Высокий мужчина в пиджаке вышел из-за угла, бросил на Джека безразличный взгляд и прошел к фонтанчику с питьевой водой.
Возвращается. Он возвращается. Он не чувствовал себя виноватым, по крайней мере, в этот момент. Просто чувство загнанности и ужас сменились чувством облегчения и удовлетворения. Джек раскрыл рюкзак. Там была бутылочка Спиди, меньше дюйма пурпурной жидкости
(Мальчикам не нужен этот яд, чтобы путешествовать, но мне он нужен, Спиди, нужен!)
плескалось на самом дне. Неважно. Он возвращается. Его сердце замерло при этой мысли. Он возвращается, да, это так.
Опять приближаются шаги. На этот раз это Дядя Морган, без сомнений. Эти его тяжелые, немного шаркающие шаги. Дядя Морган что-то учуял, но когда он завернет за угол, не найдет ничего, кроме пустых кульков и помятых банок из-под пива.
Джек перевел дыхание, вдохнув смесь запахов дизельного масла, выхлопов и осеннего воздуха. Поднес бутылочку к губам. Сделал один из оставшихся двух глотков. И даже с закрытыми глазами он почувствовал…
1
…как яркий солнечный свет ударил по закрытым глазам.
Сквозь тошнотворно-сладкий запах волшебного сока он чувствовал что-то еще… теплый запах животных. Он слышал, как они движутся вокруг него.
Джек испуганно раскрыл глаза, но сперва он не увидел ничего. Разница в освещении была так неожиданна и резка, будто кто-то включил в темной комнате двухсотваттную лампу.
Теплый поток обтекал его со всех сторон, не пересекая его путь, но как бы говоря «Я-так-спешу-пройти-большое-спасибо». Джек, который поднялся было, вновь опустился на землю.
— Гей, гей! А ну, прочь отсюда! Здесь и сейчас! — Следом за криком раздался недружный хор голосов животных, нечто среднее между «ме-е» и «бе-е». — А ну, давайте! Вперед! А ну, прочь, пока я не повыбивал вам ваши глаза!
Теперь он уже достаточно привык к яркому свету Территорий, и увидел юного гиганта, стоящего посреди стада толпящихся животных и поколачивающего по их бокам палкой, широко замахиваясь, но совсем не сильно и с любовью. Джек сел, автоматически поискав бутылочку Спиди, в которой теперь было не более одного глотка жидкости. Он не отрывал взгляда от юного гиганта, который стоял к нему спиной.
Он был высок, по крайней мере, шесть с половиной футов, как показалось Джеку, с такими широкими плечами, что они были непропорциональными даже для его роста. Длинные черные волосы опускались на плечи и спину. При движении под кожей перекатывались бугры мышц. Животные, среди которых он стоял, одновременно напоминали коров и овец. Он отгонял их от Западной Дороги.
Он вообще представлял собой довольно колоритное зрелище, но больше всего поражала его одежда. Все, кого он видел на Территориях (включая себя), носили туники, камзол или грубые штаны.
Этот парень был одет в комбинезон.
Незнакомец повернулся, и Джек почувствовал, как у него перехватило дыхание. Он вскочил на ноги.
Это был оборотень-Элрой.
Пастух был Элроем-оборотнем.
2
Хотя он им не был.
Джек даже не мог пошевельнуться от страха, и все, что случилось дальше: кинотеатр, сарай, ад Солнечного Дома — не случилось бы, все было бы совсем по-другому, если бы он не замер от ужаса, как олень, напуганный фарами охотников.
Пока фигура в комбинезоне приближалась, он подумал: «Элрой не был таким высоким и широкоплечим. И у него были желтые глаза». Глаза этого существа были яркого, ослепительно-оранжевого оттенка. Они казались глазами тыквенного чучела в Хеллоуин[1]. И если усмешка Элроя излучала безумие и смерть, улыбка этого парня была большой, бодрой и безобидной.
Его босые ноги были огромными и мозолистыми, пальцы ног разделялись на группы по три и два, едва различимые в курчавой шерсти. И ничего отталкивающего, как в Элрое. Джек стоял как вкопанный, сбитый с толку смешанным чувством удивления, страха и изумления.
Он приближался к Джеку,
(он? или оно?)
и его глаза все сильнее разгорались оранжевым пламенем. Затем их цвет стал ореховым. Тут Джек увидел, что его улыбка дружеская и удивленная, и понял сразу две вещи: первое, что этот парень не опасен, по крайней мере, сейчас, и второе, что он медлителен. Не слаб, конечно, но медлителен.
— Вулф![2] — выкрикнул огромный длинноволосый парень. Его язык был длинным и острым, и Джек с содроганием подумал, что случится, если он ошибся, посчитав, что парень выглядит безвредно. «Но если я в этом ошибся, то, по крайней мере, больше мне ошибаться не придется… никогда».
— Вулф! Вулф! — он протянул руку, и Джек увидел, что руки, как и ноги, тоже покрыты шерстью. Хотя на руках она была мягче и тоньше. Особенно тонкой она была на ладонях, белой и мягкой, как на лбу лошадки.
Боже мой, кажется, он хочет пожать мне руку!
Вздрогнув, он вспомнил дядю Томми, который учил его, что никогда не стоит избегать рукопожатия, даже со злейшим врагом. («Потом дерись с ним хоть до смерти, но сначала пожми руку».) Джек протянул свою руку, опасаясь, что ее сломают… и, возможно, съедят.
— Вулф! Вулф! Пожмем руки! Здесь и сейчас! — Обрадованно выкрикнул парень в комбинезоне. — Здесь и сейчас! Старый добрый Вулф! Здесь и сейчас! Вулф!
Несмотря на весь энтузиазм, пожатие Вулфа было мягким, шерсть его руки щекотала ладонь.
«Сначала этот парень в комбинезоне, который похож на сибирскую лайку, и пахнет, как шуба после дождя, пожмет мне руку, — подумал Джек. — Что дальше? Он пригласит меня с собой в церковь?»
— Старый добрый Вулф! Старый добрый Вулф, здесь, сейчас!
Вулф прижал руку к своей огромной груди и засмеялся, довольный собой. Затем опять схватил руку Джека.
На этот раз он тряс руку вверх-вниз.
«Надо как-то отвлечь его, иначе он будет трясти мою руку до захода солнца», — подумал Джек.
— Старый добрый Вулф, — сказал он. Казалось, именно эта фраза особенно нравится его новому знакомому.
Вулф засмеялся и отпустил руку Джека. Это уже было лучше. Руку никто не отломил и не съел, но она немного гудела от боли. Вулф тряс ее сильнее, чем игрок ручку автомата.
— Чужак, да? — спросил Вулф. Он засунул волосатые руки в карманы комбинезона.
— Да, — ответил Джек, размышляя, что означает здесь это слово. Здесь оно имело очень специфический оттенок. — Да, именно так. Чужак.
— Это правильно! Я слышу запах от тебя! Здесь и сейчас! Да! Пахнет неплохо, ты знаешь, но это забавно. Вулф! Это я. Вулф! Вулф! Вулф! — Он запрокинул лицо и рассмеялся. Его смех немного напоминал вой.
