— У него может быть оружие, — не отставала Полина.
Бен согласился, что руки связать не помешает. Они договорились, что он аккуратно придержит дедка, пока девушка найдет веревку. В успехе Бен не сомневался, весил он едва ли меньше пенсионера, к тому же лучшие годы соперника были позади. Они вытерли друг друга полотенцем и вышли, где нашли деда по-прежнему стоящим у окна.
Бен незаметно кивнул девушке, и она скрылась в направлении кухни. Бен прокрался к деду и схватил его за руки. Старик медленно повернул голову, показав недоуменно вздернутую кустистую бровь. Бен был уверен, что больше пенсионер не пошевелил ни одним мускулом, но видно что-то важное все-таки пропустил. В следующее мгновение в голове его громко задребезжало, и сама она имела сильную потребность распасться надвое. Очень кстати припомнилась ключевая фраза из какой-то книжной драки "Он попался на обыкновенный поворот книзу. Правда, из той позиции, из какой его никто и никогда не наносил". Фигура Жоры стремительно росла кверху, и не менее стремительно к лицу Бена приближался пол, увернуться от которого у него не было ни единого шанса.
Пришел он в себя на диване, под головой жестко.
— Вервие, дочка принесла, — пояснил Жора без интонаций. — Нехорошо, сынок, на людей так кидаться. Кость у меня старая, а если б сломал. Тебе повезло, что кулаки у меня большие, плотницкие, давление равномерное, так что никакого урона тебе, — он приблизил к глазам Бена правый кулачище, показавшийся тому огромным, и вместе с тем возник законный вопрос, как его угораздило связаться с этаким коновалом и еще рассчитывать на удачу, а еще он заметил, что на пальцах представленного на обозрение кулака нет ни одного ногтя: вырваны с корнем, чувствовалось бурное прошлое. — Ну, что, оклемался, сынок? Вставай, вечерять будем.
Хоть говорил Жора как всегда без интонаций, но что-то было в его голосе вызывающее доверие, неагрессивное, так что Бен, кичившийся своим возрастом и терпеть не могущий фамильярности, даже не заметил, что его назвали обидным словом «сынок». Какой уж сынок, седой весь, а тут не обиделся. Много позже, он понял почему.
— Следить за подонками я начал давно, — начал Жора свой рассказ, но был некультурно перебит нетерпеливой девушкой.
— С какой стати вы вообще стали за кем-то шпионить?
— По службе. По бывшей службе, — вздохнул пенсионер.
— Вы что, старый мент?
— Очень старый, даже можно сказать, древний.
— Кто эти убийцы?
Жора покачал головой.
— Они не убийцы. Они врачи. Между прочим, хорошие, высочайшей квалификации.
Именно поэтому вы так легко их и проследили, потому что опыта по этому делу у них никакого, да и не думали они, что кроме меня еще кто-то про них знает. Меня они не боятся, потому что им удалось поставить электронную метку. Стоит мне приблизиться ближе, чем на километр, срабатывает сигналка, и они сворачиваются.
— Зачем врачам убивать? Легче нанять киллеров.
— Они не убивают. Им нужны донорские органы.
— Разве органы у вас уже пересаживают? — вылезла Полина, и Бен очень болезненно наступил ей на ногу под столом.
— Первая пересадка сердца доктором Барнардом из ЮАР сделана еще два года назад, — спокойно ответствовал Жора, не обратив видимого внимания на оговорку "у вас".
— Что-то тут не стыкуется, — возразил Бен. — Они человеку полживота отрезали, а вы говорите, что они не убийцы.
— Он все равно бы умер от взрыва. Ты видел баллон с газом? Кто-нибудь способствовал тому, чтобы он взорвался?
Бена осенило.
— То есть вы хотите сказать, что эти так называемые врачи знали о предстоящем взрыве? И о том, что донор при любом исходе погибнет. Поэтому они и не убийцы, по-вашему? Откуда они могли все это знать?
Бен спросил, уже зная ответ. Ряд примет сложился в единую картину, пока язык медленно молол всякую чушь. Микрофон в ухе, наводка, мгновенное убийство и исчезновение. Ведь как врач выбрался из горящей квартиры? Он спокойно вышел из нее и прошел мимо Бена, а он ничего не заметил.
Потому что врачи остановили время. Они и операцию в квартире делали вполне возможно несколько часов, все упаковывали и выносили, кляня Бена, на чем свет стоит. Ведь он закрывал им дверь!
— Они приехали издалека, — признал Жора. — Они умеют защищаться. Полностью исправны все документы, единственно, что отличает их это очень старая бумага. Но кто обратит на это внимание?
Конечно старая, подумал Бен. Нашли в архивах много лет тому вперед.
— Они предпочитают ни с кем не связываться, а в случае прямой угрозы мастерски уходят на своем чудо-автомобиле. Я его называю "губчатый энцефалит".
Возможно, он пошутил, По-обыкновению даже не улыбнувшись. На все наводящие вопросы ответил молчанием. Хмыкнул нечто вроде:
— Вам не надобно знать.
Бен почувствовал раздражение, он не любил, когда его не считали за равного и не хотели с ним разговаривать.
— Что вы задумали? — напер он. — Какие у вас планы? Банда у вас под носом орудует.
Почему вы в милицию не просигнализируете? Зачем вы за ними следите?
— Бесполезно сигнализировать. Я же говорю, документы у них настоящие. Я хочу узнать, как они уходят и лазейку прикрыть.
Укладываясь спать, оставшись наедине, Бен высказал Полине свои предположения и строго настрого предупредил:
— На данном этапе наши цели совпадают, нам тоже надо знать, как они уходят.
Попробуем тоже туда проскользнуть. Жоре ни слова.
Он стоял у окна, за которым во мраке тонули улицы без витрин, и пытался представить масштабы происходящего. В свете последних событий полет «Кончитты» выглядел вылазкой дилетантов. Профессионалы делали настоящие деньги. За секунды до естественной смерти, о которой они были надлежащим образом информированы, превращали обреченного человека в кошелек с баксами. Надо было только денежки вынуть из требухи, что для настоящего эскулапа пара пустяков. Неизвестно сколько таких банд ошивается в прошлом. Банды врачей! Бен усмехнулся.
Он не считал незнакомцев безобидными, и дело не в том, что врачу убить человека гораздо проще, чем человеку, теряющему сознание при виде занозы. Врачи не могли работать без серьезного прикрытия. Опять же они должны были опасаться татуированных, мастеров резать головы.
Насыщенная жизнь кипела вокруг полетов. Чисто научная акция покрылась ажурной накипью, подвижной и опасной как серная кислота. Сколько здесь искателей поживы, безвинно пострадавших вроде несчастного Базилевского, сумасшедших сектантов.
Сколько горя способна еще принести дальнейшая эксплуатация подобных "кончитт".
