившись в две щелочки, и было заметно, как вокруг них почему-то очень быстро увеличивается количество морщин. Протянув руки в каком-то умоляющем жесте, тетя Вера сделала еще один шаг вперед и оступилась. Даже не то чтобы оступилась, — обе ее ноги подогнулись, и женщина стала, как бы оседать на снег. И тут Сергей с ужасом увидел, что щелочки глаз поварихи превратились в две крупные черные бусинки — точь-в-точь, как у налима. А уже в следующее мгновение из-под упавшей шубы выскользнуло что-то длинное и толстое, извивающееся словно змея, и устремилось прямо к чернеющему окошку лунки, что была между двумя рыболовами.
— Получай! — с хрипом выдохнул Григорий и тюкнул заточенной лопаткой пешни, целясь рыбе в голову. Но промахнулся! И еще один тычок пришелся всего лишь по льду, и еще… Всякий раз пешня фонтанчиками вышибала крошки снега и льда всего лишь в сантиметрах от вертлявого тела, неумолимо приближающейся к лунке рыбины.
— Не пускай! — завопил Григорий, и Сергей ногой машинально отпихнул на полметра назад уже готового соскользнуть в воду налима. При этом сам не удержал равновесия, и шмякнулся на лед, неслабо ударившись левым локтем.
Перевалившись на правый бок и пытаясь подняться, он увидел, как Григорий больше уже не тыкал пешней, а вновь и вновь размахивался и опускал ее плашмя в одно и то же место. И там, куда приходились удары, каждый раз что-то хрустело и омерзительно хлюпало…
* * *
— Ой, Сережка, а я уже хотела бежать тебя разыскивать! А ты сам пришел и все, что нужно принес, — радостная Ирочка подскочила к Сергею, не успел он зайти за кулисы. — Ты знаешь, я такой номер придумала классный, — все твои спортсмены затащатся, — она сорвала с него вязаную шапочку и нахлобучила себе на голову:
— О! Почти в самый раз. Давай, снимай свою куртчонку!
— Подожди, Ирочка, — сказал Сергей, тяжело дыша, ты, случайно, не знаешь…
— Это ты подожди! — Девушка одним движением расстегнула молнию на его куртку и, юркнув ему за спину, ловко ее стащила. — Так, теперь свитер снимай.
— Ирочка…
— Потом все спросишь, и я тебе все скажу. Сейчас представление начнется, а у меня первый выход. Переодеться не успею, — Ирочка на секунду нахмурила брови и тут же умоляюще улыбнулась. — Ну, давай же, Сережка, — она протянула руки к его свитеру.
Ему ничего не оставалось делать, как подчиниться, и через полминуты стриптизерша с его курткой, свитером и рыболовном ящиком скрылась за дверью гримерной. Сергей, еще не успевший отдышаться после быстрой ходьбы, прошел на кухню, где первым делом напился воды из под крана и умылся, вытерев лицо рукавом рубашки. Затем одну за другой стал открывать крышки всех сковородок и кастрюль, попадавшихся ему под руку.
Не далее четверти часа назад он покинул место, где повариха тетя Вера, стала рыбой — ночным хищником налимом, от которого Григорий оставил пешней лишь кровавое месиво. Сергей видел это своими глазами, хотя уже сейчас ему казалось, что все происшедшее было или сном, или же галлюцинациями.
А, может, он и в самом деле не был на реке, не встречался там с Григорием, не слушал его невероятный рассказ, не пинал ногой, пытавшегося спастись налима? А, может, и сюда, на кухню он пришел не для того, чтобы по просьбе Григория узнать, кто кроме тети Веры ел сегодня пойманного им налима? Пришел лишь для того, чтобы найти что-нибудь поесть для себя, ведь Сергей сегодня не ужинал…
— Эй, ты чего там забыл? — сердитый окрик заставил замереть, как только он коснулся ручки холодильника. Обернувшись, Сергей узнал в подходившим к нему парня того самого охранника, который не пускал его прошлой ночью в гримерскую.
— Привет, Петя, — сказал он как можно невозмутимей. — Понимаешь, я ужин проспал, а жрать хочется.
— Ну? — охранник подошел вплотную и неодобрительно уставился на его руку, все еще не отпускавшую ручку холодильника.
— Так я сегодня тете Вере вот такого налимища подарил. Ну, и подумал — может, от него осталось чего?
Петр, наверное, с минуту смотрел на него тупым взглядом, а потом вдруг разразился хохотом.
— Ты чего? — не уловил юмора Сергей.
— Да съела тетка Вера твоего налима, вот чего! — сказал Петр, просмеявшись. — В одиночку схомячила. Я пытался, было у нее кусочек стырить, так куда там — чуть по лбу не получил…
— Ну, и хорошо, что не стырил, — облегченно вздохнул Сергей.
