Он вписал имя старшего вожатого. Того, что был пятнадцать лет назад. И это имя мог знать только один человек. Тот, кто работал тогда в лагере, тот, кто был вожатым.
Сам Петухов.
Бедный Володя. Он поговорил с начальником – и его не стало.
«И я поговорил», – мелькнуло в голове Глебова.
Шарик застучал с удвоенной быстротой. Ваське показалось, что его сердце начинает биться так же быстро. Он захлопнул опустевшую папку, осторожно поставил ее на место и скользнул к двери.
Ребята загалдели, затопали ноги – шла подготовка к очередной партии. Шуршание по кафелю десятка подошв сказало о том, что игра началась.
Васька чуть приоткрыл дверь, просочился в щелочку. На него по-прежнему никто не смотрел. Он быстро окинул холл взглядом. Нет, все-таки смотрят. Это плохо…
Около выхода, прижав к груди охапку цветных флажков, стоял Коля Смирнов. Рубашечка и шортики на нем были аккуратно наглажены, волосы причесаны, сам он выглядел румяным и довольным. Губы растягивала широкая улыбка. Далеко-далеко, еле пробиваясь сквозь стук шарика, практически сливаясь с ним, послышалась барабанная дробь.
Васька взглянул в пустые глаза мальчика и понял, что в кабинете он обо всем догадался правильно. И барабанщица об этом знает.
Надо во что бы то ни стало добраться до Ленки с Серегой.
Взгляд Коли стал жестче.
«Значит, кто кого? – внутренне усмехнулся Васька. – Посмотрим, как вы мне помешаете…»
Он шагнул к двери. Коля шагнул навстречу.
Охота на Глебова началась.
Васька не спеша обошел стол с играющими. Коля, не отрываясь, следил за ним взглядом. Распахнулась дверь, пройдя сквозь чуть покачнувшуюся фигурку мальчика.
Он прозрачный?
Ваське сразу стало весело. Раз Коля прозрачный, значит, ничего сделать не может. А если ему так хочется за ним ходить, пускай ходит. Ему, Ваське, от этого не будет ни тепло ни холодно.
Глебов посмотрел сквозь стеклянные двери. Вроде бы там все было спокойно, толпа призраков не ждала его у выхода, чтобы схватить и не дать уйти с раскрытой тайной. Только Коля как-то нехорошо на него смотрел…
Играющие ребята загалдели, отмечая очередную партию. Дверь шарахнула, впуская несколько человек. Впереди чуть не бежал Максим, за ним четверо старших что-то несли на руках. Дальше бежали ребята из третьего отряда.
– Разошлись все! Быстро!
На Максиме лица не было. Увидев его, малыши тут же побросали ракетки и книжки и как шарики раскатились по всему холлу. Мимо замершего Глебова пронесли Лену. Руки и ноги ее безжизненно болтались, синеватое лицо было запрокинуто.
Максим как слепой налетел на Ваську.
– Чего стоишь? – вдруг заорал он. – Зови врача!
Глебов бросился вверх по до боли знакомым лестницам и коридорам. Бежать далеко не пришлось. На шум сверху спускалась испуганная худенькая девушка в белом халате.
– Скорее! – Максим вырвал Лену из рук ребят и через ступеньки помчался к медсестре. – Она, наверное, наглоталась воды.
Глебов попятился.
Лену хотели утопить? Или она сама утонула? Но она ведь не умеет плавать. Зачем ее понесло на глубину? А если не понесло, если ее туда потащили? Значит, все-таки пытались утопить…
Васька попятился и спиной наткнулся на что-то жесткое. Резко повернулся. Воздух перед ним начал густеть, в нем появилось белесое вытянутое пятно.
Он не стал досматривать, что из этого пятна может произойти – и так было ясно. Куда же здесь без барабанщицы? Он прыгнул в сторону и помчался вниз.
– Что произошло? – крикнул он, налетев на кого-то из своих.
– Ленка чуть не утонула, – мрачно произнесла Гусева. – Отошла в сторону и пустила пузыри.
– Она была одна?
– Со мной она была, – расстроенная Маринка прятала глаза. – Я ей байки рассказывала… Я же не знала, что она после этого топиться пойдет.
Что-то в словах Гусевой Ваське не понравилось. Что-то было не так. В поисках ответа он поднял голову и вновь увидел Колю. Мальчик снова улыбался.
Так и есть! Значит, и Ленка что-то узнала. Поэтому они и решили от нее избавиться.
Глебов побежал обратно. Молоденькая медсестра попыталась его не пустить, но он грубо оттолкнул ее и ворвался в палату.
Ленино лицо из синюшного стало бледно-розовым, но открытые глаза еще блуждали, никого не узнавая. Над ней склонился Максим.
– Лена, Лена, – как заведенный звал он.
Глебов поступил проще. Он просто схватил ее за плечи и встряхнул.
– Говори! – приказал он, глядя ей прямо глаза.
Девочка пару раз моргнула и уставилась на Ваську.
– Таня… – прошептала она.
– Дальше, – понимающе кивнул Глебов.
Лена зашевелила губами, стараясь что-то сказать. Васька упал рядом с ней на подушку.
– Максим, мне надо с тобой поговорить. – После разговора с Леной лицо мальчика стало сосредоточенно-серьезным.
Они еще говорили, когда Коля незаметно вошел в палату. А вместе с ним вошла барабанная дробь. Васька изо всех сил сдерживался, чтобы не посмотреть на Смирнова. Ему вдруг пришло в голову, что если привидение не замечать, то оно само как-нибудь растворится в воздухе.
Барабаны наседали все сильнее и сильнее, грохот становился нестерпимым. И тут Максим кивнул.
– Хорошо, – согласился он. – Предположим, что все так, как ты говоришь. Только бред получается. Зачем все это?
– Я не знаю. Но сделать это нужно обязательно. И ни с кем не разговаривай.
– Попробуем устроить это вечером.
– А раньше никак нельзя? – Васька не замечал, что уже кричит, пытаясь перекрыть грохот барабанов.
– Костер можно будет жечь только вечером. Я получу разрешение у Петухова.
– Обошлись бы без него…
– Без него не получится. Иначе нас не отпустят.
– Тогда не говори, зачем. Скажи – просто общелагерный вечер. И ругай меня побольше, чтобы он не заподозрил.
– Попробуем. – Максим поднялся, посмотрел на Лену. – Пойдем, пусть она полежит.
Вожатый направился к выходу, прошел через ехидно ухмыляющегося Колю, открыл дверь. Вообще, чем дальше, тем выражение лица Коли становилось все наглее и наглее. В Глебове это вызывало еще большее возбуждение. Он был не из тех, кто так просто сходит с дистанции. А если противник заранее начинал чувствовать себя победителем, это играло ему на руку. Заносчивые часто допускают ошибки. А сейчас всех мог спасти только промах со стороны барабанщицы. И этим промахом Глебов сумеет воспользоваться.
В изоляторе больше делать было нечего. Пока Ленка лежит, ей больше ничто не угрожает. Не потащат же ее из постели через весь лагерь топить. А штучки барабанщицы, судя по всему, на нее не действуют.
Все пока идет замечательно!
Глебов демонстративно пошел прямо на Колю, но, не дойдя до него двух шагов, понял, что эта шутка у него не получится. Сквозь мальчика он не пройдет. Мимо – тоже. Они встали друг напротив друга. У Васьки по телу побежали нехорошие мурашки. В душу вкралось сомнение – справится ли? Уж слишком силен противник. Да и неясно еще, вдруг барабанщица сможет и его легко отправить в заброшенный лагерь.
