class="p1">— Скажи мне.
Пощечина была несильной, но он все еще не оправился от оскорблений, нанесенных Эмили, и ему было чертовски больно.
— Это случилось ранним утром, на следующий день… как я оскорбил тебя. Я… ушeл один. Других там не было. Я всю ночь пил в баре через дорогу от мотеля, где мы остановились. Заведение называлось "У Большого Сэма".
— Где это было?
— Маленький городок на границе с Северной Каролиной. Я был там после закрытия. Несколько человек, работавших в баре, затащили меня в заднюю комнату и избили до полусмерти. Парень по имени Джо Боб, он был барменом, и пара его друзей. Я была слишком занят, когда меня топтали ногами, чтобы узнать их имена.
— Что? — Зои смотрела на него с пола. — Это совсем не то, что ты нам сказал.
— Я знаю. Это правда. То, что я тебе сказал, было ложью.
— Но… почему?
Мисси развернулась на стуле и впилась взглядом в Зоуи.
— Заткнись! Тебе не разрешалось говорить. Если я еще раз услышу твой голос, я отрежу твой гребаный язык.
Она снова повернулась к Чаку. На ее лице появилась фальшиво-ласковая улыбка.
— Так почему же ты солгал своим друзьям, Чак? Это потому, что ты — гребаный подонок, недостойный слизывать дерьмо с ботинок бомжа?
— Они угрожали мне. Я мог бы пойти в полицию, но я боялся их.
Мисси рассмеялась.
— Значит, ты на самом деле никчемный пиздюк?
— В ту ночь я была таким.
Мисси поджала губы и отвернулась от него, уставившись в какую-то неопределенную точку за его спиной. Она о чем-то серьезно размышляла, и это беспокоило его. Ситуация и без того была ужасной и безнадежной. Но он не обманывал себя. Эта девушка была чудовищем, но в то же время умной и изобретательной. Она могла — и, вероятно, придумала бы — способы усугубить и продлить их страдания.
Она снова сосредоточилась на нем. На этот раз ее улыбка была шире и озорнее.
— Эта телка на полу — твоя девушка?
Глаза Чака затуманились.
— Да. Не причиняй ей вреда. Пожалуйста.
Выражение лица Мисси стало серьезным.
— А что, если я скажу тебе, что оставлю ее в живых, если ты поможешь нам пытать и убивать остальных этих ублюдков? Ты бы это сделал?
— Hет.
Он услышал, как Зои всхлипнула, и нахмурился. Хотела бы она, чтобы он это сделал? Он не верил, что Зои, которую он знал, захотела бы сохранить свою жизнь в рамках какой-то извращенной сделки. Но, возможно, он ошибался. Вы никогда по-настоящему не узнаете самые уродливые истины, таящиеся в душе любого человека, пока не окажетесь в подобной ситуации.
Всхлипывание Зои сменилось хныканьем.
— Чак… Я не хочу умирать.
Ноздри Мисси раздулись, а лицо исказилось от гнева. Она встала и отшвырнула стул в сторону.
— Разве я не говорила тебе держать свой гребаный рот на замке?
Зои снова захныкала.
Это было едва слышно из-за стонов боли, издаваемых Джо и Анной-Лизой, но Чак услышал, и это разорвало его сердце.
Мисси толкнула Эмили, и та отскочила в сторону.
— Перевернись, сучка.
Зои заскулила и не пошевелилась.
Мисси пнула ее.
Зои вскрикнула.
Мисси пнула ее снова.
И снова.
Зои перевернулась с громким стоном от напряжения. Все ее лицо было мокрым от слез. Мисси взяла охотничий нож у лысой девушки, затем опустилась на колени и оседлала Зои.
— Это должно быть весело, хотя и немного грязновато. Я давно не отрезала язык.
Она зажала рот Зои и поднесла лезвие к ее лицу.
— Я сделаю это.
Слова, слетевшие с его губ, удивили его самого. Сделка по-прежнему оставалась отвратительной, тошнотворной вещью, но с учетом того, что Зои вот-вот должна была получить увечья и умереть, она внезапно стала гораздо более приемлемой. И теперь он очень ясно видел самые уродливые стороны своей души. Да, он действительно мог убивать невинных людей, если это означало спасение жизни женщины, которую он любил. В конце концов, она хотела, чтобы он это сделал.
Она высказала самое мрачное желание, какое только можно вообразить.
И он был единственным, кто мог это сделать.
Мисси отпустила челюсть Зои и встала. В ее улыбке, когда она приблизилась к нему, было что-то отвратительно понимающее. Она зашла ему за спину и начала разрезать слои клейкой ленты, стягивавшей его запястья. Лезвие было еще теплым и легко проходило сквозь ленту.
— Джули, возьми пистолет и не спускай с него глаз. Ты же не собираешься разыгрывать из себя героя, Чак? Скажи мне, что ты не настолько глуп.
— Hет. Я сделаю все, что ты скажешь.
Она встала и погладила его по макушке.
— Хороший мальчик.
Чак положил только что освободившиеся руки на колени и начал снимать скотч с запястий, морщась от того, что из-под него торчали волоски.
Эмили снова была на ногах, и вид у нее был раздраженный.
— Что, блядь, с этим происходит? — oна выглядела как избалованный ребенок на грани истерики. Чак ожидал, что она в любой момент начнет топать ногами. — Ты не можешь оставить ее в живых. Она знает, что я в этом замешанa, и, черт возьми, она заговорит. Ты должнa убить ее.
Мисси подошла к Эмили.
— В самом деле? Это интересно. Потому что я совершенно уверенa, что мне не нужно делать ничего, чего бы я, блядь, не хотелa.
Чак предвидел это еще до того, как это случилось, но он догадывался, что Эмили этого никогда не понимала. Это было частью ее безграничного высокомерия. Она считала себя настоящей, неотъемлемой частью маленькой банды Мисси, но она сильно ошибалась.
Мисси ударила ее ножом в живот.
Затем выдернула лезвие и воткнула его снова.
Эмили ахнула, и ее глаза расширились, не веря своим глазам. Она отшатнулась и прижала руки к животу, кровь потекла у нее между пальцев и запачкала перед ее черного платья. Мисси преследовала ее, а она продолжала пятиться, двигаясь медленно, совсем не торопясь закончить начатое. Зои села и стала наблюдать. Они все наблюдали. Лысая девушка, Джули, отвернулась от него и следила за их продвижением к кухне.
— Эй, Мисси.
— Да?
— Конфорка все еще включена.
Мисси рассмеялась.
— Круто.
Она догнала Эмили, схватила ее за руку и потащила на кухню. Чак вытянул шею и мельком увидел раскаленный докрасна змеевик на конфорке. Его желудок сжался в ожидании того, что сейчас произойдет. Мисси прижала раненую девушку к плите, развернула ее и, взяв за запястье, направила к конфорке. Эмили сопротивлялась, пыталась вырвать руку, хотя кровь из ее ран капала на кафельную плитку кухни. Мисси ткнула ее
