Эдна молилась за Ричарда много раз, и всякий раз после молитвы ее посещала одна-единственная мысль: Ричард – невинный агнец, которого злые люди обрекли на смерть. Одна лишь мать беззаветно верила в своего первенца. Что ж, когда-нибудь правда выйдет на свет. В конце концов, разве после смерти Ричарда убийства прекратились? Всего неделю назад убили женщину в Бойлстоне. Нельзя сказать, чтобы Эдна слишком сожалела о несчастной жертве – ведь та, как ни крути, оказалась шлюхой. Но вот лишь пару дней назад зарезали женщину, которая жила на той же улице, что и Рори. Причем и ту, и другую убили одним и тем же способом, а ее Ричарда обвинили именно в такого рода убийствах. Вот если бы они не поторопились казнить Ричарда, то сейчас правда выплыла бы наружу и он вернулся бы домой к ней под крылышко. Но теперь уже слишком поздно. Тяжело вздохнув от одолевавших ее печальных мыслей, Эдна отворила входную дверь дома, где жил ее младшенький, вошла в подъезд и по крутой лестнице поднялась на второй этаж.
Остановившись на лестничной площадке, чтобы перевести дыхание, она с отвращением окинула взглядом плохо освещенный коридор. Краска на стенах облупилась, жалкий истертый коврик, покрывавший пол коридора, разлохматился и загибался по углам. За какие грехи Господь послал ей сына, готового жить в таком месте? Раньше она уже говорила ему, что ей стыдно приходить в эту трущобу, но сегодня разговор придется возобновить. Если ее сын не сделает соответствующих выводов, то ноги ее больше в этом доме не будет!
Тяжело переваливаясь с ноги на ногу, она подошла к двери младшенького и подняла руку, чтобы постучать. Однако тут же выяснилось, что дверь не заперта. Насколько это в духе Рори – отправляться на прогулку, позабыв запереть за собой дверь. Приходи кто хочет и выноси себе вещи на здоровье! Широко распахнув дверь, Эдна вошла в квартиру.
– Рори?
Ответа не последовало, и Эдна растерялась. Она чувствовала, что в комнате кто-то есть. Выругавшись, она направилась в ванную, привлеченная ее полуоткрытой дверью. Однако стоило ей приблизиться к дверному проему, как она остановилась, словно пораженная громом.
Грязно-бежевые стены ванной, которые Рори так и не удосужился покрасить, были сплошь покрыты ярко-красными пятнами.
Пожалуй, даже кроваво-красными.
– Рори? – снова позвала Эдна, но на этот раз ее голос звучал куда тише и в нем не было прежнего раздражения. Казалось, Эдна уже поняла, что произошло в квартире сына. – Рори? – повторила она. – Это мамочка. Она пришла, чтобы о тебе позаботиться.
Словно сомнамбула, Эдна перешагнула порог ванной комнаты, заранее ужасаясь тому, что ей предстояло увидеть, но не имея сил не войти. Когда она сумела наконец рассмотреть в деталях то, что находилось в ванной, ее внутренности словно сжало железной рукой. Она бросилась к рукомойнику, и ее тут же стошнило в раковину. Только когда у нее в желудке ничего не осталось, она смогла перебраться из ванной в ту единственную в квартире комнату, где умер ее младший сын. Оттуда она позвонила в полицию.
– Бог мой, – только и сказал Марк Блэйкмур, когда увидел изуродованное тело Рори Крэйвена. – Похоже, весь мир сошел с ума.
Они вместе с Лоис Эккерли в очередной раз просматривали дела об убийствах Шанель Дэвис и Джойс Коттрел, пытаясь выяснить, что общего могло быть между этими столь разными женщинами. Общий знакомый? Или дальний родственник? Возможно, какое-нибудь случайное знакомство? Они обсуждали все это, когда поступил вызов.
И вот теперь перед ними в ванной дешевенькой квартиры лежало обнаженное тело Рори Крэйвена, младшего брата того самого человека, чьи преступления копировал неизвестный, убивший Дэвис и Коттрел.
Как и у обеих женщин, грудь Рори Крэйвена была взрезана, а сердце и легкие вырваны. Но, в отличие от предыдущих убийств, то, что проделали над телом Рори Крэйвена, отличалось почти хирургической точностью исполнения. Кроме того, Рори Крэйвену перерезали горло, чего также не наблюдалось в случаях с Шанель Дэвис и Джойс Коттрел. Кровь в квартире можно было увидеть везде. Она лужицами запеклась на ковре, темными пятнами застыла на полированной поверхности предметов обстановки, красными разводами засохла на стенах. Было совершенно ясно, что Рори Крэйвен умер далеко не сразу. Из того, что увидели полицейские, нетрудно было сделать вывод, что, даже получив ранение, он имел возможность передвигаться по квартире. Тем не менее следов, которые говорили бы о борьбе, не наблюдалось. Мебель оставалась на месте, не было видно осколков разбитой посуды. Исходя из расположения предметов и многочисленных кровавых следов, само собой напрашивалось заключение, что убийца Рори Крэйвена сначала перерезал ему горло, а потом стоял и наблюдал, как смертельно раненный человек метался по квартире, пока не истек кровью. Тем не менее, принимая во внимание ужасные раны, нанесенные жертве, и тот факт, что Рори не умер сразу, можно было надеяться, что отыщутся люди, которые видели или слышали хоть что-нибудь.
Как только группа судмедэкспертов приступила к работе, пытаясь отыскать улики, которые, возможно, убийца Рори оставил на месте преступления, Марк Блэйкмур начал утомительную проверку квартир, находившихся по соседству. Большинство обитателей дома во время убийства наверняка находилось на работе, но у Марка сложилось впечатление, что в дешевых многоквартирных домах всегда имелись жильцы, покидавшие свои жилища только для покупки продуктов. Лоис Эккерли сидела на краешке дивана, на котором, разметавшись, лежала Эдна Крэйвен, пытавшаяся прийти в себя после того, что ей пришлось увидеть.
– Может быть, вызвать врача? – спросила Лоис. Лицо Эдны поражало своей бледностью, но позже Лоис вспомнила: мать Ричарда Крэйвена, которую она допрашивала по меньшей мере четыре раза за последние несколько лет, всегда отличалась удивительно бледной кожей.
– Чем врач может облегчить скорбь матери? – в сбою очередь вопросила Эдна, промокнув глаза скомканным носовым платком, отыскавшимся в недрах ее сумки.
– Тогда расскажите мне, что здесь произошло.
Эдна беспомощно пожала плечами.
– Сегодня утром он неважно себя чувствовал. Потом я снова позвонила ему, но он уже не брат трубку. Тогда я решила к нему заехать. Как-никак он мой сын, – добавила Эдна, словно оправдываясь в том, что приехала к Рори. – А что еще мне оставалось делать?
Лоис дважды просила Эдну повторить показания, но та твердила одно и то же вплоть до мелочей. Выяснилось, что Эдна не знала точно, когда села в автобус, и не помнила, какой именно номер довез ее до Пятнадцатой улицы. Впрочем, Лоис Эккерли уже давно для себя решила: люди, которые слишком хорошо помнят детали, большей частью оказываются лгунами. Лоис уже заканчивала беседу, когда Марк Блэйкмур поманил ее к себе. Оставив Эдну на диване, Эккерли вышла вслед за Марком в коридор.
