– Хорошо выглядишь… – говорю. – Запись отправила?
– Всё получилось… – рассеяно ответила Алёна.
– Что дальше у тебя по плану?
– Ты знаешь.
– Проще сделать, чем сказать вслух?
– Дёма, не надо!
– Еще не поздно все прекратить, – я произносил слова мягко, осторожно.
– Артём мертв. Я думала, что смогу лучше все контролировать…
– Ты же отправила сообщение в мой блог. Отпусти нас, и я не буду отпираться, всё возьму на себя.
– Ты не понимаешь! – воскликнула девушка. – Тёмная кровь пробудилась.
На лбу Алёны запульсировала жилка, дёрнулось правое веко. Девушка вскочила. Под её кожей вздулись толстые черные вены. Они покрывали лицо, шею и руки. Мгновение – и передо мной стоит жилистый вурдалак с клыками и тяжелой челюстью.
– Пути назад нет, – прорычало существо.
Когтистые лапы оживили циркулярку, подобрали фонарь со стола. Я замер и повторял про себя:
– Только не меня. Уходи-уходи.
Вурдалак сделал несколько шагов к железной двери. Как же мне хотелось, чтобы эта тварь ушла, но я должен был попытаться остановить её.
– Современная медицина тебе поможет. Наверняка существует какая-нибудь сыворотка или вакцина. – Вурдалак никак не реагировал на эти слова, и я сменил тему. – Ты обсуждала всё это с отцом? Он бы помог тебе, подсказал, что делать.
Тварь замерла, потом развернулась и пошла на меня. Звук циркулярки приближался. Что же я наделал?! Диск пилы завис над моими руками. Вурдалак посмотрел на меня. В его красных глазах бушевала ярость.
– Отец сказал бы, что нельзя останавливаться на полдороге, – прорычала тварь. – Он отругал бы меня за слабость.
Вурдалак развернулся и пошел обратно к двери. Холодный пот тек по лбу, заливал глаза. Я выждал немного и начал усиленно дышать. Тварь пересекла комнату и скрылась в главном зале бомбоубежища. Железная дверь осталась открытой настежь. Я понял, что услышу каждый звук, каждое слово и крик.
Тишина длилась слишком долго. Минут пять вурдалак бродил по бомбоубежищу, и ничего страшного еще не случилось. Наверное. Я весь превратился в слух. Что же там сейчас происходит? Где тварь с циркуляркой в когтистых лапах? Фонарь находился в другой комнате и явно был отвернут от двери. Так что густой сумрак подземелья лишь чуть не дотягивал до кромешного. Минуты тянулись, как жуткая жвачка из сухожилий мертвеца. Я снова начал считать от девяноста девяти. Почти успокоился, когда у меня над ухом зажужжала циркулярная пила. От дикого ужаса задрожали колени, задергалось лицо, рот заполнился слюной со вкусом мороженого железа. Диск прошелся по моему лбу, разрывая кожу, разбрызгивая кровь. Потом пила резко рванула вниз, разрезала рубашку на груди. Я закричал.
– Не забывай! – прорычал вурдалак. – Мне нужно сердце и мозг. Ты умрешь, и очень скоро!
Черный язык слизал кровь с моего лба. Кожу обожгло холодом. Тварь рассмеялась, выключила циркулярку и бесшумно скользнула к железной двери. Я пытался отдышаться. Замороженный шрам на лбу почти не болел. Кажется, череп не пострадал – только кожа.
– Ей просто нужен мой страх, – понял я.
Слишком много мы болтали. Алёна вышла из образа кровожадного монстра. Мне показалось, что ситуацию можно переломить, ритуал отменить и всё будет хорошо. Я стал меньше бояться, а вурдалака это не устраивало, и тварь решила нагнать на меня ужаса. Нужно признать, у нее получилось. Теперь стоило ждать самого худшего – продолжения ритуала.
Из зала раздался истошный крик. Он тянулся и не умолкал, почти перекрывая звук пилы. Потом резко затих и остался только скрежет зубчатого диска. Наконец и он растворился в тишине. Я сидел в кресле и дрожал от страха. Теперь не оставалось сомнений в том, что мы все, кто еще жив, в полной власти у жестокого кровожадного монстра. Разговоры и увещевания бесполезны.
Алёна вошла в комнату и прикрыла за собой железную дверь. В одной руке девушка держала фонарь, в другой черный пластиковый пакет для мусора. Поймав мой взгляд, Алёна зарычала и огрызнулась. Её лицо тут же покрылось черными венами и через мгновение превратилось в морду вурдалака. Фонарь выключился. Тварь забилась в угол и просто затихла. Не было слышно ни звука, и это пугало еще сильней. Что она делает? Что у неё в пакете? Воображение рисовало самые жуткие картины. Время шло. Значит, вурдалак отдыхал. А может, незаметно ушел куда-то по своим делам. Впрочем, в это я не верил.
«Попытаться освободиться или не стоит?» – эта мысль билась в моей голове, как муха в трехлитровой банке.
Силы таяли с каждой минутой, а мой электрический стул легче не становился. К тому же любое движение могло разбудить вурдалака. Один раз я попробовал оторвать кресло от пола, приподнялся на носках, не удержался и плюхнулся назад. Деревянные ножки громко ударились о каменный пол. Вурдалак зарычал, но вскоре затих. Меня тоже начало вырубать. Я забывался на несколько минут. Шрамы на лбу и на плече вспыхивали огнем, выбивая из дремы. Наверное, прошло несколько часов или больше. С какого-то момента я начал чувствовать чье-то присутствие рядом. Продрать глаза было слишком тяжело. Наконец-то у меня получилось, и я увидел Алёну, она сидела на диване напротив меня.
– Я не смогла, – сказала девушка. – Слишком громко кричал. Сначала думала, что получится. Вколола ему снотворное. Разрезала пилой стул, чтобы всех напугать. А потом просто кровь выпила.
Я почувствовал облегчение.
– Поэтому меня тоже сморило. Больше этого не повторится. Вурдалаки могут годами не спать.
– Рад за вас, – говорю.
– Это чтобы ты даже не думал о побеге.
– И в мыслях не было.
– Скоро всё закончится. Я закончу ритуал. Пусть мне удастся получить все силы – бессмертия вполне хватит. – Безумный смех девушки нагнал на меня ужаса.
– Вот спасибо. Порадовала.
Алёна надолго замолчала. Я начал бояться, что она снова станет вурдалаком, и попытался поддержать разговор:
– Что дальше? – говорю.
– Я разрежу твой череп пилой и буду есть мозг ложкой. Ты при этом еще будешь жив.
Прозвучало жутко. Кажется, в одном фильме ужасов такое показывали. Алёна продолжала меня пугать. У неё всё шло по плану.
– Я про другое. Ты понимаешь, что перестаешь быть человеком? Как ты вообще собираешься жить дальше?
– Отлично понимаю. – Девушка вытащила нож, порезала свою ладонь и показала мне. Узкая длинная рана быстро заполнилась темной вязкой кровью. Края кожи поползли навстречу друг другу, затем сомкнулись, оставив на ладони лишь несколько черных капель. Алёна улыбнулась:
– Теперь я почти неуязвима. Мой организм быстро восстанавливается. Если бы смогла съесть руку, мои кости стали бы прочней железа. Очень скоро я смогу читать мысли людей, вызывать в их сердцах чувства по своему желанию!
