— Я брать чужое на себя не буду, — Алексей опустил глаза долу.
— Как знаешь, — ухмыляющийся волк неторопливо поднялся и начал что-то насвистывать себе под нос, потом, поглядев на своего грустного товарища, командным тоном произнёс: — Саша, свободен!
* * *
«Угораздило же меня на старости лет в разбойничий вертеп угодить, — последнее в своей жизни судьбоносное решение узник принял незаметно для самого себя. Оглядев внутреннее убранство временного места содержания и, обнаружив всё необходимое для своей цели, Алексей снял свитер и зубами разорвал закрытую петлю. — Должно хватить… Свободы вы меня больше не лишите».
Многострадальное тело ныло и стонало от недавней экзекуции, но терпеть оставалось недолго. Странно улыбающийся человек присел на пол в пустующей камере и еле слышно, одними губами затянул горячо любимую песню великого русского исполнителя Фёдора Шаляпина:
— Прощай радость — жизнь моя,
Знаю, едешь без меня,
Знать один должон остаться,
Тебя мне больше не видать.
Тёмна ночь. Ай, ноченька.
Ой, а не спится….
Красивый белый свитер постепенно терял былую роскошь и превращался в более полезную крепкую верёвочку, которую усердный работник щедро сдабривал солёными горькими слезами, катившимися нескончаемым потоком. Монотонный скорбный труд успокаивал нервы и настраивал разум на философский лад.
«Даааааа…. Многообещающий день заканчивается таким же многообещающим фатальным исходом, — работяга невесело усмехнулся и скривился от боли. „Случайно“ разбитая губа, таким образом, напомнила о себе. — Ну, прожил бы я ещё 10, ну 20, да хоть сто лет и чего? Всё-таки я её встретил. Значит, крыша не окончательно поехала…. Остальное не важно. Да мне и не привыкать умирать».
Спустя неопределённое время.
«Ну вот, подходящий канатик, — белая добротная петля нежно обвила родную шею….. Нестерпимо заныла грудь. — Прости меня, мама…….это всё равно не имеет значения….. Поехали!»
Худенькое тело висельника около минуты конвульсивно посодрогалось, затем вдруг расслабилось и обмякло. По ногам потекло что-то горячее, но Алексей этого уже не ощущал. Он давно оказался в детстве, где дышать вновь стало не нужно, а мягкое уютное облако запредельного царства, словно мировой океан, ласково обволокло своего ребёнка и окончательно успокоило опечаленного странника.
Эфемерный фантом, как когда-то в прошлом, завис над бренным разрушенным организмом, потом слегка колыхнулся и спустя мгновение померк, унося сознание в гостеприимную нулевую точку.
* * *
Нижеследующая часть содержит событие, которое невозможно описать никаким языком, поскольку оно происходило на уровне непознаваемого абсолютного взаимодействия. Автор постарается в виде понятного диалога раскрыть самую суть. Возможно, получится.
Мама:
— Грустно у Тебя вышло.
Отец:
— Он знал, на что шёл — его выбор.
— Может, стоило помягче? А то Мы постоянно мучаем, распинаем, сжигаем, сдираем кожу.
— Милая, Тебе дай волю — Ты бы всех к себе под юбку затащила, — понеслось по бесконечности с нескрываемым юморком. — Для разнообразия всё. По-другому неинтересно.
— Конечно Дорогой, Мне просто мальчик понравился. Так в девочку вцепился — забавный, — Вселенская Радость засмеялась, затем Божественная Супруга добавила шутливо: — Прям как Ты….. Перспективная пара…. Полноценная творческая единица получится. Может, не будем разлучать?
— Женщина не готова, при трансформации она погибнет. Если только Ты ради неё не хочешь отменить простое правило.
— Конечно нет, Любимый. Исключения не имеют смысла.
— Чего же Ты хочешь?
— Давай Я ими на следующем цикле займусь, Мне интересно.
— Я не могу Тебе отказать — делай, что заблагорассудится. Ты сама откорректируешь или дежурного Оператора нагрузим?
— Ни то, ни другое. Из резерва позаимствую.
— Аааааа. Понятно. Своего любимчика опять тренировать собираешься.
— Я всех одинаково люблю.
— Я знаю, просто Ты с ним возишься постоянно. Он за твой подол так держится, что складывается мнение — Я ему вовсе и не нужен, — продолжил шутливый диалог Великий Юморист.
— Это его желание. Ты сам учишь: «Кто как к Тебе обращается, того Ты так и принимаешь». Мы с Тобой Едины.
— Я Тебя люблю. Интересно, что Ты для них готовишь?
— Скоро узнаешь, — Мать остановила мир и: — Илюша, сыночек.
— Всегда на связи, Матушка. Синхронизация выполнена, — счастливый сын обнимал свою возлюбленную Мать.
— Ты моя умница. Илюшенька, корректировка совокупностей следующих точек равновесия: ……..
* * *
— Прощай радость — жизнь моя….
Внезапно заскрипели металлические механизмы замочно-засовочных устройств, заставив узника спрятать за спину своё недовязанное приспособление.
«Чтож вы помереть мне спокойно не дадите?»
В камеру заглянуло серое помятое лицо дежурного лейтенанта.
— Ты не спишь? Отлично, — полицейский подошёл к арестанту и продолжил: — Подъём. С вещами на выход.
«Опять, наверное, задушевные разговоры возобновить решили», — Алексей не пошевелился. — До утра никак нельзя? Я себя очень плохо чувствую, — тоскливо промямлил сиделец в надежде на то, что его оставят в покое. Всё уже почти готово.
— На выход! — офицер нагнулся, подцепил сидящего под руку и потянул кверху. — Что ты там прячешь? — в следующий момент глаза блюстителя закона округлились, а лицо резко побагровело. — Ты что……?! Ты чего надумал здесь устроить?! Под монастырь нас хочешь подвести…….?! — схватив несчастного узника за плечи и тряся того словно грушу, орал разом взбодрившийся и вспотевший лейтенант.
Через несколько минут, сопровождаемый различной словесной стимуляцией в грубой форме, а также напутственными поджопниками, Алексей вылетел на крыльцо ужасного заведения.
— Проваливай! И чтоб духу твоего здесь больше не было! — дверь захлопнулась за спиной.
«Можно подумать я мечтал с вами пообщаться», — мысленно ответил попавший под неожиданную амнистию гражданин. На этом сюрпризы не закончились. Вы, дорогие читатели, и сами, наверное, догадались.
Оглядевшись по сторонам, Алексей вдруг замер, словно завороженный. Снизу вверх на него смотрела подсознательная светлая субстанция. Ожидающая спокойно стояла, опершись на капот своей иномарки и крутила в руках ключи с брелком.
— Нуууу? — полетел певучий запрос. — Чего застыл?
Не веря собственным глазам, изрядно покоцанный, бомжеватого вида бородач чуть ли не скатился кувырком с лестницы, затем на негнущихся ногах пошаркал в направлении солнца. Белая петля, прежде намотанная на руку, распустилась по пути следования и со стороны напоминала красивый пушистый поводок.
