— Почему ты всегда так глупо ведешь себя? — всхлипывала она. — Ты хотел, чтобы тебя убили?
— Хейвен, — прошептал Йейн. — Не плачь. Мне вовсе не грозила опасность.
— Нет, — произнесла она, отстранившись. — Если бы Адам согласился увидеться с тобой в Гарлеме, тебе не удалось бы в одиночку засадить его в подвал.
— Хочешь — верь, хочешь — нет, но кое-чему после Кордовы я научился. На этот раз я все спланировал. И я отчаянно жаждал вернуть тебя. Ты была цела, невредима, и я наконец решился встретиться с ним в твоем присутствии. Мне хотелось, чтобы ты увидела, что он до сих пор способен вести себя, как чудовище. Но он держал себя в руках.
— Тебе повезло! — воскликнула Хейвен. — Некоторые из членов «ОУ» запросто бы убили тебя на месте!
— Да, но этого не могло случиться. По двум причинам. Во-первых, я все подстроил таким образом, чтобы Падма появилась в тот момент, когда мне грозила беда. А вторая причина… ну… пожалуй, я был не прав. Я ошибался.
— Ты? — не веря своим ушам, выдохнула Хейвен.
— Адам действительно стал другим. Два года назад он бы велел охранникам забить меня до смерти, а сегодня запретил им ко мне прикасаться. Из-за тебя, Хейвен. Ты имеешь некую власть над ним. И, похоже, он намерен что-то наладить в «ОУ». Падма жутко напугала гостей на приеме, но ее криков будет недостаточно для ликвидации Общества. Она же хочет лишь одного — чтобы ей заплатили за молчание. Поэтому, если ты считаешь, что «ОУ» можно спасти, я сделаю все, чтобы тебе помочь.
— Я уже сама ничего не понимаю, — призналась Хейвен, почувствовав странную пустоту.
Йейн повел Хейвен к креслу, усадил и встал перед ней на колени.
— Что с тобой? — спросил он.
— Я нашла Наддо. Теперь его зовут Оуэн Белл. Но он не похищал Бью. Наверное, это сделал Адам. А значит, я есть главная идиотка.
— Ты уверена, что здесь замешан Адам?
— Нет, — сказала Хейвен. — Но я видела фотографию избитого Бью.
— Она и мне пришла по электронной почте, — произнес Йейн. — Но Адам… он не стал бы приносить тебе такую боль.
— Блеск! — воскликнула Хейвен, откинувшись на спинку кресла. — Ты доверяешь Адаму Розиеру! Я натворила столько ужасного, внушила себе, что должна пойти на что угодно ради Бью. Но это была отговорка. Во всех моих реинкарнациях я была порядочной дрянью. Я — Беатриче Веттори. Девушка, предавшая родного брата, которого потом казнили.
— Нет, — уверенно ответил Йейн. — Тут какая-то ошибка. Беатриче не могла причинить вред Пьеро.
— Вот и Леа твердит то же самое. Хоть бы кто-то из вас был прав!
Услышав имя Леи, Йейн вздернул брови.
— Мне показалось, что дверь отперла Леа. Она что, в Нью-Йорке?
У Хейвен застучало в висках.
— Ее в последнее время донимают видения. Ей часто мерещатся трупы на Юнион-Сквер. И она предполагает, что с этим связан ученик школы Гальцион-Холл по имени Мило Эллиот.
— Почему ты мне не говорила? — удивился Йейн.
— Леа попросила меня молчать. По ее мнению, чем больше людей знает о будущем, тем сильнее вероятность, что оно изменится. Но ей хочется исправить все самой. Она решила, что трагедия произойдет летом.
— Ближайшим летом? — спросил Йейн.
Хейвен беспомощно пожала плечами.
— Ясно. Леа примет мою помощь — хочет она того или нет. Сначала разберемся с Бью, а затем приступим к спасению Нью-Йорка.
— Послушай, Йейн, — попыталась предупредить своего возлюбленного Хейвен. — Тебе даже нельзя расхаживать по Манхэттену. Многие влиятельные люди мечтают убрать тебя за убийство Джереми Джонса.
— Я не собираюсь волноваться по пустякам, — заявил он. — Давай сосредоточимся на поисках Бью.
— Но с чего же мне начать? Теперь у меня есть единственный подозреваемый — Адам Розиер!
— Тогда тебе следует узнать, что об этом думает сам Адам.
Свет в здании правления Общества «Уроборос» погасили несколько часов назад. В особняке царила тишина. На ступеньке крыльца сидел молодой человек в смокинге и любовался морозной ночью. То, что он увидел, заставило его затаить дыхание, и он словно забыл обо всем. Хейвен почти слышала, как покрываются льдом ветки деревьев в Грамерси-Парке. Стук ее каблуков привлек внимание Адама. Он встретил появление Хейвен озадаченным взглядом, будто счел ее плодом своего воображения.
— Ты разыскала Бью? — спросил Адам.
— Нет, — ответила Хейвен, сев рядом с ним. — Прости. Мне не стоило уходить. Как ты?
— Я в порядке. А вот насчет Общества я не настолько уверен.
— Что будет с «ОУ»?
— Кое-кто покинет «Уроборос», — произнес Адам. — Вероятно, останутся самые лучшие представители.
Хейвен промолчала.
— Что-то не так, — негромко начал Адам. — Йейну удалось изменить твое мнение обо мне? Я понимал, чем рискую. Но я готов выполнить любую твою просьбу. И я такой, какой есть. Но я бы все отдал за то, чтобы в моих жилах текла настоящая кровь.
— Ты знаешь, где я была? — выпалила Хейвен.
— Да. Я послал человека, чтобы он позаботился о твоей безопасности. Ты навестила Оуэна Белла.
— Почти две недели я потратила на поиски человека, которого Бью любил в своем прежнем воплощении. А ты, похоже, следил за Наддо еще с четырнадцатого века. Почему ты мне ничего не сказал?
— Наддо? Но ты мне ни разу не говорила о том, в какой жизни прячутся подсказки к нынешней ситуации, — возразил Адам.
— Верно, — кивнула она.
— А мне не хотелось допытываться, приставать к тебе с расспросами. Но если бы ты мне только намекнула, я бы заверил тебя в том, что Оуэн Белл не причастен к похищению Бью.
— А сейчас есть единственный подозреваемый. Адам, не ты ли похитил Бью ради того, чтобы я вернулась в Нью-Йорк? Не лги мне. Пожалуйста.
— Хейвен! — с неподдельным изумлением воскликнул Адам. — Я не имею никакого отношения к пропаже Бью. Хотя кто-то пытается настроить тебя против меня.
Хейвен твердо решила не смягчаться. Она заставила себя придерживаться фактов.
— Человек, назвавшийся Роем Брэдфордом, знал о том, что Бью жил во Флоренции. И ему было известно об Оуэне Белле. Получается, Рой Брэдфорд — это ты.
— Хейвен, поверь мне. Я бы ни за что не стал напоминать тебе о том времени во Флоренции! И я не имел намерений приманить тебя в Нью-Йорк. Я занимался собой и реформами в Обществе.
Он был убедителен. Хейвен казалось, что она снова покатилась по наклонной плоскости.
— Есть еще кое-что, Адам. Вы с Беатриче были помолвлены.
— Правда, — согласился Адам. — Я испытал истинное счастье. Жаль, что ты не разделила его со мной.
